Проявка иллюзий - Цинь Цзинь
17. Чехов
– Устал, Саш?
– Да, трошки устал. Слишком много вперёд бегал. Мне больше захищником нравится. – Саша в несколько глотков осушил бутылку с водой, после чего стянул с ног бутсы и повалился на газон.
– На чемпионате мира за кого болеть будешь?
– За Перу.
– С ума сойти. Перу будет играть?
– Будет.
– А почему сам в майке Мексики?
Саша с трудом приподнял голову и посмотрел на свою майку. Потом виновато засмеялся:
– Перу постирал. Не высохла ещё.
– Ясно.
– Мексику тоже люблю. Южную Америку люблю.
Саша – это мы его так зовём. Как на самом деле, не знаю. В Китае изучал русский язык, потом в Киеве украинскую литературу. Поклонник Ивана Франко и сборной Перу. Кого только в этом мире не встретишь.
– Из русских писателей тебе кто нравится?
– Русских мало читал, – Саша задумался, – Пушкина читал, но на украинском.
Я засмеялся: занятно было бы посмотреть на украинскую версию письма Татьяны.
– Ну и как тебе Пушкин?
– Нормально. Но Иван Франко мне больше нравится.
– Ясно.
– О, вспомнил. Чехова читал. Вишневий сад. Чехов мне очень нравится!
Чехов. И тут Чехов…
Всё, пора менять тему.
– Если Перу вылетит, за Мексику будешь болеть?
– Да.
– А когда Мексика вылетит?
– За Хондурас.
– Может, Перу с Мексикой в финале встретятся?
– О да, было бы здорово!
* * *Чехов.
Чехов? С каким счётом? По буллитам? В полуфинале с кем?..
У меня сначала был хоккей. Писатель Чехов возник намного позже. (В каком классе?) С козлиной бородкой, пенсне, в шлеме, на точке вбрасывания.
Камера даёт крупный план. Всё тот же печальный сосредоточенный взгляд – даже сейчас, когда мы выигрываем 3:0 и до конца игры всего полминуты. Поразительно!
Почему он так серьёзен? Что он высчитывает у себя в голове? Может, со здоровьем проблемы? Или на работе? Или в семье? Должна быть какая-то причина. У всего есть причина. Если на стене висит ружьё…
Он мне не понравился сразу же. Не читая: фамилия, портрет на стене, Нина Петровна, для которой этот портрет – икона. Роль художественной детали в рассказах Чехова…
Потом читал что-то, но, кроме противного имени Фирс в «Вишнёвом саде», совершенно ничего не осталось. Помню только, что было очень тоскливо. Очень. Как от чешского хоккея.
* * *– Нино, как тебе Чехов?
– Чехов? А ты откуда знаешь?
– Ты о чём?
– Откуда знаешь, что я в Чехов ездила? – Нино потянулась и широко зевнула.
Я широко зевнул в ответ.
– Чехов как Чехов. Туалет полчаса искала. Ни одного Макдональдса. Скверный городишко.
Дома пробил в интернете: ж/д платформа «Чехов», в тульском направлении, между платформами «66 км» и «Шарапова охота».
«Чехов». Хорошее название для платформы. Закрытое окошко билетной кассы, расписание – на случай, если поезд придёт по расписанию, покосившийся забор, за забором вишни… Моя воля, все платформы, какие есть, переименовал бы в «Чехов». Для удобства.
Будьте осторожны: поезд Чехов-23 – Чехов-177 отправляется с девятого пути, нумерация вагонов с хвоста поезда.
Много есть и других хороших названий: Некрасов, Бунин, Тургенев, Куприн… Но Чехов – лучше всех.
18. Лурдес
Если как следует разобраться: то, что мы привычно называем общением, по сути – не более чем пинг-понг ассоциациями. Я говорю Москва, а Вы мне свою ассоциацию на последнюю букву «а» – Астрахань. Я на «нь» – Нижний Новгород. Теперь Вы давайте на «д».
Чуточку внимания – и ассоциация отыщется на любую букву. Поэтому пинг-понг можно продолжать столько, сколько нужно – при этом без особых усилий.
