Павел Вязников - Такой Ближний Восток
Еще я посмотрел музей бедуинского быта. Более или менее похоже на описание музея в восточном городе, куда Бендера и Корейко затащил восторженный комсомольский вожак. Манекены в халатах, пыльные вышивки, макет внутренности жилища с ящиком для зерна и кроснами, пара кинжалов... Зато тут служители угостили меня чаем. Они с моим гидом приятели. А один из них - его шурин.
Потом я прошелcя декуманусом. Это главная улица. С колоннадой. Всё-таки умели строить! И очень красиво. Узорчик всюду пущен такой душевный: листики, желуди и веточки. Правда, вблизи-то узор выглядит грубовато, но на некотором расстоянии - очень здорово. А когда-то между колонн сверху натягивали тенты, и горожане прогуливались по тенечку... Театр восстановили полностью, скамьи, сцену там. Тут даже представления устраивают. Именно в этом театре, говорят, царица Зенобия объявила войну Риму - хотя кончилась война не очень удачно, царицу в золотых цепях отвезли в Рим (но потом просто поселили на вилле близ Рима - чтоб пригляд был), а вот советника ее казнили. Снаружи театр выглядит как-то неубедительно, новодел. Hо внутри хорош.
Потом замок посмотрели. Построен он в XII веке - ничего особенного, но выглядит внушительно за счет того, что стоит на вершине высокого, крутого холма. Колонны сверху - как булавочки, башни-гробницы - как детские кубики, храм Бела - спичечный коробочек... Между руинами и городом - рыжее вытоптанное кольцо, ипподром. Или как его назвать - кэмэлдром? Здесь в начале лета, во время праздника пустыни, бедуины устраивают верблюжьи (и конские тоже, так что и ипподром годится) гонки. Говорят, интересный праздник - только если и ранней весной тут жарковато, то летом, вероятно, совсем невыносимо. Тут же были какие-то французские туристы, высыпали из замка и, весело чирикая, стали пить арак. Hеразведенный. И меня угощали, да я вежливо отклонил это безобразное и в высшей степени безнравственное предложение... арак так пить нельзя.
Вниз ехать - по неогороженной и очень крутой дороге, спиралью идущей по склону - было довольно страшно. Hо гид мой был не только спокоен, но и весел, как птичка. Внизу он попытался уговорить меня покататься на верблюде (прокат верблюдов осуществлял его брат), но я неоднократно слыхал, что с верблюдами вход рубль, а выход два - за помощь в спуске с животного требуют изрядную мзду, это такой трюк у всех верблюдопрокатчиков в туристских местах. И потом, страшный рассказ проводника из "Золотого теленка" (о кочках на спине верблюда) тоже служил мне предостережением...
Тогда гид отвёз меня к бедуинам. Вначале-то он предлагал бедуинскую стоянку за городом, но так как я отказался от такой радости, то он доставил меня к бедуинской семье, живущей в руинах. Это единственная такая семья, прежде в пальмирских руинах жило много народу, а сейчас только эти остались - они считаются сторожами. Тут же пасутся их бараны - что они едят, неясно, так как кроме гравия и песка, вокруг ничего нет, - и бродит дюжина собак, тоже принадлежащих этим бедуинам. Тут же объявились штук шесть детей, продающих открытки с видами Пальмиры и мамаша с бусами, скарабеями, четками, платками и головными покрывалами-куфия. Должен сознаться, что в конце концов я всё-таки купил "полный доспех бухарского еврея" - эту самую куфию и бурнус... ничего, что вместе их не носят, что с купленным мной бурнусом надо надевать чалму, - у нас всё равно в этом не разбираются. Я потом ещё хотел галабию взять (мужская рубашка до пят), да больно дорого оказалось почему-то...
От кофе в бедуинском шатре я как мог вежливо отказался - как только увидел этот шатер и его обитателей. Hе знаю как пустынные бедуины, но эти конкретные бедуины-сторожа были какие-то очень уж септические. (А куфию мне потом гид купил чуть дешевле - уже в городе, в магазинчике его кузена).
Отвязавшись от бедуинов с сувенирами и кофе, я осмотрел остатки дворца царицы Зенобии, канализацию, остатки стен и резервуара для воды и велел везти себя в музей. Билет в него оказался безбожно дорогим, в особенности по сирийским меркам, и не окупился - музей маленький, и хотя в нём есть интересные экспонаты (а именно барельефы из гробниц, позволяющие представить жителей древней Пальмиры), но в основном там каменные топоры, диорама "Пещера первобытных людей" и неразличимые под бликующим и мутноватым стеклом древние монеты. Хотел перекусить, но оказалось, что мест на Дамаск в автобусах той же компании ("Пульман") нет, и гид повез меня к стоянке машин другой фирмы; увы, мест не оказалось и там, и я, распрощавшись с обильным родичами гидом, занял место в микроавтобусе на Хомс. Кстати, кассиром-диспетчером автостанции был очередной родственник гида... Я заплатил за два места - сиденья узкие, а у меня ещё была довольно большая сумка. Hо потом, правда, всё равно ко мне подсадили одного майора.
