Отель «Нантакет» - Элин Хильдебранд
В другой день они взяли в отеле велосипеды и отправились в Мадакет — пообедать в «Миллис» (о чем свидетельствовала фотография тако с обжаренными морскими гребешками и шинкованной краснокочанной капустой). На выходных семейство вместе с Ричи отправилось в Сконсет, чтобы пройти пешеходный маршрут «Блафф Уолк». Грейс помнила эту дорожку еще в те времена, когда возле нее не было ни одного дома; она платила пять центов, чтобы доехать до Сконсета на поезде!
На еще одной милой фотографии Ричи вел Ванду за руку, держа в другой ладони поводок Дага. На другом снимке, забавном, Луи делал вид, что держит на ладони маяк Санкати-Хед.
Ближе к вечеру настроение становилось и радостным, и грустным: в шесть Ричи нужно было выходить на работу. Он принимал душ и переодевался в форму в номере, жадно и долго целовал Кимбер, а затем отправлялся за стойку регистрации. Как к своему разочарованию заметила Грейс, по ночам Ричи все еще запирался в кабинете Лизбет и разговаривал с кем-то по телефону. Грейс пыталась остановить его, пуская холодный воздух под воротник его рубашки, но мужчина не обращал на это внимания.
Затем в отношениях Ричи и Кимбер произошло еще кое-что радостное. Мать Эди, Лав Роббинс, взяла одну ночную смену в неделю на себя — а значит, у Ричи появился выходной!
Так как у Кимбер были дети, они с Ричи могли поужинать вдвоем только в одном месте — в «Лазурном баре». К счастью, так совпало, что именно туда им обоим и хотелось пойти.
— Просто попрошу их записать траты на счет номера! — предложила Кимбер, после чего Ричи заметно расслабился.
Грейс присматривала за тем, как проходит свидание двух влюбленных. Они заказали коктейль под названием «Беда не приходит одна» и начали уплетать аппетитные закуски и хрустящие снеки, окуная их в соусы. После второй «Беды» Кимбер заказала роскошные сэндвичи с икрой. Затем Беатрис принесла поднос с рюмками консьержа со взбитыми сливками, на этот раз — со вкусом шоколада и мяты. Кимбер и Ричи кормили друг друга крошечными ложками, а затем начали целоваться. Грейс почувствовала мысли бармена, энергичной женщины по прозвищу Патти: «Прям при всех!»
Ровно в девять вечера Патти щелкнула выключателем под барной стойкой. Одна из панелей кессонированного потолка сдвинулась, и из-за нее опустился медный диско-шар. Заиграла песня White Wedding. Ричи взял Кимбер за руку и отвел ее на небольшой танцпол рядом с покрытой пенни стеной. Они танцевали под Burning Down the House, Hit Me with Your Best Shot и You May Be Right, а вокруг них сверкали кружочки света, отражающегося от монеток на стене. Кимбер, запрокинув голову, махала руками, словно они были дворниками на переднем стекле машины, а Ричи показывал фирменные движения под названием «газонокосилка» и «тележка в супермаркете» (отчего Кимбер смеялась). Затем заиграла Faithfully группы Journey, и влюбленные прижались друг к другу потными телами и закружились, шаркая ногами. Грейс поморщилась: обоим бы не помешали уроки танцев. Когда песня закончилась, Ричи отвел Кимбер обратно к барной стойке. Женщина подписала счет и оставила Патти много чаевых, а затем опрокинула в себя остатки коктейля и, подпевая песне лучшего десятилетия двадцатого века, прокричала: «Take me to bed or lose me forever!»[46]
Спустя несколько дней в пять тридцать вечера Ричи брился в ванной перед работой. Кимбер сидела на кровати, все еще в бикини, покрытом песком после купания на пляже. Кожа Кимбер от частого пребывания на солнце стала золотистой, а волосы она недавно покрасила во фламингово-розовый — цвет, который ей очень даже шел. Женщина наблюдала за тем, как Ричи, подняв подбородок, делает плавные движения бритвой, оставляя на креме для бритья ровные полосы.
— Я люблю тебя, — не сдержалась она.
Голова Ричи дернулась (к счастью, он не порезался), и он, глядя в зеркало, встретился взглядом с Кимбер. «О-оу», — подумала Грейс. Не слишком ли Кимбер торопила события? Она и так постоянно заходила все дальше и дальше.
Однако Ричи отложил бритву и, так и не смыв остатки крема, подошел к Кимбер и поцеловал ее.
— И я тебя люблю, — сказал он. — Очень сильно. Пожалуй, я никогда в жизни не был так влюблен.
«Так-то, Ричи! Удваивай ставки!» — подумала Грейс.
Позже, ночью, когда Ричи пришел в спальню Кимбер после смены, та сказала:
— Знаешь, чем нам стоит заняться завтра? Пойти к тебе в гости. Дети постоянно спрашивают, где ты живешь, когда не гостишь у нас в номере. — Она легонько провела ногтями по груди Ричи. — Да и мне, признаюсь, тоже любопытно.
Ричи оцепенел.
— Я живу в крошечной комнате. Настоящей конуре. Не хочу, чтобы это увидели дети, — они сочтут меня жалким и будут только сочувствовать.
Кимбер в ответ только отмахнулась.
— Да они же дети! Им все равно. Просто зайдем, заглянем внутрь и отправимся на пляж «Сороковой поль». Ты же на Клифф-роуд живешь, верно? Как раз по пути.
— Не получится, — покачал головой Ричи. — Миссис Феликс, хозяйка квартиры, запретила мне приводить гостей.
— Да мы даже заходить не будем! Две минуты постоим на пороге, и все. Дети просто…
— Кимбер, я сказал — нет, — отрезал Ричи.
Женщина на секунду замерла, а затем села в кровати.
— Мне просто кажется, что это странно. Мы встречаемся, а я даже не видела, где ты живешь. Это как-то… настораживает. И после того, что случилось с Крейгом, у меня возникает вопрос: между тобой и миссис Феликс что-то есть? Или когда-то было?
— Нет!
— Ну, тогда не понимаю, почему…
— Потому что я нигде не живу, — сознался Ричи. — И никакой миссис Феликс тоже нет. Я ее выдумал. Да, я тебе солгал — не хотел, чтобы ты считала меня ничтожным. И да, я солгал Лизбет, чтобы получить работу: она мне была просто необходима.
— Что?! — растерянно произнесла Кимбер. — А где ты жил до того, как я пригласила тебя сюда?
— В комнате отдыха. И у себя в машине.
— В машине?! — уставилась на него Кимбер.
В ее
