Разговор с Безумцем - Северан Грин
— Смерть! — радостно воскликнул Альберто.
— Какая смерть? Чья? — слегка занервничал я.
— Не бойтесь, месье Джереми, «Смерть» — это не ваша погибель, это лишь необходимость разрушения, — улыбнулся потомственный психолог.
— Какого еще разрушения? Что все это значит? — не понимал я. Внезапно, наш разговор прервало громкое карканье, прозвучавшее буквально у меня под ухом, от чего я резко дернулся, почувствовав, как по спине пробежал ледяной холодок.
— Джек, проказник, ты же знаешь, что мы с мистером Джереми сейчас заняты. Ну, зачем пожаловал? — произнес Альберто, обращаясь к источнику возникшего из неоткуда шума. Обернувшись, я увидел замершего на полу ворона, который наклонив голову, внимательно изучал меня.
— И что ты хочешь сказать? — спросил его хозяин дома. На что ворон снова громко каркнул, и резко подскочил вверх, забравшись на спинку кресла, на котором сидел Альберто, и, наклонившись к нему клювом, стал что-то цокать и чирикать, словно изъяснялся ему на своем птичьем языке.
— А-а, вот оно что, ну я полностью с тобой согласен на этот счет, это так, — ответил ему Альберто, который словно понимал то, о чем ему говорила птица.
— Ну все, хорошо, а теперь ступай, не стоит смущать нашего гостя, — сказал Альберто ворону, который, казалось, все прекрасно понимал, так как сразу после слов своего хозяина вскочил и вприпрыжку ускакал куда-то в коридор. Увидев мое, мягко говоря, удивленное лицо, Альберто махнул рукой, поясняя, что не стоит заморачиваться на этот счет.
— Итак, вернемся к вашему вопросу. Джереми, смерть, это символ полнейшего изменения, которое должно произойти с вами до окончания вашего жизненного пути. Это крушение всех привычных суждений, взглядов и образа жизни, это полнейшая трансформация, которая отобразится не только на вашей профессиональной жизни, но и всех остальных ее сферах, но что самое главное, она изменит вашу собственную личность, где старая персона неизбежно умрет, даруя право новой жизни, истинной и совершенной, — пояснил мне господин Джеральдини.
— А если оно не произойдет, то, что тогда? — спросил я.
— Тогда участь ваша будет незавидна, — серьезным тоном ответил Альберто.
— Что это значит? Я все-таки умру? Но вы же сказали, что карта не подразумевает собой смерть в буквальном смысле, — не понимал я.
— К сожалению, я не могу сказать вам этого, могу лишь предостеречь, сообщив, в каком направлении вам двигаться больше не стоит. И да, уж поверьте мне, есть вещи куда страшнее смерти, — усмехнулся собеседник.
— Ну хорошо, тогда скажите, насколько это безопасное предприятие? И как вообще я должен прийти ко всему этому? — не унимался я.
— Не спешите, сэр, я вам все расскажу, для начала мне необходимо сделать полный расклад, который и даст понимание наших с вами дальнейших действий, — успокоил меня Альберто. — А теперь мы будем искать инструмент, который поможет нам ступить на нужную тропу, — продолжил он. Пока Альберто разговаривал, его руки самостоятельно производили какие-то непонятные махинации с картами, перемешивая их, доставая новые, раскладывая их по нескольким разным кучкам, пока все карты не были окончательно разложены в нужном для него порядке.
— Ну вот и все, — произнес Альберто, продолжив:
— А эта карта еще важнее, чем та, которая является вашей целью, ибо эта карта является путем, ведущим к ней, а путь, уж поверьте мне, является более значимым событием, ведь только на нем происходит настоящая трансформация человека. А что есть цель — это лишь конечный бонус, приз, который ожидает путника на конце тропы, награда, которая без самой дороги не имеет никакой ценности и смысла.
— Так давайте же посмотрим, что она нам скажет, — с нескрываемым любопытством произнес я.
— Дурак! — воскликнул Альберто, перевернув карту.
— Что?! — возмутился я.
— Не вы, мистер Джереми, это карта «Дурак», она же «Шут», она же «Безумец», — пояснил мне господин потомственный психолог.
— А-а, вот оно как. Но что это означает, Альберто? — поинтересовался я.
— О, это очень интересная карта, и не стоит ее недооценивать или надсмехаться над ней, ведь силы в ней куда больше, чем во многих других картах. Это весьма необычный аркан, сэр. Это знамя полнейшего обнуления, которого вам, мистер Джереми необходимо будет достичь, идя по узкой тропинке посреди ночного леса, где в глубинах древней тьмы скрывается настоящий ужас. Нельзя поддаваться его влиянию и зову, иначе можно потеряться, пропасть, обрести то, что для вас станет роковым событием. Вот только отправившись по своему пути, месье Джереми, идя по узкой дорожке, освещенной лунным светом, избегая пугающей тьмы лесной глуши, подумайте, а не наделен ли окружающий вас мрак большем смыслом, чем ваша спасительная и преданная тропа, — ухмыльнулся собеседник.
— Вы говорите загадками, Альберто. Не все вещи поддаются моему полноценному пониманию, вы могли бы немного пояснить сказанное? — попросил я.
— Месье Джереми, в нужный момент вы сами все поймете. А теперь я скажу, что вам необходимо сделать в вашей жизни, чтобы решить свою проблему и достичь заветной цели, — ответил на мой вопрос Альберто.
— Хорошо, внимательно слушаю, — я сосредоточенно уставился на своего собеседника.
— Карта говорит о том, что вам необходимо найти безумца и поговорить с ним. Это первый шаг, который приведет вас к нужной цели и к нужному результату, — произнес Альберто.
— Мне что необходимо отыскать сумасшедшего? — удивился я.
— Все верно, месье Джереми, вам необходимо найти сумасшедшего, поговорить с ним и попробовать понять его, — серьезным голосом произнес Альберто.
— Погодите немного, это не розыгрыш? Вы сейчас серьезно? — выпалил я.
— Я никогда не шучу на такие темы. Когда я делаю расклад, то я передаю всю информацию, которую мне говорят карты, используя лишь свои возможности интерпретации, более ничего лишнего, это место не уместно для юмора и насмешек, — серьезным тоном ответил мне мистер Джеральдини.
— Альберто, прошу прощение за столь бурную реакцию, — извинился я.
— Это нормальное явление для человека вашего склада ума, вам такие вещи кажутся абсурдными лишь оттого, что вы не сталкивались с такими методами в своей привычной жизни, да и вообще вряд ли слышали о них ранее. Но ведь согласитесь, метод не является плохим и недейственным лишь потому, что он никому неизвестен или же известен, но узкому кругу лиц. Многие методы современной медицины тоже являлись
