Фанаты. Сберегая счастье - Юлия Александровна Волкодав
— Убираться, — вздыхает Сашка. — Надо какой-то марафет навести в доме и во дворе, неудобно же.
В доме у неё более-менее чисто, из-за Всеволода Алексеевича она старается почаще махать тряпкой. А во дворе всё печально. Перед сезоном дождей надо было ещё раз покосить траву, но они постоянно куда-то уезжали, а потом Туманов плохо себя чувствовал. Сашка при всём желании с косилкой не справится. Надо было бы кого-то нанять, но тоже то времени не находилось, то желания. Теперь трава пожухла, где-то посохла, где-то торчали огромные кусты репейника, и в целом двор выглядел неряшливо и уныло, особенно в дождь. Надо хотя бы вдоль дорожки сорняки повыдёргивать и мусор пособирать. Как назло, накануне во двор залезли бродячие коты и перевернули мусорный бак. Словом, работы хватало.
А вот мотивации не хватало совсем. В хорошем настроении Сашка может горы свернуть, но если на душе кошки насрали, то и в руки насрали тоже. Как будто это у неё диабет, астма и колено болит. Сил хватает только на то, чтобы собрать крупный мусор и донести его до баков на дороге. Ну и выдернуть пару особенно безобразных кустов. К этому моменту дождь снова усиливается, и Сашка, махнув рукой, возвращается домой. В Прибрежный надо приезжать летом. В крайнем случае в сентябре. А в ноябре, извините, даже три чахлые пальмы, которые они недавно посадили, ситуацию не спасут.
— Сашенька, надо в супермаркет съездить, — замечает Туманов, когда она возвращается. — Продукты закупить к приезду твоей мамы. И, наверное, что-то приготовить? Я имею в виду, что-то, отличающееся от нашей привычной еды.
Сашка смотрит, как он ковыляет до своего дивана, с которым расстался, видимо, ради новой чашки чая. Да уж, только в супермаркет сейчас и ехать. Да ещё по такой погоде.
— У нас достаточно продуктов. Я сделаю побольше котлет и сварю картофельное пюре.
— Саша! Я имел в виду, что-нибудь праздничное.
— У меня нет настроения праздновать.
— Саша, — он смотрит серьёзно и, кажется, даже сердито. — Мы ведь уже говорили на эту тему. Считай, что это моя личная просьба — принять твою маму нормально и наладить с ней отношения. Не хочешь ради себя и неё, сделай ради меня.
У Сашки ползут вверх брови. Ради него она и Аляску назад присоединит, если потребуется. Но где логическая связь?
— Я полагаю, мне нет нужды пересказывать тебе свою биографию? Ты её знаешь чуть ли не лучше, чем я сам. И, полагаю, ты в курсе, как прошло моё детство. Мне повезло гораздо меньше, чем тебе, Сашенька. Я свою маму почти и не помню. Мне пришлось придумывать себе её образ по обрывкам воспоминаний, по фотографиям, по рассказам отца. А он, знаешь ли, был не сентиментальным человеком и не особо вдавался в подробности.
«Поэтому вы могли идеализировать, — думает Сашка. — Того, кого мы не знаем, любить намного проще. Можно придумать себе тот образ, который нужен. Доброй, ласковой и понимающей, например. А каким был бы на самом деле этот человек, проживи он подольше, никто не знает».
Вслух она, конечно, ничего не говорит. Послушно стоит возле его дивана и ждёт, в какую точку они придут.
— У вас была мачеха, — напоминает Сашка, когда он замолкает. — И, вроде бы, вы хорошо о ней отзывались.
— Где? В интервью? А что я должен был сказать журналистам? Что был ей не особо нужен? Что она делала ровно то, что требовалось: готовила еду и стирала рубашки, и мне, и отцу. Проверяла дневник и ходила в школу, если вызывали. Потому что отец всегда был на службе и не вникал в такие мелочи. Да, у нас были нормальные отношения, мы редко ссорились. Но у нас никогда не возникало какой-то душевной близости, понимаешь? Как могло бы быть с родной мамой. Я стеснялся её лишний раз обнять. Она тоже никогда не проявляла ласки, всегда была озабочена тем, что приготовить, что купить, успеет ли высохнуть бельё. Её никогда по-настоящему не волновало, чем я увлекаюсь, кем я стану.
Сашка усмехается.
— Всеволод Алексеевич, всё, что вы перечислили, может быть и с родной мамой. Генетическое сходство не гарантирует сходство душевное. И мне не пять лет. Я уже как-нибудь переживу, если моими успехами не будут интересоваться. И зря вы так о мачехе. Может быть, она так же стеснялась проявлять чувства, как и вы. И была слишком замучена послевоенным бытом. Это у нас с вами сейчас стиральные машинки, горячая вода по первому требованию и супермаркеты с доставками.
— Ты мне будешь рассказывать? — Туманов качает головой. — Сашенька, ты оправдываешь человека, которого никогда не видела.
— Вы пытаетесь сделать то же самое. Вы мою маму видели один раз в жизни, минут пять.
— Я просто хочу, чтобы ты потом не жалела о несделанном.
— Как бы мне о сделанном не пожалеть. Уже завтра.
Вот и поговорили. Он демонстративно тянется за книгой. Сашка уходит за ноутбуком. Во время спора она очень вовремя вспомнила про существование доставок. Можно же заказать продукты из супермаркета, и никуда ходить не придётся. Обычно она старается сама делать покупки, но ситуация явно внештатная.
Она заказывает побольше фарша, рассчитывая приготовить котлеты. Они ей хорошо удаются, да и мама, насколько Сашка помнит, не любит кулинарных изысков. Дома всегда была простая еда в духе советской столовой. Мама готовила котлеты с макаронами, но более приемлемые для Туманова гречка или пюре вполне сгодятся. Можно салат сделать из редиски со сметаной, его и мама любит, и Всеволод Алексеевич хорошо ест. Сашка погружается в хозяйственные заботы и как-то даже забывает, что они поругались. Спустя час встречает курьера, забирает покупки, тут же берётся за готовку. Ещё через час зовёт его ужинать, и за едой они общаются на нейтральные темы. Перед сном они смотрят какой-то военный сериал, в котором Сашка понимает только, где свои, а где чужие, и то благодаря пояснениям Всеволода Алексеевича. И засыпает она с мыслью, что визит маман стоит вытерпеть хотя бы ради спокойствия в их отношениях с Тумановым. Раз уж для него эта тема вдруг оказалась так важна, Сашка постарается вести себя как примерная дочь.
* * *
В аэропорт Сашка едет одна, хотя Всеволод Алексеевич порывался поехать с ней. На улице хоть и прохладно, зато солнечно. Но Сашка, во-первых, видела, что он не лучшим образом себя чувствует, как всегда при резкой смене погоды. Во-вторых, ей хотелось, чтобы первая встреча с мамой произошла без него. Мало ли, чем она
