Письма, телеграммы, надписи 1889-1906 - Максим Горький
Все это вышло так глупо, что я даже не взволновался, только потом уже, идя домой, вдруг сильно вспотел.
Случай этот имеет некоторые специфические особенности, о них неудобно говорить в письме, и вообще об этом случае — не нужно говорить. Я уже сделал в этом направлении соответствующие шаги, т. е. сказал, чтоб не болтали, не писали в газетах и т. д. Вас прошу тоже не рассказывать многим и даже — никому, сообщаю же Вам лишь потому, чтоб Вы не тревожились напрасно, если услышите об этом помимо меня.
Разумеется, я не пытался и не намерен ставить себя под охрану тех законов, которые не уважаю, и полиции, с которой у меня совершенно определенные отношения.
Ну, пока все. Будьте здоровы!
Время от времени читайте Мадача, о чем прошу усиленно.
Крепко жму руку.
Пришлите экземпляров по 10 моих книг, Скитальца и других.
Еще раз — будьте здоровы и не тревожьтесь обо мне.
А. Пешков
Я спрашивал господина, за что он хочет меня заколоть, но ответ получил невразумительный, не понял. Убегая, он грозил мне: «Не уйдешь!» с упоминанием матери. Был он очень неловок, хотя и силен, и очень торопился, хотя спешить ему, мне кажется, было некуда. Народа вокруг — ни души.
259
В. И. АНУЧИНУ
27 декабря 1903 [9 января 1904], Н.-Новгород.
Уважаемый Василий Иванович!
Давайте Вашу руку! Хотя я и вышел из детского возраста, но все-таки с пребольшим удовольствием прочитал Вашу детскую повесть «По горам и лесам». Прекрасно! Представляю, как будут зачитываться ребята.
Писать для ребят чрезвычайно трудно, и вся наша детская «литература» никуда не годится, сплошная патока. Я почему-то совсем не ожидал, что Вы умеете говорить с ребятами. Извините, но не ожидал! Вы мне другим человеком представлялись. Но это очень хороший признак, если писатель умеет быть интересным для ребят, они ведь очень тонкие ценители, их фразою не обманешь. Обязательно напишите вторую часть похождений, — материалов у Вас, видимо, премного.
Ваша тема для трагедии, конечно, хороша. Огромнее социальное значение, но как быть? Ведь цензура подло Вас обкарнает, живого места не оставит. А потом, откровенно говоря, меня смущает Ваша порывистость — рассказы, повесть для детей, социальная трагедия, научные работы! Искать себя нужно, это несомненно, но не слишком ли Вы разбрасываетесь? Пишите лучше большую повесть или роман — я не сомневаюсь в успехе, но драматическое произведение требует особого умения, специального подхода. Извините за непрошенный совет, но я бы отложил трагедию, и особенно на такую страшную тему, до лучших времен, до которых мы с Вами, надеюсь, доживем.
Хотя чертовски интересно. Выходит, что Вы, сибиряки, опередили и стрельцов и Пугачева — исконные бунтовщики! А все-таки лучше отложите, подробно поговорим при личном свидании.
Крепко жму руку.
А. Пешков
27 дек[абря] 1903 г.
260
А. И. КУПРИНУ
Декабрь 1903, Н.-Новгород.
Дорогой Александр Иванович!
О[бщест]во, на бланке которого пишу Вам, предполагает строить общежитие для учащихся женщин. В пользу фонда, потребного на это дело, о[бщест]во задумало издать литературный сборник.
К участию в сборнике приглашены и дали уже свое согласие В. Г. Короленко, Л. Андреев, Бунин, я; предполагается пригласить А. П. Чехова, хлопочут о привлечении Л. Н. Толстого, написано Вересаеву, Юшкевичу, Яблоновскому и другим.
Мне поручили просить Вас, что я и делаю с подобающим сему случаю лицом и чувством. Дайте рассказец!
Срок — апрель 1904.
Сборник издает «Знание».
Будьте добреньки, передайте мою покорную просьбу о том же г. Арцыбашеву, имени коего, к сожалению, не знаю.
Затем крепко жму руку.
А. Пешков
261
А. П. ЧЕХОВУ
Декабрь 1903, Н.-Новгород.
Посылаю Вам, дорогой Антон Павлович, письмо, полученное мною для Вас.
Пишет очень курьезный и интересный парень, если Вы пошлете ему парочку Ваших книг — это приведет его в неистовый восторг.
Я так и не успел зайти к Вам в Москве, каюсь и извиняюсь, но было так некогда, столько разных поручений лежало на мне в этот приезд, что, право, я не имел ни куска свободного времени.
В январе вновь явлюсь и уже — на сей раз — «для разгулки времени».
Пойду на шаляпинский бенефис, на выставку союза художников — вообще буду вести жизнь рассеянную. Устал я, как старик, и не совсем здоров, болит башка, и грудь болит. А тут еще надо работать, на что нет времени.
Все мечтаю нанять лодку, уехать на средину океана и, сидя там в одиночестве, — удить ершей.
Не люблю рыбной ловли, но — что поделаешь?
Крепко жму руку.
А. Пешков
Да, — к Вам у меня покорная просьба:
к Вам обратится Московское о-во помощи учащимся женщинам с просьбой дать рассказец в сборник, издаваемый этим о-м для построения общежития.
Присоединяю и мою покорную просьбу — дайте что-нибудь! Дело хорошее, и сборник будет интересный. Напечатаем у «Знания» тысяч 30–40.
Затем желаю Вам всей душой бодрости духа и доброго здоровья.
А. П.
262
Н. Г. ГАРИНУ-МИХАЙЛОВСКОМУ
Декабрь 1903, Н.-Новгород.
Уважаемый Николай Георгиевич!
Действительно, — как Вы и предполагали, — рассказ Ваш несколько не гармонирует с общим тоном нашего сборника.
Поместив его в этом сборнике, мы оказали бы Вам плохую услугу, потому что публика судила бы о Вас по произведению, не характерному для Вашего таланта, — не нужно давать ей эту возможность.
Но я просил бы Вас дать рассказ этот для другого, благотворительного сборника — в пользу учащихся женщин. В нем участвуют: Андреев, Бунин, Вересаев, Елпатьевский, я, приглашен В. Г. Короленко, А. П. Чехов и т. д. Издавать его будет «Знание» же, здесь, в Петербурге. Выйдет осенью 1904.
Если Вы ничего не имеете против — будьте любезны, сообщите мне или председателю «Общества помощи учащимся женщинам в Москве» Ваше решение.
Адрес: Москва, Его Превосх[одительству] Андрею Алексеевичу Желябужскому, Спиридоновка, Георгиевский переулок, д. Долгова.
Всего доброго Вам! Крепко жму руку.
А. Пешков
1904
263
А. С. СЕРАФИМОВИЧУ
Не позднее 4 [17] января 1904, Н.-Новгород.
