Сборник - В исключительных обстоятельствах 1988
Сергей объявил бармену осадное положение: каждый вечер садился за столик неподалёку от стойки, в секторе обзора Вячека. Он уже, по примеру завсегдатаев, здоровался с барменом, панибратски величая его Вячеком, от полного — Вячеслав.
Вячек бесстрастно отвечал на его приветствия, но дальше не шёл. Сергей стал тревожиться. Ходить по вечерам в бар без Ирины и при¬ходить поздно с запахом — игра с огнём, в пламени которого сгорел её муж!
Однажды, просидев недолго за знакомым столом, он поднялся, намереваясь уйти, но услышал за спиной:
- Вы, что, уже уходите? Сядьте!
Внутри у Сергея полыхнуло жаром. В ногах появилась слабость: «Милиция!»
Озираясь, он безвольно опустился на стул. «Доигрался с барме¬ном. Заложил...» — пришла паническая мысль.
С обеих сторон к нему за стол подсели двое мужчин в штатском, трезвые...
Сергей опустил голову, ожидая приказаний, а услышал:
- Так что у вас есть такое, чтоб купить, как говорят в паршивой Одессе? Да не пугайтесь, мы — не милиция. Мы честные люди. Пой¬мите, милиция бы с вами беседовала в другом месте, — сказал тот, что помоложе, высокий, крепкий мужик со шрамом через весь лоб. Его спутник, пожилой представительный мужчина, молча рассматривал Сергея из-под густых бровей.
Сергей ждал и даже мысленно готовился к такой встрече, но от неожиданности испугался:
- Чего вам надо? Я вас не знаю!
- Ну что вы так волнуетесь? — вступил в разговор пожилой. Он обернулся к своему товарищу: — Пойди, Ян, принеси нам чего-ни¬будь. Что будете?.. Не знаю, как вас величать. Коньяк?
- Костя, — представился Сергей нехотя. Он ещё не решил для себя, что сейчас нужно срочно предпринять. Убегать? Если они из ми¬лиции, то далеко не убежишь. А если это купцы по наводке бармена —тогда зачем же убегать, сам их искал. Деньги нужны, а не цацки!
- Я вам что хочу сказать, — спокойно-неторопливо начал пожи¬лой, когда они остались вдвоём, — если один хочет продать, а второй купить, то продавец должен показать товар. В противном случае он мошенник, верно?
- Но не здесь же. — Сергей постепенно преодолевал волнение, мешавшее сосредоточиться, к этому располагали манеры по¬жилого. — У меня с собой-то всего нет.
- Вы правы. Здесь не место. На улице стоит наша машина. Пойдёмте, там поговорим без посторонних, — пожилой всё время неесте¬ственно улыбался. Беспричинно, на восточный манер, желая, по-види¬мому, за улыбкой скрыть суть разговора от окружающих.
К столу возвратился тот, которого назвали Яном. Растопыренными пальцами он неловко нёс три бокала и хмурился, словно ему пред¬стояло выпить яд.
- Пошли! — Сергей залпом проглотил коньяк и перевёл взгляд на новых знакомых, как бы предлагая им хоть таким способом подтвердить, что перед ним — свои.
Однако те, вскользь переглянувшись, встали и пошли к выходу. Не прикоснувшись к бокалам...
Через заполненное оживлёнными людьми фойе вышли на улицу. Вечер сверкал огнями и свежевыпавшим снежком, как на Но¬вый год. Изнутри звучала музыка, а у входа в ресторан кружили, со¬бираясь в стайки, молодые пары. Женщины были так нарядны и воз¬буждённо красивы, как будто им сию минуту предстояло выйти на сцену, а не сесть за столик. Сергей с завистью уловил на их лицах без¬заботную радость жизни.
Так выглядят люди, уверенные в себе.
А позавидовал им потому, что даже в лучшие времена, когда с приходом из рейса у него водились приличные деньги, он не мог вот так, как они, без тревоги, беззаботно радоваться жизни. Давила необходимость идти на ночлег в свою каюту, что само по себе, после сверка¬ющего общества молодых девушек, одежд, музыки, казалось ему уни¬зительно гадким. Давило положение без вины виноватого — нетрезвый на судне! — когда каждая скотина лезет тебя воспитывать и учит жить...
А если удавалось найти подружку, это почти всегда кончалось неприятностями. Или мордобоем от её прежних друж¬ков, претендующих на уже «готовую», после ресторана, подружку. Или обчищенными к утру карманами, если, ослеплённый с вечера её преданностью, поленился запрятать деньги под ковёр, в носок, под матрац. Или милицией, если хата подружки была «под колпаком». Или нехорошей болезнью, или... мало ли ещё чем, если у человека нет тыла и несёт его, словно перекати-поле...
Ян сел за руль нахально стоявшего под самым знаком зелёного «жигулёнка», Сергей с пожилым расположились сзади, и машина тут же рванула с места.
- Куда мы едем? — забеспокоился Сергей.