Проблемы начинаются, когда собеседники ленятся искать ассоциации, или же попросту друг друга не слушают. Тогда на «д» вам выдают Воркуту. А Вы на «а» – Джамбул. Это уже не общение.
* * *– Откуда, простите? Из Перу?
– Из Перу.
Подумать только – из Перу. Перуанка, стало быть. По законам жанра мне теперь полагается что-нибудь про Перу выдать. Индейцы? Ацтеки, Майя? Или это в Мексике? Перу, Перу… Даже столицу не назову. Совсем ничего. Полный ноль – никаких ассоциаций. Удивительно. А я-то думал, что у меня на всё уже карточки есть. Быстро пробежал по Южной Америке:
Мексика: буритос, фахитос, мохитос.
Чили: Марсело Риос, виноград, Пиночет.
Аргентина: Марадона, танго, Наталья Орейро.
Бразилия: пропускаем, слишком просто.
Уругвай: Суарез.
Парагвай: Чилаверт.
Венесуэла: Чавез.
Эквадор: бананы.
Колумбия: кокосы.
Эквадор: экватор.
Панама: панама.
Перу – ???
На Перу карточки не было. Надо будет завести.
– В Перу на испанском говорят?
– Si. Вы по-испански говорите?
– Я только две фразы знаю: «Que hora es?» и «Donde esta el zapateria?»
Она засмеялась:
– Отличное произношение!
– Gracias!
Разговор пошёл. Предчувствие не подвело: она оказалась очень интересным собеседником и удивительным рассказчиком. Я слушал её, открыв рот. Про то, как в семнадцать лет она сбежала от родителей из Перу в Чехословакию, не зная ни слова, ни по-чешски, ни по-словацки, ни даже по-английски. Про то, как кубинские авиалинии (чего только в этой жизни нет) умудрились потерять её багаж – два огромных чемодана, в которых было упаковано всё её имущество. (Багаж отыскался только через несколько лет, почему-то в Берлине.) Рассказала, как спустя восемь лет уехала из Словакии в Венесуэлу и как пряталась с отцом от повстанцев во время военного переворота. Про поиски еды в Москве времён перестройки, про то, как на транссибирском экспрессе ехала в Пекин. И много чего ещё.
Готовый сценарий для фильма на три часа. Я слушал заворожённо, сопровождая её рассказ кивками, удивленными охами, улыбками, смехом. И всё же маленькая часть моего внимания по-прежнему была на другом полушарии: в родном ей Перу. Разгоняясь от подножья андских хребтов, мысли ветром продували просторы патагонских прерий, сквозь щели в дверных проёмах просачивались в дома, переворачивали всё верх дном, обшаривали полку за полкой – но не могли ни за что зацепиться. В домах никого не было. Лишь остывшие маисовые лепёшки, аккуратно уложенные в плетёной корзинке на подоконнике, выдавали, что здесь должны жить люди…
* * *Проходя мимо супермаркета, позвонил узнать, не нужно ли чего-нибудь докупить? Было велено докупить авокадо. Больше ничего не нужно. Такой заказ я уже не в первый раз получаю. Пока искал авокадо, размышлял: авокадо – он или оно? «Одно авокадо» или «один авокадо»? Со школы помню, что кофе – один. По Ожегову. Проблема в том, что авокадо уже после Ожегова появились. Решил, что «одно авокадо» звучит всё же лучше. Взял одно авокадо в руку – проверить на спелость. В самый раз. Глянул на этикетку: «PERU 4046». Вот вас откуда возят, оказывается.
Щёлк! В голове всё встало на свои места. Заплутавшие мысли наконец-то вернулись из Южной Америки обратно домой. В голове появилась новая карточка.
Перу – Авокадо! Лурдес, тебе на «О».
19. Самосвал, друг мой
Ещё пару слов про мой игрушечный самосвал.
Я его не придумал – он действительно был. Вероятно, и сейчас где-то есть. В детстве это была моя любимая игрушка: единственная, которая сохранилась в памяти. Большой металлический корпус, синяя кабина, красный кузов. Интересно, где он сейчас? Скорее всего, родители выбросили, когда переезжали на новую квартиру.
