KGBT+ (КГБТ+) (с разделением на главы) - Виктор Олегович Пелевин
Для менеджеров по продажам этот успех был большим сюрпризом. Они думали, что слушатель не сможет переступить через предрассудки даже тогда, когда в банке окажется признанный всеми титан.
А слушатель смог.
Мема 20
Вбойщик!
Твои менеджеры по продажам будут регулярно говорить, что некоторых вещей во вбойке делать нельзя – мол, это трудно продать и публика не готова.
Не слушай этих придурков. Если бы они знали, что можно и что нельзя продать, они бы не работали в токсичной среде за еду и валенки.
Не бойся быть сложным. Не бойся быть простым. Новым. Старым. Таким же как все. Или другим. Потому что сложное, новое, старое, такое же и другое есть во всех людях. Правило только одно – не считай, что твои свидетели глупее, чем ты. Считай, что они умнее.
Во-первых, часто так и есть.
Во-вторых, людям не нравится, когда их держат за идиотов. Людям нравится, когда в них узнают гениев. Доверяй тем, для кого ты работаешь, выкладывайся полностью, будь гениален хотя бы изредка – и люди тебя полюбят.
Я не хочу сказать, что «Ловите Души» – гениальная работа. Эта вбойка как раз так себе. Но попробуйте сделать лучше в баночном зиндане.
Что мне по-настоящему удалось тут в художественном отношении, это воспроизвести молодую русскую тоску перед непродуманной танковой атакой – один из стабильнейших модусов нашей национальной души. Но именно эту часть, увы, меня попросили убрать по гуманитарным причинам.
А про зиндан я сейчас расскажу.
* * *
Как я оказался в баночной тюрьме? Да очень просто.
Барон перед смертью успел оплатить мне первый таер, как и обещал. Это был именной договор – деньги переводились не мне, а «TRANSHUMANISM INC.» Мне повезло. Хоть мое тело изрешетили пули охраны, мозг не пострадал. Его спасла корпорация. Помогло то, что в замке барона была отлично оборудованная медицинская станция.
Так я попал в новейшее баночное хранилище под Сингапуром. Когда-то там был карбоновый мегаполис, но его уничтожили гигантские цунами, и теперь там просто рыбачья деревушка. От мегаполиса остались глубокие подвалы и бункеры, а это для «TRANSHUMANISM INC.» самое главное. В Неваду, где инфраструктура дешевле, меня не отправили, чтобы придать судебному разбору моего дела внешнюю объективность.
Да, теперь у меня был первый таер. Но мое безграничное вечное сознание, как я выразился в одном из опусов, было арестовано по указанию властей. Я видел и ощущал только камеру предварительного заключения, где меня кормили отвратительными помоями с запахом машинного масла. Мысли мне приходили исключительно о том, что я в полной и окончательной жопе.
Расследование было недолгим.
Как оказалось, инфокорпорация CIN с самого начла готовила иммерсивный репортаж о сердобольском покушении на барона. У них были записаны все видеоконференции Люсика с сердоболами, где об убийстве Манделы де Ротшильда говорилось открытым текстом. Их увидело огромное число людей. Обсуждались все технические детали. Не упоминалось только о переговорах барона с Мощнопожатным.
Мне кажется, что сам сценарий покушения писали тоже в CIN – и даже название «Vstrechny Boy» придумали их райтеры. Почему я так считаю?
Во-первых, так сразу же стали называть меня самого (переводили это как «встреченный мальчик»).
Во-вторых, Голливуд выпустил нейрофильм «Serdo Boy» про мой гомосексуальный роман с бароном, якобы случившийся прямо перед убийством, где главную роль сыграл неотличимый от меня аватар с огромным желтым чубом. Барона в фильме убивала не Герда, а я – его собственным нейрострапоном, оторванным от пластикового туловища в минуту роковой страсти.
Понятно, что творческое осмысление реальности может несколько от нее отличаться, но странным было то, что фильм вышел уже на следующий день после трагедии.
Многим такая скорость показалась подозрительной, но в Голливуде ответили, что заранее просчитывают множество вариантов будущего и готовят художественную реакцию на каждый из них. Корпоративные медиа, ясное дело, разбираться не стали.
По сведениям CIN, для убийства могли использовать и меня самого на славянке. Но у барона в поместье стояла блокировка удаленных slave-подключений. Сердоболы были к этому готовы – сработал вариант «Герда».
Интересно, что о переговорах Мощнопожатного с бароном Ротшильдом во время процесса никто не спрашивал. Промолчать самому у меня хватило мозгов, потому что иначе их могло сильно не хватить потом, это я понял с самого начала. А сейчас эту тему больше не подсвечивают. Подумаешь, еще одна байка с «Ватинформа» в оранжевых восклицалах. Там и не такое можно найти.
Против меня прямых улик не было. Но медиа не желали даже допустить, что я не знал о готовящемся покушении.
Кто я теперь был? Сердобольский шпион, у которого в мозгу стоит специмплант (экстрагировать его оказалось слишком сложно – он так и переехал со мной в банку). Вписываться за меня никто не стал.
Про суд, думаю, вы читали, это было во всех новостях, так что повторяться не хочу.
Когда я узнал, что мне дали четыре тысячи лет, я решил сперва: продлят баночный срок. Но оказалось, я буду отбывать наказание на ускоренной перемотке, сорок дней за один – чтобы четыре килогода прошли как раз к концу баночной сотки первого таера. Когда гуманизм и наука берутся за руки, они непобедимы.
Многие в этой связи любопытствуют, почему баночникам первого таера не разрешают ускоренный режим? Они бы жили тогда гораздо дольше.
Поразительно наивный вопрос. Официальный ответ заключается в том, что качество переживаний и симуляций будет «несколько хуже», а «TRANSHUMANISM INC.» как лев стоит на защите прав потребителей.
Ну а по-взрослому, подумайте сами – если разрешить ускоренный режим, кто станет бороться за второй или третий таер с их продленным сроком? А на этом держится вся баночная экономика.
Из четырех тысяч лет я успел отсидеть восемьдесят два – чуть больше двух в реальном времени. Был это, скажем так, не лучший период моей жизни, но именно тогда я окончательно стал главным вбойщиком России. Про это вы тоже знаете сами.
Расскажу теперь, что такое мозговой зиндан.
В чем смысл уголовного наказания? Сделать жизнь максимально неприятной.
Когда у человека есть тело, это несложно. Его можно надолго запереть в каком-нибудь вонючем грязном месте. А если тела нет, вонючее и грязное место наводят в качестве миража. Вот это и есть баночная тюрьма. Она не находится
