Эмиль Брагинский - Почти смешная история
- Всего один?
- Но зато, такой тяжелый, что отломалась ручка.
- Если отвалилась ручка - тогда можно! - ответила дочь и серьезно продолжила: - Папа, я тебя наизусть знаю, что у тебя произошло?
В это время раздался звонок.
- Это Павлик, - уверенно сказала Маша. - Он, между прочим, предлагает мне идти за него замуж.
Мешков осторожно спросил:
- Ты его любишь?
- Конечно, нет, но мне уже двадцать, не возражай, сейчас всеобщая акселерация. Двадцать лет самый замужеский возраст.
- Маня, - простонал отец, - но если ты его не любишь...
- Папочка, когда ты ко мне привыкнешь? Я ведь шучу, я всегда шучу, и поэтому мы не откроем дверь!
Павлик продолжал звонить, проявляя характер.
Несколько дней спустя погода испортилась. По крышам и мостовым усердно заколотил дождь. Когда Лазаренко вышел из метро, то припустился бегом.
Вскоре Лазаренко шел по длинному коридору строительного треста. В зале заседаний была распахнута дверь. Лазаренко осторожно подошел, через голову женщины, которая сидела при входе, заглянул внутрь и увидел Мешкова.
- Вызовите-ка мне Мешкова! - шепотом попросил он женщину.
Женщина нагнулась к соседу и, как при игре в телефон, шепнула ему на ухо: "Мешкова спрашивают!" Тот нагнулся к следующему и повторил: "Мешкова спрашивают!"
Мешков поднялся с места и вышел в коридор.
- С приездом! - сказал он Лазаренко. - Что стряслось?
- Тебе привет!
- Какой привет? От кого?
- От изумительной и неповторимой Илларии Павловны.
- Ты за этим меня вызвал с совещания?
- За этим.
Мешков повернулся к нему спиной, возвратился в комнату, где шло совещание, и занял свое место.
Лазаренко потоптался в коридоре, потом снова наклонился к женщине, которая сидела в дверях.
- Извините, еще раз Мешкова!
Женщина недовольно покрутила головой, но все-таки нагнулась к уху соседа и передала поручение.
Мешков недовольно поднялся с места.
- Что происходит, Виктор Михайлович? - спросил управляющий.
- Все время междугородная вызывает! - соврал Мешков, вышел в коридор и кинулся на Лазаренко:
- Что тебе еще, что ты пристал?
- Двадцать девятого у нее день рождения.
- Вот и давай телеграмму!
Лазаренко взял Мешкова за локоть:
- Нет, это ты посылай телеграмму. Ты ей заморочил голову!
- Да ничего я не морочил!
- Она просила передать про день рождения, - уже раздраженно повторил Лазаренко, - я передал. А дальше - это дело твоей порядочности.
- При чем тут порядочность, когда ничего не было!
- Меня это не касается - было или не было, - и Лазаренко быстро ушел.
Мешков помчался за ним, догнал его возле лифта:
- Ты что, мне не веришь?
- Если ты не виноват, - спросил Лазаренко, - почему ты оправдываешься? И почему у Илларии Павловны все время глаза на мокром месте? - и прыгнул в лифт.
Кабина лифта умчалась вверх.
Мешков задрал голову и заорал:
- Мне нет до нее никакого дела! Кто-то сзади потрепал Мешкова по плечу.
Мешков обернулся. Сзади стоял управляющий трестом:
- Это вы так разговариваете по междугородному телефону?
29 числа великомученик Мешков понуро плелся по улице. Вид у него был затравленный.
На здании почты было написано: "Почта - телеграф - телефон".
Мешков вошел внутрь, как приговоренный. Он проследовал в телеграфный зал и спросил у телеграфистки:
- Я не знаю ее фамилии, только имя и отчество, примете телеграмму?
- Приму!
- Но это не домашний адрес, это номер в гостинице!
- Все равно приму!
- А вдруг ее перевели в другой номер?
- В гостинице разыщут, - телеграфистка разрушила последнюю надежду Мешкова. - Пишите, приму!
- Это неправильно, - разозлился Мешков, - вы не имеете права принимать без фамилии!
Телеграфистка высунулась из окошка и поглядела на Мешкова:
- С утра пьете?
- Только кофе, - ответил Мешков.
- Хорошо, - сказала телеграфистка, - я не приму, но рядом переговорный пункт. В гостиницу можно позвонить!
- Зачем вы подали мне эту мысль? - взвился. Мешков.
- А я ненавижу всех мужчин, - призналась телеграфистка. - Я уже четвертый раз замужем!
Переговорный пункт.
Мешков сидел в ярко-красном кресле, под-жав под себя ноги, и невесело слушал стереотипный голос:
- Рига, Кубланова, пройдите в девятую кабину!..
Рядом с Мешковым ерзал в таком же кресле, вскакивал и снова садился высокий молодой человек. С печальными глазами. В очередной раз упав в кресло, нервный молодой человек сказал Мешкову:
- Ее нигде нет!