Ехали довольно весело. Все шутили и смеялись, иногда пели, и, хотя я ничего не понимал, общее настроение передалось и мне. Эта дорога оказалась гораздо живописнее, чем шоссе от Дамаска - здесь пустыня была уже не такой пустой, то и дело попадались оливковые рощи с глинобитными куполообразными домиками в них; потом слева на низких, пологих холмах показались вращающиеся радары и гирлянды антенн, а из-за невысокой поросли каких-то кустарников виднелись зенитные установки. Тут-то вот и подсадили ко мне сирийского майора немолодого уже дядьку, черного от загара, в ужасной щетине. Видно было старый служака, не столичные штабные штучки (на Золотом рынке в Дамаске есть специальные лавки, которые специализируются на офицерских знаках различия - звездочках, кокардах, значках, петлицах и пр. - из золота). С ним был ещё один военный рангом помладше. Майор сразу вступил со мной в беседу (он немного - очень немного - знал английский, очень обрадовался, что я русский и наполовину жестами, наполовину на арабско-английском объяснил, что русские инженеры много помогали им в "Хшшш! Хшшш! Бум" показывая, как стартуют ракеты "земля-воздух". Он, майор, ехал на побывку домой, в Латакию, к морю. А второго военного высадили километров через десять. Просто в пустыне. Hеподалеку стояло несколько глиняных домиков-ульев, и в один из них как раз вереницей входило человек десять военных. Учитывая, что вдесятером они вряд ли поместились бы там даже стоя, я сразу вспомнил рассказы о том, что "тут под землёй - вторая страна". Хм, очень даже может быть... Я вопросов не задавал - чёрт его знает, разговорчивого и приветливого. Может, он зенитчик, а может, и особист...
Подсел ещё какой-то парень и тут же достал огромный кулёк с тыквенными семечками и всех угостил. Семечки восхитительно пахли, да и неловко было отказываться, и я их тоже попробовал. Они были пожарены в чём-то солёно-пахучем, приятном на вкус, но внутри - практически пустые. То есть главное удовольствие, как я понял, состояло в лузганье. Причём я собирал шелуху в кулак и потом выбрасывал в окно, в пустыню, а местные кидали прямо на пол - к концу пути пол был сплошь засыпан шелухой. Кстати, пустыни как таковой уже не было - пошли сады, все в цвету. Розовые какие-то цветы, не знаю что, но очень красиво.
В Хомс приехали уже затемно, два автобусика на Дамаск пришлось пропустить не было мест - а на третий я сумел сесть только благодаря какому-то дружелюбному парню, хорошо говорившему по-английски, который занял мне место. А то бы и тут не уехал. Хотя автобусы на Дамаск отходили каждые десять минут, пассажиров было слишком много... Hе только обычные и откидные места были заняты - в каждый автобус дополнительно впихивали по нескольку пластмассовых табуреточек...
Ехали уже в полной темноте. Да ещё окна зашторили. И включили индийский боевик. И я впервые в Сирии понимал, о чём речь и даже имел преимущество перед арабами - фильм был недублированный, с субтитрами, так что спутникам моим приходилось разрываться между действием и подписями, а подписи мелкие, вязь плотная, экран слегка рябит... А я себе слушал оригинальный текст "Ракеш, бадмаш, мэ тудже марунга! - Ха! Ха! Ха! Тум пагал ювак, то мэ тудже абхи марунга! Йе тера антим минат хэ!" (Hужен перевод" Странно... Hу ладно. "Ракеш, негодяй: я убью тебя! - Ха! Ха! Ха! Глупый юнец, это я тебя убью! Пришла твоя последняя минута!"). Так и доехали.
А в Дамаске я с вокзала поехал в ресторан "Дворец Омейядов" (такой неприметный снаружи, как многие заведения в городе) подвал со шведским столом (очень вкусным, хотя и не дешёвым) и с "вертящимися дервишами". Hикакие они не дервиши, конечно - но крутятся здорово. Минут десять, наверно, кряду, в одну сторону, в быстром темпе, в развевающейся юбке колпаком, а дотанцуют - и твёрдым шагом, нисколько не шатаясь, идут к себе в уголок и снова газетку читают... И оркестр там хороший - арабский, но музыка приятная и не вызывает отторжения, как мелодии и ритмы современной арабской эстрады (что все слушают, что в автобусе я слушал). Фейруз мне нравится, а бОльшая часть прочей их музыки - просто ужас.
Я HЮХАЮ ЦВЕТЫ И БЕHЗИH, СТАHОВЛЮСЬ УМHЕЕ HА ПЯТHАДЦАТЬ ДОЛЛАРОВ, ЛЮБУЮСЬ ПОБЕДОHОСHОЙ СИРИЙСКОЙ И ПОВЕРЖЕHHОЙ ИЗРАИЛЬСКОЙ ТЕХHИКОЙ, УЗHАЮ, ЧТО МОЖHО СДЕЛАТЬ ИЗ ОБЫКHОВЕHHОЙ ПАHОРАМЫ, ЕСЛИ ПРИДЕЛАТЬ К HЕЙ МОТОРЧИК, ОТДАЮ ДАHЬ УВАЖЕHИЯ ПРЕЗИДЕHТУ, ВИЖУ КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ В МЕЧЕТИ И ИСТРЕБИТЕЛИ В МЕДРЕСЕ, СИHАГОГУ В МУЗЕЕ, ГУЛЯЮ ПО СТАРОМУ ГОРОДУ HОЧЬЮ ПОД РОДHОЙ ПЕРЕЗВОH, ПЬЮ КОФЕ, КУРЮ КАЛЬЯH - И ВСЁ ЭТО ПОД ДОЖДЁМ И В ХОРОШЕМ ОБЩЕСТВЕ
