Елена Нестерина - Маленький мальчик нашел пулемет
Потянулся туман, луна подсвечивала его, окрашивая в таинственный голубой цвет. Покойники бесшумно выходили из тумана, приближались к Сереже. И в тишине на все кладбище раздалось странное пение:
Тишина на Ивановском кладбище,
Голубые туманы встают.
А покойнички в беленьких тапочках
На прогулку рядками идут!
И тут покойники взялись за руки и принялись бодро приплясывать. Лихо взлетали в воздух их костлявые ноги, обутые в одинаковые, словно форменные, белые тапочки. Сережа глазам своим не мог поверить, да и ушам верить отказывался. Навстречу Сереже из общей покойницкой массы шагнул один мертвячок. На его полуистлевшем саване были приколоты значок и пышная ленточка распорядителя.
- Мы рады приветствовать нашего дорогого гостя! - сценическим, хорошо поставленным голосом произнес покойник, щелкнул зубами и подошел ближе к Сереже.
- З-з-здрасьте... - с трудом пробормотал Сережа.
- Разрешите представиться. - галантно поклонился покойник со значком, при этом поклоне косточки его громко хрумкнули. - Перед вами художественный руководитель сводного ансамбля песни и пляски заупокойного округа! С кем имею честь? Что за птицу принесло на наше пышное торжество? Как вас зовут, молодой человек?
- Я маленький мальчик. - пробормотал почему-то Сережа. - То есть этот.... Сережа!
- Очень хорошо! - взмахнул костями рук руководитель покойницкого ансамбля. - В таком случае в честь маленького мальчика Сережи песню! Залпом! Пли!
Ты приходи в могилку,
Приходи в мой дом!
Полежим с тобой,
Погнием вдвоем!
Грянули покойнички припев своей песенки.
И пожуем копченых червячков!
Вслед за этим началась форменная вакханалия. На заднем плане покойники в белоснежных тапочках продолжали выплясывать канкан. Поющие трупы раскачивались в разные стороны, их многоголосый хор наводил ужас.
И пожуем копченых червячков...
Ча-ча-ча!
Тем временем руководитель ансамбля прилаживал на место свой единственный глаз, который то и дело падал внутрь попорченного гнильцой черепа. Сережа, глядя на эти песни и танцы, еле-еле держался, чтобы не рухнуть без чувств на ближайшую могилу. Но развеселые покойники уже окружили его.
- Ну как наш хор, понравился? - теребили Сережу за рукав.
- Мы приветствовали вас, Сережа, нашим гимном. - с гордостью сообщил руководитель ансамбля, выпячивая вперед грудь, отчего все его реберные кости вылезли наружу и даже в некоторых местах прорвали ветхий саван.
- Это вообще-то старинная покойницкая народная песня. - пояснил Сереже очень старый, почти совсем разложившийся покойник, который вел себя, однако, очень резво и жизнерадостно. - И стала нашим гимном совсем недавно. Взамен прежнего гимна "Вставайте, трупы грустные!", устаревшего по идеологическим соображениям.
- Ну и как вы находите наш гимн? - вновь обратился к Сереже руководитель, отогнав разложившегося умника прочь.
- Хороший. - проговорил Сережа. Промолчать он не мог, потому что зубастый череп одного из певцов как завис перед его лицом, так и не убирался, пока Сережа не ответил на вопрос.
- Ну вот и хорошо. - подмигнул череп и убрался от Сережиного лица. Тебе все равно, а нам приятно.
- Да вы располагайтесь. - предложил руководитель ансамбля и указал на одну из могил, которая напоминала невысокий диванчик. - Присаживайтесь. Это чья могила?
- Моя! - выскочил из толпы танцоров шустрый покойничек в строгом, но попорченном плесенью костюме.
- Значит, прояви по отношению к Сереже наше традиционное кладбищенское радушие!
Танцор понял команду и принялся лихо разметать со своей могилы пластмассовые цветы и веночки. Покойники расселись вокруг. Убежать с кладбища не было у Сережи ни малейшего шанса. "А зачем мне убегать? - вдруг подумал он. - Тут даже лучше. Нет моего злобного мучителя. А покойнички народ мирный. Никто меня, вроде, ни кусать, ни душить не собирается. Так что посижу я тут пока."
- Ну и что же привело вас в наши края? - спрашивали любопытные мертвецы.
- Как вам наше образцово-показательное кладбище? Мы гордимся им по праву!
- Что вы тут делали? Просто так мимо проползали?
- Мы, уважаемый мальчик, наблюдали, как вы по нашим могилкам ползали.
- Я поесть искал... - признался Сережа. Но с ужасом понял, что сказал он это зря. Потому что...
- Какие вопросы! - загалдели покойники со всех сторон.
