Музыка пчел - Эйлин Гарвин

Пока он говорил, лицо женщины смягчилось.

– Его Чимоски лечил, м? Да, я думаю, так подойдет.

Гарри достал номер телефона, который он носил в своем кошельке. Она сняла трубку, посмотрела на листок бумаги и набрала номер.

– Спасибо, – сказала она почти дружелюбно.

Через пару минут женщина передала ему пластиковый контейнер. Гарри подписал бумаги о выдаче и поблагодарил ее. Она улыбнулась, и Гарри осознал, что ее ворчливость не имеет к нему никакого отношения.

– Сочувствую вашей утрате, – произнесла она. – И вашей семье.

Гарри кивнул и снова поблагодарил ее. И остался чрезвычайно доволен собой. Он почтил память своего дяди. Он позвонит своей матери. Гарри Стоукс – человек, который может решать свои проблемы. Он вышел в майское солнце и вернулся к пикапу, где его ждал новый друг Джейк. Что бы его ни ждало в будущем, он был к этому готов.

24

Деление пчелиной семьи

План увеличения колоний путем разделения полного улья пополам и добавления к каждому улью по половине может потребовать уровня навыков и знаний, которые превосходят таковые обыкновенного пчеловода.

Шкала силы ужалений была впервые опубликована в 80-е годы двадцатого века энтомологом Джастином Шмидтом в попытке классифицировать и сравнить боль, которую наносят жала различных насекомых. Западная медоносная пчела получила рейтинг 2 из 4 с длительностью боли в течение 10 минут. Алиса не могла с уверенностью сказать, насколько болезненным по этой шкале был укус медоносной пчелы (где-нибудь между тропическим огненным муравьем и красной бумажной осой), но она знала, что обыкновенно миролюбивая Apis mellifera может ужалить только в самом крайнем случае, потому что для нее это верная смерть. Как только медоносная пчела впивается тоненьким зазубренным ланцетом под кожу обидчика, она не может не выдернуть его так, чтобы не оторвать часть туловища вместе с жалом. Когда она впрыскивает пчелиный яд через жало, то выделяет феромон, поднимающий тревогу среди ее сестер. К битве присоединяется еще больше пчел, и все вместе они бомбардируют врага с двойной ожесточенностью, и их самоубийственные жала наращивают сообщение, что их колония находится под атакой.

Позднее Алиса вспомнила, что почувствовала классический банановый запах феромона, который действовал как призыв взять оружие. Но Джейк ей сказал, что он заметил звук, а не запах. Он услышал, как умиротворенное жужжание колонии превратилось в крик о защите. Мгновение спустя он испытал первый из тех ужалений 2 уровня.

Алиса видела, что он не воспринимает укусы на личный счет. Ей пришлось отбежать к самому дальнему краю пчельника, когда ее атаковало рассерженное облачко пчел. Она смотрела, как Джейк медленно поворачивает кресло и медленно выходит их пчельника. К тому времени, как он доехал до дома, его с ног до головы покрывал вихрь жужжащих пчел, но он ни отмахнулся ни от одной. Он просто все принимал. Она не видела такого никогда.

Сидя за кухонным столом, Алиса бережно вынимала жала пинцетом из-под нежной кожи под глазом. Эта зона сильно распухла, пока она вытаскивала жала на коже головы. Она чертыхнулась про себя и наконец ухватила и вытащила маленький зубец.

– По-моему, последний.

Она передала ему пакет со льдом и отклонилась на стуле, чтобы на него посмотреть.

– Черт, Джейк. Мне очень жаль. Это глупая ошибка.

Джейк потыкал указательным пальцем опухшую область под глазом.

– Да ничего, все хорошо, Алиса. Зато теперь я знаю, что у меня нет аллергии.

Она посмотрела на свои часы.

– Но нельзя сказать, что опасность миновала. Я вытащила минимум двадцать жал. Ты посиди и скажи мне, если вдруг голова закружится или станет трудно дышать. Ты принял бенадрил?

Джейк кивнул. Она хотела использовать ЭпиПен, но он сказал, что пакета со льдом и бенадрила будет достаточно.

Они успели поделить пчел в двух ульях до того, как все пошло наперекосяк. Когда они приступили к третьему улью, Джейк сел, как обычно, без шляпы и сетки, и ждал, пока Алиса передаст ему полную рамку. Она раздулась от закрытого расплода и пчел. Алиса протянула ему рамку, но она выскользнула у нее из рук и упала рядом с креслом. Пчелы рванули вверх.

Смотря на распухшее лицо мальчишки, она почувствовала волну негодования на саму себя. Ей было чрезвычайно неприятно от того, что она ранила пчел и Джейка. Ведь знала, что нельзя работать с пчелами, когда думаешь о чем-то другом. А она думала о том, что сказал Фред Пэрис. Заносчивый розоволицый Фред Пэрис. Хотя чего она вообще ждала? Даже отец не мог сказать ничего хорошего про Фреда Пэриса, а Ал Хольцман любил практически каждого встречного.

Ранее в тот день после его разговора с Дагом Рансомом, Алиса посетила Виктора Белло и Денниса Ясуи, оба союзники Дага. Они слушали ее рассказ про иск, задали пару хороших вопросов и подписали петицию. У нее затеплилась надежда. Может быть, собрать садоводов в долине на митинг не так уж невозможно, подумала она. Алиса не планировала заезжать к Пэрису. Его не было в списке Дана, но его почтовый ящик был на той же улице, что и ящик Виктора, только чуть дальше. Она задумалась на минутку, но отворила калитку.

Она припарковалась за белым «Фордом» Фреда и прошла к задней двери. Она слышала, как из кухонного радио орет шоу доктора Лауры. Жена Фреда Эллен появилась из кухни не с особо дружелюбным видом, показала пальцем на сарай и с грохотом закрыла дверь.

– Надо же, Алиса Хольцман! Вы только посмотрите. Сколько лет, сколько зим.

Фред был примерно на десять лет старше Алисы и являлся старожилом этого города, как и Алиса, но почему-то прилепился душой к южному акценту. Фред тщательно заботился о своем внешнем виде. Его джинсы Wranglers всегда были отутюжены со стрелкой, ботинки сверкали чистотой.

Он носил рыжий ежик и любил декоративные пряжки ремней.

Бентам[37], называла его мать. Козел, говорил Ал, но также напоминал ей, что любить всех не нужно, достаточно просто иметь дружеские отношения.

Фред был садоводом в третьем поколении. Он вырос на ферме своих бабушки и дедушки. Ну конечно, он должен как минимум выслушать ее.

Алиса выдавила из себя улыбку.

– Действительно, Фред. Не думаю, что видела тебя с похорон папы.

Он кивнул и отполировал носок одного из своих блестящих ботинок задней стороной джинс и сложил тряпку в аккуратный квадратик.

– Хороший был человек твой отец. Это поколение уже ушло.

– Спасибо, Фред.

– Уникальный человек.

Хотя отец не любил Фреда, Фред любил Ала. Алиса заметила много таких мужчин на поминках после похорон. Казалось, что пол-округа пришло почтить память Ала в Клуб «Элкс». Люди маячили по комнате, брали ее за руку и выражали соболезнования. Некоторые, такие как Фред, прослезились, когда