- Кого? - машинально вступил в разговор Мешков.
- Жены. Она в Златоусте. Но ее нет ни дома, ни у родственников, ни у друзей. Ни днем, ни вечером, ни ночью.
- Позвоните ей на работу! - посоветовал Мешков.
- Она недавно уволилась. Я живу в этом красном кресле и трезвоню по всему Златоусту. Если она от меня ушла, я не дотерплю до Златоуста, я убью первого попавшегося!
Мешков встал и пересел в другое кресло, подальше от опасного соседа.
- Древнегорск. Тринадцатая кабина. Мешков прошел к кабине под несчастливым номером. Там уже зажегся свет. Мешков поднял трубку и услышал:
- Триста восемнадцатый не отвечает!
- Тогда... - решился Мешков, - тогда соедините с администратором!
- Администратор слушает. - Это была та самая администраторша, которая поселяла Мешкова. Чтобы ей не мешали разговаривать, она повернулась спиной к вестибюлю.
А из лифта вышли Таисия Павловна с этюдником и зонтом и Иллария, которая волокла все тот же чемодан.
- Жаль, что нет твоего Виктора Михайловича, поднес бы вещи! усмехнулась старшая сестра.
- Он тебе не носильщик! - отрубила Иллария.
- Постой, отдохни, я ей напоследок кое-что скажу! - Таисия Павловна решительно направилась к администратору.
- Зачем опять нервы трепать... - начала было Иллария, но поставила чемодан на пол побрела за сестрой.
- Я узнала вашу фамилию, товарищ Тихонравова, - грозно произнесла Таисия Павловна в спину администраторше, - я напишу министру...
- Минуточку, не мешайте! - попросила администратор, не оборачиваясь. У меня на проводе Москва, поскандалим через несколько минут. Это я не вам! - сказала она в трубку.
- У вас в триста восемнадцатом живут две женщины, - говорил в трубку Мешков, но администратор перебила:
- А мы их выселили!
- Может, это меня? - Иллария пальцем постучала администраторше по спине.
- Вот люди! - взорвалась администратор, по-прежнему не оборачиваясь. Даже с Москвой не дают поговорить! - И опять повторила в трубку: - Это я не вам!
- Как выселили? - переспросил Мешков.
- У нас заезд иностранцев, сим-по-зиум!
- Безобразие! - возмутился Мешков.
Администратор в сердцах повесила трубку.
- Все скандалят, все! - и повернулась к сестрам. - Это вы? А вас Москва вызывала.
- Да я же тут рядом стою! - обозлилась Таисия Павловна.
- Я же к вам в спину стучалась! - добавила Иллария.
- Что я, спиной вижу, что ли?
- А кто звонил? - спросила Иллария.
- Не спрашивала! А хотите, товарищи, писать министру, я тоже подпишусь - пусть строят побольше гостиниц, тогда я вас буду не выселять, а поселять!
Стоило Мешкову выйти из кабины, как дорогу ему преградил нервный ревнивец. Мешков разглядел, что тот совсем молод, лет двадцати пяти, лохматая прядь падала ему на глаза.
- Помогите мне! Мне плохо.
- Я с вами незнаком.
- Знакомым помогать труднее, они могут к этому привыкнуть и сесть на шею.
Мешков невольно улыбнулся:
- Почему вы прицепились именно ко мне?
- Я почувствовал к вам симпатию. Знаете, собака иногда привязывается к прохожему. Вы прохожий, я собака. Пойдемте, выпьем пива, тут за углом.
- Первый раз в жизни вижу собаку, которая пьет пиво! - сказал Мешков.
И они зашагали рядом.
По дороге парень назвался.
- Меня зовут Толей. Знаете, я подслушивал ваш телефонный разговор.
- Что? - ахнул Мешков.
- Любопытство в науке или искусстве называется поиском, а в жизни пороком. Почему? Кого и за что выперли из гостиницы?
- Одну знакомую, - сказал Мешков, - иностранцы приехали.
- Обычное дело, - заметил Толя.
- Я иду домой, - сказал Мешков. - Привет, Толя!
- И я к вам пойду, можно? - Толя глядел на Мешкова невинными голубыми глазами.
- Нет!
- Я вам все наврал, - признался Толя, - жена меня бросила. Зачем ей рядовой инженер, который сидит на зарплате? Она в Сочи спуталась с пожилым, с материально обеспеченным, ему уже тридцать пять. Я ей звоню, умоляю вернуться...
- Я тоже инженер, - сказал Мешков.
Мешков сказал это так, что Толя понял и пошел рядом с ним.
В это самое время по улицам Древнегорска мимо церквей и мимо пятиэтажных блочных строений ехало такси.
- Ненавижу жить на частной квартире, - говорила Таисия Павловна. Куда он нас везет? На край света?
- В прошлом году ты говорила, что не любишь гостиниц, - возразила Иллария. - Может быть, это не тебе звонили, а мне? Поздравляли с днем рождения.
- Все, кто знает, уже прислали телеграммы.