- Сейчас будет что поесть! Поесть мы и сами не прочь!
- У нас всегда фуршеты бывают на славу, мальчик! Ты приходи к нам почаще, убедишься!
- А лучше вообще оставайся с нами тут навсегда! - предложила задорная покойница, протягивая руки к Сереже. С рук её то и дело падали могильные червяки, но милашка не замечала этого.
- Начинаем! - разнеслось в нетерпеливой толпе.
И трупешники, предвкушая смачную трапезу, принялись облизываться и потирать костлявые ручки.
- Итак, господа, - произнес руководитель-распорядитель, - после торжественной части нашего праздника начинается неофициальная часть! Прошу на наш традиционный банкет!
С радостным воем покойники, сшибая друг друга и теряя фрагменты собственных скелетов, ринулись куда-то. Но руководитель оказался на должной высоте, он завыл ещё громче остальных. И гораздо страшнее. От такого воя, подумал Сережа, жители окрестностей наверняка с перепугу попадали со своих кроватей.
- Но сначала, - уже тише произнес руководитель, когда певцы и танцоры остановились, перестали завывать и давить друг друга, - мы увидим ещё один концертный номер. Специально для нашего дражайшего гостя Сереженьки вокально-хореографический коллектив покойницкого пищеблока исполнит новый, недавно отрепетированный номер! Аплодисменты!
Вместо привычных Сереже сочных аплодисментов раздался сухой стук - это кости стучали о кости. Покойники старательно хлопали, вызывая на сцену своих приятелей. Некоторое время наблюдалась только беготня и суета. А потом покойники расступились в разные стороны, на середину вышел балетной походкой кокетливый трупачок в крахмальном фартучке.
- По многочисленным просьбам публики, - голосом продавца лотерейных билетов загнусил он, - исполняем наш вокально-дегустационный номер! Протрите ваши глаза, поправьте зубы, наладьте кости пальцев, чтоб было чем хватать наши прекрасные закуски! Номер исполняется всего один раз! Количество приготовленных блюд ограничено! Повторения на бис не будет!
Под сушеные аплодисменты конферансье удалился. Раздались звуки покойницкого оркестра. Один мертвец лихо застучал ритм собственными костями, другой взял свою берцовую костяшку с заранее просверленными могильными червями дырочками и принялся дудеть в нее, как в дудку. Третий снял с себя череп, выдрал из него десяток зубов и со стуком высыпал их внутрь. Заткнув дырки костлявыми пальцами, покойник принялся трясти черепком, и зубы стучали в нем звонко, словно погремушки.
"Куда я попал! - слушая эти звуки, которые ни на одном рок-концерте, ни в самом кошмарном сне не услышишь, подумал Сережа. - Неизвестно что лучше. То ли эти музыкальные и танцевальные трупаки, то ли добренький дяденька с садистскими примочками. Но, видно, ему на кладбище ход заказан. Не пускает его покойницкая братва на свою территорию. И то хорошо." Сережа немного расслабился и даже подмигнул одному особенно приветливому трупу в развевающемся саване. "А может, этому издевателю просто не до меня сейчас? - вдруг сообразил он. - И дело вовсе не в кладбищенской братве. Ведь сейчас ночь все-таки. Должен же этот паразит спать когда-нибудь? Вот он и дрыхнет. А проснется - снова доставать меня начнет. И ему по барабану будет - на кладбище за мной гоняться или в детском саду...."
Покойник-распорядитель, неожиданно оказавшийся поблизости, словно как будто прочитал Сережины мысли.
- Мы ждем ещё одного почетного гостя. - заявил он. - Прибудет с минуты на минуту. Уже послал сообщение по загробной мобильной сети. Сказал, что банкет можно и без него начинать. Да вы его, мальчик, тоже знаете. Это...
- Нет! Не хочу даже знать, кто к вам ещё приедет! - вскрикнул Сережа, догадавшись, кого он имеет в виду.
Но распорядитель не расслышал его за хором вопящих собратьев. Он был занят тем, что снова выковыривал негнущимся пальцем свой глазик, запавший в глазницу.
- Что вы говорите? - вернув глаз на законное место, наклонился трупец к Сереже и приставил к самому его рту свое давно несуществующее ухо.
Сережа сморщился и задержал дыхание - от гнилого руководителя покойницким ансамблем пахло явно не французскими духами.
А тот, не обращая внимания, продолжал:
- Да, этот человек - большая фигура. Он - главный в нашей самодеятельности. Руководитель грандиозного проекта, в котором все мы принимаем участие. Скажу больше, он - автор нашего супершоу! Сам придумал, нам на радость, и теперь смотрит, как простой зритель. Вот благородная натура! А мы играем и веселимся. Так что присоединяйтесь, Сережа, развлекайтесь с нами!
