Месяц на море - Наталия Миронина
– Ты голову не морочь себе. У нас так заведено и по-другому не будет.
Расстались они друзьями, очень долгое время переписывались, потом Александра принимала их в Москве, устраивала в санаторий очень сдавшую татик. Когда та ушла из жизни, Архипова настояла, чтобы дочь с детьми приехала в Москву – надо было немного отвлечься. Связь в армянских семьях крепка, дочка долгое время была в депрессии.
Шло врем, а связь эта не обрывалась. Может, не так часто они разговаривали, но были в курсе всех событий. Сейчас Александра хотела повидать дочь татик. Она была значительно старше Архиповой, и теперь она сама стала татик, бабушкой.
Архипова была готова через двадцать минут. В легком черно-белом платье она выглядела очень стильно и очень молодо. На ноги она надела черные босоножки на танкетке, стала выше и еще стройнее.
– Я готова. Давай выезжать, как я поняла, там какие-то дела у людей. Они не могут опаздывать. А мне с ними поговорить хочется, давно не виделись. Очень давно.
– Я собираюсь, – отвечал Колесников, выбирая в шкафу рубашку.
– Ты одевайся как обычно. Люди простые, понимающие. Свои, одним словом.
– Да, да, – говорил Сергей Мефодьевич, но не торопился. Потом он вынул из шкафа всю свою обувь и стал ее внимательно разглядывать.
Архипова стояла рядом и ждала…
– Ты вполне можешь надеть эти полукеды, – сказала она, указывая на невесть как оказавшиеся здесь модные «сникерсы».
– Ты с ума сошла?! Весь день в резине? Ты знаешь, как это вредно?!
– Почему они здесь тогда?
– Мне нужно вырезать несколько кружочков из подошвы.
– А вообще как они к тебе попали? Они чужие?
– Да на барахолке купил, специально.
Тогда убери их отсюда. Туда, где у тебя инструменты.
– Разберусь, – сухо ответил Колесников, продолжая копаться в обуви.
– Мы опоздаем, у меня будет совсем немного времени, чтобы поговорить с людьми. Приезжать на пять минут – неприлично в этой ситуации. Они же предупредили. Стол накрыли.
– Стол?! – оттопырил губу Колесников. – Я там ничего есть не буду, даже не заводи об том речь! Я не питаюсь в незнакомых местах.
Появилась какая-то брезгливость на его лице.
– Хорошо, будешь просто персональным водителем. Будешь ждать меня на улице в машине. Так даже лучше, – ядовито сказала Архипова, – я не хочу, чтобы эту «Ниву» кто-то видел.
– Ты стыдишься отечественной машины?
– Я стыжусь машины в плохом техническом состоянии. Мне стыдно, что спутник мой не подумал о моей безопасности.
– Ты преувеличиваешь степень проблемы.
– Послушай, мы выйдем из дома? Или ты специально тянешь время? Чтобы я опоздала или приехала тогда, когда люди будут выходить из дверей? Ты сам не хочешь туда ехать, но ты и мне испортишь этот визит!
– У тебя вечные фантазии! – фыркнул Сергей Мефодьевич.
– Ты собираешься уже полчаса. Плюс к тому время, которое потратила я.
– Ну что ты считаешь, скоро буду готов, – сказал Колесников и пошел искать свою сумку.
– Сумка в багажнике, но зачем она тебе сейчас? – удивилась Архипова. – Нам же в магазин не надо.
– А кто тебе сказал, что я в магазин пойду? Мне нужна сумка-борсетка. Где я всегда документы ношу.
– Что? Борсетка? – Архипова уже забыла это слово.
– Да, она, – Колесников раздвигал руками одежду в шкафу, надеясь, что борсетка где-то внизу лежит.
– Борсетку носить неприлично, – заметила Архипова, – но, если тебе нравится, пожалуйста. Я буду ждать тебя во дворе.
Не дожидаясь ответа, она вышла из квартиры.
На улице стояла жара, небо было тусклым. «Опять гроза ночью будет», – подумала Архипова. Настроение было паршивым – надоело подчиняться Колесникову, надоело противостояние, надоело делать вид, что не раздражает его высокомерие, презрительность к ее словам и мнению. «Зачем он меня пригласил? Он же все понял в Петербурге! Он понял, что не подчинюсь глупости и самодурству. Что не привыкну к мелкому хамству и понуканию. Хочется уехать. И хорошо, что осталось совсем немного времени», – Александра разглядывала розы в палисаднике. Совсем недавно она увидела их впервые. И дом, и море, и город ей показались сказкой. И само приключение – приезд сюда по приглашению мужчины – тоже казался чем-то очень романтичным. «Идиотка! Кого ты обманываешь?! – усмехнулась про себя Александра. – Ты же догадывалась, что не так прост человек, что поведение его бывает неприятным. Но с другой стороны…» Она вспомнила, как они ходили в тот забавный ресторан. И как весело там было, как все легко было!
Архипова посмотрела на часы. «Можно уже не выезжать. Мы уже не успеем. Люди должны будут уйти. Но ничего, я заставлю его туда доехать, оставлю пакет с гостинцами. Какой же все-таки паршивец. И почему я не догадалась сразу взять такси?!» – внутри у Архиповой все клокотало, но внешне она была спокойна.
Колесников вышел только через полчаса после Александры. В руках у него была борсетка. Выглядел он как мелкий клерк начала девяностых. Клерк, которому повезло «прилепиться» к коммерческой структуре. «Именно прилепиться», – повторила про себя Архипова.
– Ну что, поехали? – спросил он весело.
– Поехали.
– Отсюда туда ехать долго. Через центр города не поедем, поедем вокруг. Так дольше, но зато не будет неожиданностей в виде раскопанных труб.
– Как скажешь, дорогой, – улыбнулась Архипова.
– А я скажу, как надо. Понимаешь, люди действуют эмоционально, не думая. Я никогда не признавал такого.
Архипова лучезарно улыбнулась ему в ответ.
Дорога у них заняла полчаса. Для местных масштабов это было очень много. Из чего Александра сделала вывод, что Сергей Мефодьевич выбрал самый длинный и неудобный путь. Только светофоров она насчитала штук пять.
К нужному дому они подъехали на полтора часа позже условленного срока.
– Ну, давай иди в свои гости, я тебя здесь жду, – сказал Колесников.
– Да, конечно, – ответила Александра. Она взяла пакеты с подарками и вышла из машины. Калитка была заперта, но к ней кто-то прислонил большую сумку. Из нее выглядывали банки, холщовые мешочки, бутыли и большой лист бумаги.
Архипова развернула его и прочитала: «Дорогая, не дождались. Понимаю, что ты не успела из-за важных дел. Очень прошу тебя взять гостинцы, которые мы приготовили. Целуем, Ованьянц».
Архипова взяла тяжеленную сумку, вместо нее оставила свои пакеты. Потом подошла к машине.
– Вот, положи куда-нибудь. Это мне оставили, –
