Почему мама хочет напиться - Джилл Симс
Я рассказывала ей всю историю с пеной у рта, пока мы ели дорогой салат, а Джессика чинно потягивала белое вино, в то время как я с жадностью осушала бокал за бокалом. Наконец, я сказала:
– Видишь? Они все такие нелогичные. Это просто несправедливо. Почему они посчитали, что можно меня об этом попросить? – и с несчастным видом откинулась на спинку стула, ожидая, что негодование Джессики успокоит мою душу.
– На самом деле, Эллен, это кажется несправедливым, но я думаю, что тебе нужно дать им деньги, – сказала Джессика.
– ЧТО? – я резко выпрямилась, не дождавшись того, как мне скажут, что я была права. – ПОЧЕМУ я должна дать им деньги?
– Ну, во-первых, ты не отдаешь им деньги, не так ли? Ты вкладываешь деньги в недвижимость, в которой будет жить Луиза.
– ЭТО ДЕТАЛИ! Это просто детали. Она крадет мою мечту! Паскаль будет рассказывать ей о Мэри Клэр, а не мне!
– Что? Кто такие Паскаль и Мэри Клэр? Ты несешь чушь, Эллен, – сказала она, отодвигая бутылку от меня. – Дело в том, что деньги все равно будут твоими, просто в другой форме. Это будет правильным шагом.
– Нет, это не так, – мрачно пробормотала я.
– Да, это так, – строго сказала Джессика. – Она сестра Саймона. Я бы дала тебе деньги, если бы они тебе понадобились.
– Нет, не дала бы!
– Дала бы, ведь ты моя сестра.
– Я тебе даже не нравлюсь!
– Не в этом суть. И мы говорим не о нас с тобой.
– Ты могла бы хотя бы притвориться, что я тебе нравлюсь. Ты должна была сказать: «Конечно, ты мне нравишься, Эллен, я люблю тебя». Даже если я тебе не нравлюсь… А это именно так.
– Эллен, для человека, который последние сорок пять минут жаловался мне, что Луиза капризный ребенок, ты сама ведешь себя ничем не лучше. Если ты не поможешь Луизе, что с ней будет? И самое главное, что будет с ее детьми?
– Без разницы.
– ЭЛЛЕН! Ты меня бесишь сейчас. Вырасти.
– Не буду.
– Луиза максимум получит пособие где-нибудь очень далеко отсюда, и у нее не будет никого рядом, чтобы помочь с детьми. Если ей никто не будет помогать, то она не сможет работать над теми проектами, которые для нее сейчас выкроили, и тогда она окажется на какой-то тупиковой работе, которая едва будет кормить детей. Это будет жалкая жизнь для всех них. И да, Луиза беспомощна и безответственна, и ей не стоило рожать столько детей, не понимая, как она собирается их растить. Но она уже их родила, и выхода у нас нет. И как ты думаешь, что почувствует Саймон, если ты обречешь его сестру, племянниц и племянников на такую жизнь?
Во мне проснулось сильное искушение заткнуть уши пальцами и петь: «Лалалалалала, я тебя не слышу!» Гребаная Джессика, почему ей нужно быть во всем такой правильной? Она должна была быть на моей стороне. Это нечестно. И вино она не хочет отдавать.
Я все еще злилась и негодующе бормотала себе под нос проклятья, когда ехала домой на поезде. Я поймала пару косых взглядов, но в этот раз даже радовалась, ведь не придется никого просить отстать, потому что обычно меня воспринимают как человека, который своим видом говорит: «Да, пожалуйста, сядьте рядом со мной и расскажите мне свою историю жизни / задавайте мне дерзкие личные вопросы / вторгайтесь в мое личное пространство».
Пятница, 12 августа
Завтра Майкл и Сильвия едут во Францию с Луизой и детьми. Гуннара сдали на металлолом, а вместо него купили старую машину с левосторонним рулем, чтобы добраться до дома. Я все еще отказывалась отдать им деньги, и за это меня все ненавидели.
После очередной отвратительной ссоры с Саймоном я снова вышла, не в силах выносить обиженные взгляды и напряженную тишину в доме. Так несправедливо, что все обвиняют меня, хотя весь этот сыр-бор был из-за Луизы и ее непродуманных решений. Все, что мне было нужно, – это достойный коттедж, похожий на домики из Pinterest, и оливковые рощи с древними слугами. Не так уж много я прошу!
Я отправилась на автобусе к Ханне. Чарли открыл дверь, взглянул на мое заплаканное лицо и спросил: «Боже мой, что случилось?»
Мне налили несколько огромных бокалов вина, и я, жалобно всхлипывая, поделилась своей печальной историей, а Ханна держала меня за руку и издавала сочувствующие звуки, которые я так хотела услышать. Вот почему Ханна моя лучшая подруга. Мы давно договорились, что независимо от того, что мы творим, все равно всегда будем на стороне друг друга. Мы против мира. Я закончила свою жалостливую историю и с нетерпением ждала надлежащего возмущения, которого не последовало от моей гребаной сестры.
Чарли и Ханна переглянулись. И где нужное мне негодование? Где? Чарли вздохнул.
– Эллен, это не ты.
– Это я. Это абсолютно я. Это МОИ деньги!
– Да, конечно, – вмешалась Ханна. – Но эта злоба, которая сейчас в тебе говорит, это не ты.
– Ну, тебе я бы отдала эти деньги без колебаний, Ханна, мне просто не нравится Луиза.
– Но дело ведь в другом, – сказал Чарли. – Дело в том, что она сестра Саймона, и это правильно.
– Да, Эллен, – сказала Ханна. – И ты сама знаешь, что так будет правильно.
– Ты должна быть НА МОЕЙ стороне! – завопила я на Ханну. – Где же наше «мы против всего мира»?
– Я на твоей стороне. – ответила Ханна. – Я пытаюсь уберечь тебя от ужасной ошибки и хочу спасти твой брак.
– Посмотри на это с другой стороны, – предложил Чарли. – Как ты будешь себя чувствовать, сидя в своем загородном коттедже в Уэллсе… почему ты, кстати, так одержима этим местом? Так как ты будешь себя чувствовать, зная, что Луиза и двоюродные братья и сестры твоих детей сидят в грязной коммуналке с облупившимися обоями?
– Хорошо бы себя чувствовала. Даже очень. И я гуглила это место, там красиво. Пляжи и чайные магазины. И дешевле, чем Корнуолл. И не так далеко.
– Нет, не будет тебе хорошо, – сказал Чарли. – Ты будешь чувствовать себя как последняя сволочь, и ты сама это знаешь. Сделай правильный выбор.
Да черт бы вас побрал!
Я зашла домой и снова громко хлопнула дверью (раз уж они и забирали мои деньги, то я хотела устроить как можно больше драмы).
Саймон смотрел своих сраных «Махинаторов». Пару
