Цирковой поезд - Амита Парих
Когда он уехал в Париж, то у них завязалась переписка. Но письма шли все реже и реже. Лена убеждала себя, что он занят в очередном туре, а стал реже писать не потому, что у нее отношения с Гарри. В последний раз он прислал ей письмо в мае. В июне помолвка была расторгнута, но Лена не нашла в себе сил рассказать ему об этом.
Лена подумала о том, что все произошло очень иронично, когда перечитывала любимые фрагменты его писем. И как она могла провести десять лет, ожидая того, кого готова была отпустить с такой легкостью? Она продолжала убеждать себя, что напишет ему, когда будет готова, но сонное парижское лето сменилось осенью, а она так ничего и не написала. Она думала, что отец рассказал Александру о том, что свадьбу отменили. Это лишь подтверждало сказанное им тогда, когда они стояли на берегу Сены – быть с Леной никогда не было его целью. Он искал ее только для того, чтобы рассказать правду о том, кто такой Тео.
Поэтому Лена с головой погрузилась в учебу, приходя на лекции раньше всех и допоздна разбираясь с материалом. Она много времени проводила в университетских лабораториях и библиотеке, набираясь знаний о дыхательной и кровеносной системах и о многом другом. Так было лучше, думала она. Загруженная работой и подготовкой к экзаменам, Лена понимала, что ничто не сумеет ее отвлечь.
И вот однажды утром Лена поднялась и, как обычно, сложила учебники в свою кожаную сумку – подарок от Фитца с Кларой на начало учебного года. Идя на кухню, она все еще уговаривала себя, что правильно делает, что не пишет Александру.
– Доброе утро, – поздоровался Тео, попивая кофе. Он показал нарезанные свежие овощи и махнул рукой: – Лена, есть время позавтракать?
– Эм, думаю, что нет, иначе я опоздаю, – ответила она, взглянув на часы. Единственное удовольствие, которое она себе позволяла, – это общение с отцом. Они часто засиживались до поздней ночи, болтая обо всем на свете. Они играли в рамми, попивая рецину, а Тео рассказывал ей истории из жизни Джии и об их детстве в Афинах. Прошлой ночью она опять заболталась с папой, а с утра еще и перечитала письмо от Гарри и теперь опаздывала.
– Ты уверена? – Тео указал на яичницу, посыпанную базиликом.
– Да, – сказала она, обшаривая кухню в поисках чего-то, что можно было бы съесть на ходу.
– Позволь я тебе хотя бы панини приготовлю! – предложил Тео. Он взял со стола свежий багет и разрезал на половинки. Белые крошки разлетелись по доске.
– Папа, – попросила Лена, когда тот опрокинул на хлеб солидную порцию песто, размазывая его ложкой.
– А теперь немного сыра, – бормотал он, открывая холодильник.
Лена сжала губы, потому что ценила каждую проведенную вместе с папой минуту. Он положила сумку с учебниками на кресло, а сама вышла на балкончик. Их квартира находилась в районе Монпарнас, что недалеко от базилики Сакре-Кёр. Рядом с ними жила творческая богема Франции. Они часто прогуливались по ночным улочкам или захаживали в кафе по утрам, чтобы выпить по чашечке латте или прочитать газету «Монд».
Тео нарезал бри, поглядывая на свою дочь. Он был вне себя от радости, когда услышал, что она согласна переехать в Париж, да еще и поживет у него. Тео казалось, что он никогда не устанет смотреть на нее, восторгаясь тем, через что она прошла и кем стала. Однако иногда он испытывал сожаление, когда понимал, что Лена могла достигнуть большего, не опекай он ее так сильно, когда та была ребенком. Но оба прекрасно понимали, что нет смысла жалеть о прошлом.
Он хотел расспросить ее подробнее о том, что произошло с Гарри, когда заметил, что на руке его дочери больше не было кольца. Но он уважал ее личное пространство, а потому не давил. Да и Лена не горевала, большую часть времени отдаваясь учебе, довольная тем, что достигла того, к чему стремилась все эти годы. Но иногда Тео чувствовал, что ее что-то тяготило, будто ей чего-то – или кого-то – не хватало.
– Держи, – произнес он, заворачивая панини в вощеную бумагу. – Помни, сегодня вечером я даю представление. Справишься без меня?
Лена кивнула и откусила яблоко. Тео внимательно смотрел на Лену. Мыслями он возвращался к письму, недавно полученному от Александра. Если бы дело касалось других людей, он бы не вмешивался. Но раз дело касалось Лены и Александра, он чувствовал, что, возможно, стоит что-то сказать. Все-таки жизнь научила его, что иногда нужно рисковать, как бы ни было страшно.
– Он сегодня уезжает.
Лена перестала жевать и почувствовала, как капля яблочного сока стекает по ее подбородку. Вытерев ее рукавом, она сглотнула.
Тео положил деревянную доску в мойку и включил воду.
– Сегодня он садится на поезд до Бордо. Там он даст пару представлений, после чего едет на два месяца в Лондон, а оттуда на четыре месяца в Америку: Нью-Йорк, Чикаго, Филадельфия. – Тео помолчал. – Я думаю, тебе стоит знать.
– Спасибо, – тихо проговорила Лена, взяла панини и завернула его в пакет, чтобы картошка не дай бог не разлетелась по всей сумке. Она поднялась на носочки, чтобы поцеловать Тео в щеку. – Увидимся.
– Ты не сделала ничего плохого.
– Что? – тихо переспросила Лена едва слышным голосом.
– С Гарри, – мягко сказал Тео. – Тебе не нужно винить себя за это.
Лена вздохнула. Она ценила, что папа не вмешивался в ее личную жизнь, что позволил ей погоревать и продолжить идти дальше. Но она понимала, что однажды больше не сможет подавлять свои чувства и ей потребуется кто-то, с кем можно будет поговорить, хотя бы переброситься парой фраз.
– Я причинила боль хорошему мужчине, – прошептала она хриплым голосом.
Тео выключил воду, протер руки полотенцем и крепко обнял Лену.
– Ты сделала свой выбор и дала ему сделать свой. Ты не можешь контролировать поступки других людей. – Он нежно провел пальцем по подбородку Лены. – Александр. Он бы очень хотел тебя сегодня увидеть.
– Но я буду слишком занята учебой, – резко ответила она, пытаясь проглотить комок в горле. – Да и кроме того, он не