- Называй меня Иван Иванычем, а это — Ян, — представился пожилой, не торопясь с ответом. — Так что же случилось, Костя, что воровать пришлось? — вдруг огорошил вопросом Иван Иванович, заметно изменив тон общения. Он продолжал ещё слегка улыбаться, но глаза его с необычайно тёмными зрачками стали жёсткими.
Сергей вздрогнул от слова «воровать» и, отстранившись, уставил¬ся на пожилого.
- Да куда мы едем? — повторил он обеспокоенно.
- Да ты не паникуй. Мы едем к Яну. Нет при себе денег, — объ¬яснил Иван Иванович и дружески похлопал Сергея по плечу. — Нови¬чок! Макарушка!
- Я из машины не выйду. Давайте здесь, как договорились, - заартачился Сергей.
- Ну и хорошо. Покажи здесь, — согласился Иван Иванович.
Ян лихо вёл машину, и седоков время от времени на поворотах бросало друг на друга. Это, как ни странно, незаметно снимало напряжённость ситуации.
«Ладно, - подумал Сергей, нащупывая в кармане серёжку поменьше, - деваться теперь некуда... Может, они так и торгуют золо¬том, на летящих машинах? Чёрт их знает, спекулянтов этих! Не на барахолку же возят золото в авоськах. Ох, и гонит же этот амбал, ровно таксист без плана!»
- Вот! — разжал ладонь Сергей.
Иван Иванович осторожно взял серёжку, поднёс к глазам, вклю¬чив свет в салоне, повертел. Возвращая, сказал:
- Если камни подлинные — семьсот. Но ты получишь поло¬вину. Серьги тёмные. Риск. Согласен?
- Какие такие тёмные? Золотые они! — решил поторговаться Сергей, не дать себя обмануть.
- Краденые. В розыске они, — спокойно объяснил Иван Ива¬нович.
- Да что, на них написано, что они краденые? — взвился Сер¬гей. — С женой я разошёлся, понял? Сама отдала, чтобы кооператив не делить... — заученно начал он легенду.
- Заглохни, мужик! — раздражённо перебил его Ян с переднего сиденья и даже, оборотившись назад на полном ходу, вскинул руку, как для удара. — Фуфло прогонишь ментам, на допросе! На нас свой хомут захотел повесить? За кого держишь? Отдала, гутаришь? Плохо ты баб знаешь, фраерок!
- Мне всё равно, Костя, где ты это взял. Успокойся, — перебил Яна Иван Иванович.
— Заберу всё с половинки. Ты сам понимаешь, почему... Ты лучше расскажи теперь, чего разошлись-то? Пил, небось, гулял? — Иван Иванович был заметно вежливее Яна и располагал к откровению.
- Чего рассказывать... — Но Сергею вдруг захотелось выговориться. То ли начал действовать выпитый коньяк, то ли участие, проявленное Иваном Ивановичем, то ли совершаемая сделка растормози¬ла Сергея, и он стал правдиво рассказывать всю историю, всё как есть, без прикрас. И о кражах — тоже.
- Ян, ты слышишь? Чего делают эти козлы противные, кадрови¬ки! — искренне возмущался «на публику» Иван Иванович, професси¬онально ощупывая мускулы у Сергея. — Не берут на работу парня, бывшего десантника, с мускулами самбиста!
- Да ну их! Знавал я одного такого коновала — Петра Прокопьевича. Душегуб! — включился Ян и, пригнувшись, обменялся через зеркальце многозначительным взглядом с Иваном Ивановичем.
А Иван Иванович продолжал, обняв Сергея за плечи и заглядывая лицо:
- У них, у начальства твоего, ты всё только «должен» да «обязан», а как твоя личная жизнь складывается — им дела нет! И у ком¬сомольцев твоих — то же самое, холуйское подражание дядям в до¬рогих шапках... Разрешается только одно: перевыполнять норму, ос¬тальное всё запрещается. Поэтому-то дураки и хитрованы, которые не высовываются, ничего не делают, зато ничего не нарушают — они наверху оказываются, в больших людях! Разве у тебя на судне не так было, а?
- Ну, конечно, так! — Сергея распирало от жалости к себе. — Ну представь. Четыреста девчонок вербованных привезли в море на наш плавзавод, подмену, все с Хохляндии. И вот целый год вместе, а зайти к ней в каюту, потарахтеть по-своему — нельзя! Замполит сидит на хвосте: «Не положено!» Да какой же это изверг «не положил»? Говорят, на берегу будете общаться! Так на берегу у нас, опять же, те же каюты. И у неё, и у меня! А мы поженились бы и вдвоём поплавали, на флоте затормозились оба, по береговым очкурам не бегали, — спешил выложить Сергей наболевшее.
- И после всего этого ты ещё сам рвёшься на эти галеры? —изумился Иван Иванович так искренне, что Ян, не выдержав, простодушно брякнул:
- Ну и дура-ак же!
- Да ты знаешь, Костя, что во мрачные времена на такую работу отправляли насильно, только за тяжкие преступления? Ты слепой! Ты только посмотри вокруг: вечер, снежок, девушки, музыка, ресто¬раны! И вот среди всего этого — ты!
