Любите ли вы САГАН?.. - Софи Делассен
Франсуаза Саган охотно бы написала продолжение «Женщины в гриме», настолько работа над этой книгой была ей приятна. Публика, которая буквально набросилась на роман, тоже этого требовала. Во Франции роман-река «Женщина в гриме» имел большой успех: продано было около миллиона экземпляров. К тому же он позволил Мадемуазель Грусть вновь подружиться с американской публикой. И хотя Франсуаза Саган отказывалась от написания второго тома, эпопея «Нарцисса» обретет вторую жизнь на большом экране. Под руководством режиссера Хосе Пинейро съемки фильма «Женщина в гриме» заняли два месяца. Они проходили у побережья Греции и острова Крит. В этом полнометражном фильме сыграли прекрасные актеры: Жанна Моро в роли восходящей звезды, Антони Делон, играющий ее нежного любовника, Жаклин Майан воплотила образ жены богатого и нудного банкира, Филипп Корсан стал стюардом-гомосексуалистом, Жан-Марк Тибо — посредственным режиссером. Наконец, Андре Дюссолье сыграл фальшивомонетчика, Даньель Месгиш — претенциозного директора левой газеты; его жену, скрывающую свое беспокойство за излишками грима, сыграла Лора Морант. Когда в ноябре 1990 года фильм «Женщина в гриме» вышел на экраны, Андре Дюссолье занялся его рекламой. «Романы Саган принадлежали, по моему мнению, к эпохе удовольствий минувших дней, — сказал он. — Знакомясь с «Женщиной в гриме», я заметил, что роман по-прежнему актуален и что у меня много общего с этими лицемерными персонажами, которые из-за стыдливости или соблюдая условности, постоянно замалчивали то, что непременно хотели сказать во всеуслышание». Хосе Пинейро, со своей стороны, опасался реакции Франсуазы Саган, поскольку он ни разу не спросил ее мнения, ни во время написания сценария, ни во время съемок и монтажа. В ноябре он с тревогой появился в ее квартире на улице Шерш-Миди и вышел оттуда с легким сердцем, поскольку романистка неустанно благодарила его за эту замечательную экранизацию. «Прекрасный подбор актеров. Действие идет динамично, и много смешных моментов, — заявила она. — Есть ситуации, прекрасные, прозрачные диалоги, а не обычные бурчания». Она нашла, что Жанна Моро и Жаклин Майан очень смешны и трогательны. Что до Андре Дюссолье, то он показался ей самым обаятельным.
После выхода фильма «Женщина в гриме» на большой экран Франсуаза Саган полностью отдалилась на целый год от светской жизни в Париже и в Сен-Тропезе. «Все ночные кафе сейчас наполнены шумной музыкой, которая вас оглушает, и без эйфории, создаваемой алкоголем, вынести это невозможно. Я хожу к людям в гости, встречаюсь с ними в ресторанах, а скоро я буду принимать их у себя». У себя — это значит в квартире, занимавшей два этажа, которую сняла Франсуаза Саган на Шерш-Миди, 91. Перед этим она некоторое время жила в гостинице. На первом этаже располагались гостиная и кабинет ее секретарши, мадам Барто-ли, затем кухня и сад; на втором этаже находились несколько комнат и ее собственный рабочий кабинет. Несмотря на успех фильма «Женщина в гриме», она вынуждена была пойти на некоторые жертвы, например, продать коллекционную машину «Лотус-7» голубого цвета, которая была куплена в 1973 году. Эта гоночная машина сохранилась в прекрасном состоянии, дальность ее пробега не превышала 13 тысяч километров по счетчику. Во всей Европе было только четыре подобные модели. Теперь ей пришлось довольствоваться «мини-остин» для передвижения по Парижу и «мерседесом» для более длительных поездок, например в поместье Брей.
Такая более спокойная жизнь вновь сблизила ее с пишущей машинкой, и не дай бог наоборот! В самом разгаре написания романа «Женщина в гриме» Саган уже пробовала делать наброски для следующего романа, «Нависшая гроза», название для которого опять заимствовала у Поля Элюара. Чтобы написать эту романтическую историю, действие которой разворачивалось в Ангулеме в XIX веке, она прочла по совету Жан-Жака Повера книгу «Жизнь Рансэ». Повер по-прежнему оставался ее любимым собеседником, и у него появилась идея продать авторские права на будущий роман издательству «Жюльяр», знакомому ему с молодости. Роман «Нависшая гроза» вышел в марте 1983 года с красной ленточкой, на которой было написано: «Романтическая Саган».
Итак, мы находимся в Ангулеме в период между 1832 и 1835 годом, когда власть принадлежала Луи-Филиппу. Рассказчик — нотариус Николя Ломон. «Он — вынужденный свидетель, — поясняла романистка, — провинциальный нотариус. Он всегда находится на одном месте и знаком с компанией аристократов данной местности, так как ведет их дела. Этот славный юноша очень рано стал сиротой, но, несмотря ни на что, продолжал учиться, одним словом, это мужественный человек… Николя Ломон становится бессильным свидетелем и в каком-то смысле жертвой трагической истории любви. Через тридцать лет он открывает эту тайну в своих «Мемуарах».
Все начинается с прибытия в Ангулем, город, «где любезность не переходит в фамильярность, честность в излишнюю строгость, а радость никогда не переливается через край», очаровательной вдовы Флоры де Маржеляс. Как только юноша замечает ее, он тут же влюбляется, но не осмеливается признаться ей в своих чувствах. Он пишет в своем дневнике, что ему захотелось тотчас жениться на этой женщине, иметь от нее детей, оберегать и защищать ее всю жизнь. Ни о чем не догадываясь, Флора стала его возлюбленной, а он — всего лишь ее поверенным лицом. Сердце графини билось быстрее при виде Жильдаса Коссинада, сына фермера, воспитанного крестьянином, красавца, которому едва исполнилось двадцать лет. По мнению знатных людей Ангулема, это шокирующая страсть. Николя Ломон издали наблюдал за этой безумной историей любви. Любовники покинули Ангулем, чтобы обосноваться в Париже, где они принялись прожигать жизнь. Вскоре в литературных салонах писательские таланты Жильдаса получили высокую оценку, но появление Марты, чувственной служанки графини, все резко изменило. Жильдас поддался чарам этой полноватой италовенгерки, перед которой никто никогда не мог устоять. С этого момента[28] все было потеряно для несчастного Жильдаса: он оказался в ночлежке, а потом на улице, где и погиб.
И через тридцать лет публика все еще любит его. Роман «Нависшая гроза» тут же попал в список наиболее продаваемых книг наряду с «Арриканой» Бернара Клавеля, «Женщинами» Филиппа Соллера и «Красной сутаной» Роже Пейрефита. Но такая признательность не удовлетворяла романистку. Ей не давала покоя мечта написать настоящий шедевр перед смертью. «Честно говоря, — признавалась она, — у меня впечатление, что моего таланта больше, чем утверждают девять десятых людей, претендующих, что они пишут лучше меня. Я никогда не стану Сартром. Не напишу «Слова»,
