Василий Жуковский - Собрание баллад
АХИЛЛ[5]
Отуманилася Ида;Омрачился Илион;Спит во мраке стан Атрида;На равнине битвы сон.Тихо все… курясь, сверкаетПламень гаснущих костров,И протяжно окликаетСтражу стража близ шатров.Над Эгейских вод равнинойСветел всходит рог луны;Звезды спящею пучинойИ брега отражены;Виден в поле опустеломС колесницею Приам[6]:Он за Гекторовым теломОт шатров идет к стенам.И на бреге близ курганаЗрится сумрачный Ахилл;Он один, далек от стана;Он главу на длань склонил.Смотрит вдаль – там с колесницейНа пути Приама зрит:Отирает багряницейСлезы бедный царь с ланит.Лиру взял; ударил в струны;Тих его печальный глас:«Старец, пал твой Гектор юный;Свет души твоей угас;И Гекуба, АндромахаЖдут тебя у градских вратС ношей милого им праха…Жизнь и смерть им твой возврат.И с денницею печальнойВоскурится фимиам,Огласятся погребальнойПеснью каждый дом и храм;Мать, отец, вдова с мольбоюПепел в урну соберут,И молитвы их героюМир в стране теней дадут.О, Приам, ты пред АхилломЗдесь во прах главу склонял;Здесь молил о сыне милом,Здесь, несчастный, ты лобзалРуку, слез твоих причину…Ах! не сетуй; глас небесНам одну изрек судьбину:И меня постиг Зевес.Близок час мой; роковаяПриготовлена стрела;Парка, жребию внимая,Дни мои уж отвила;И скрыпят врата Аида[7];И вещает грозный глас:Все свершилось для Пелида;Факел дней его угас.Верный друг мой взят могилой;Брата бой меня лишил —Вслед за ним с земли унылойУдалится и Ахилл.Так судил мне рок жестокий;Я паду в весне моейНа чужом брегу, далекоОт Пелеевых очей.Ах! и сердце запрещаетДоле жить в земном краю,Где уж друг не услаждаетДушу сирую мою.Гектор пал – его паденьемТень Патрокла я смирил;Но себе за друга мщеньемПуть к Тенару проложил.Ты не жди, Менетий, сына[8];Не придет он в отчий дом…Здесь Эгейская пучинаПред его шумит холмом;Спит он… смерть сковала длани,Позабыл ко славе путь;И призывный голос браниНе вздымает хладну грудь.И Ахилл не возвратится;В доме отчем пустотаСкоро, скоро водворится…О, Пелей, ты сирота.Пронесется буря брани —Ты Ахилла будешь ждатьИ чертог свой в новы тканиДля приема убирать;Будешь с берега унылоТы смотреть – в пустой далиНе белеет ли ветрило,Не плывут ли корабли?Корабли придут от Трои —А меня ни на одном;Там, где билися герои,Буду спать – и вечным сном.Тщетно, смертною борьбоюМучим, будешь сына зватьИ хладеющей рукоюВкруг себя его искать —С милым светом разлученьяГлас его не усладит;И на брег воды забвеньяЗов отца не долетит.Край отчизны, светлы воды,Очарованны места,Мирт, олив и лавров своды,Пышных долов красота,Расцветайте, убирайтесь,Как и прежде, красотой;Как и прежде, оглашайтесь,Кликом радости одной;Но Патрокла и АхиллаНикогда вам не видать!Воды Сперхия, сулилаВам рука моя отдатьВолоса с моей от браниУцелевшей головы…Все Патроклу в дар, и даниУж моей не ждите вы.Кони быстрые, из боя(Тайный рок вас удержал)Вы не вынесли героя —И на щит он мертвый пал;Кони бодрые, ретивы,Что ж теперь так мрачны вы?По земле влачатся гривы;Наклонилися главы;Позабыта пища вами;Груди мощные дрожат;Слышу стон ваш, и слезамиОчи гордые блестят.Знать, Ахиллов пред собоюЗрите вы последний час;Знать, внушен был вам судьбоюМне конец вещавший глас…Скоро!… лук свой напрягаетНеизбежный Аполлон,И пришельца ожидаетК Стиксу черному Харон.И Патрокл с брегов забвеньяВ полуночной тишинеЛегкой тенью сновиденьяПрилетал уже ко мне.Как зефирово дыханье,Он провеял надо мной;Мне послышалось призванье,Сладкий глас души родной;В нежном взоре скорбь разлукиИ следы минувших слез…Я простер ко брату руки…Он во мгле пустой исчез.От Скироса вдаль влекомый,Поплывет Неоптолем[9];Брег увидит незнакомыйИ зеленый холм на нем;Кормщик юноше укажет,Полный думы, на курган —«Вот Ахиллов гроб (он скажет);Там вблизи был греков стан.Там, ужасный, на оградеНам явился он в ночи —Нестерпимый блеск во взгляде,С шлема грозные лучи —И трикраты звучным крикомНа врага он грянул страх,И троянец с бледным ликомБросил щит и меч во прах.Там, Атриду дав десницу,С ним союз запечатлел;Там, гремящий, в колесницуПрянув, к Трое полетел;Там по праху за собоюТело Гекторово мчалИ на трепетную ТроюВзглядом мщения сверкал!»И сойдешь на брег священныйС корабля, Неоптолем,Чтоб на холм уединенныйПоложить и меч и шлем;Вкруг уж пусто… смолкли бои;Тихи Ксант и Симоис;И уже на грудах ТроиПлющ и терние свились.Обойдешь равнину брани…Там, где ратовал Ахилл,Уж стадятся робки ланиВкруг оставленных могил;И услышишь над собоюДвух невидимых полет…Это мы… рука с рукою…Мы, друзья минувших лет.Вспомяни тогда Ахилла:Быстро в мире он протек;Здесь судьба ему сулилаДолгий, но бесславный век;Он мгновение со славой,Хладну жизнь презрев, избралИ на друга труп кровавый,До могилы верный, пал».Он умолк… в тумане Ида;Отуманен Илион;Спит во мраке стан Атрида;На равнине битвы сон;И курясь, едва сверкаетПламень гаснущих костров;И протяжно окликаетСтража стражу близ шатров.
ЭОЛОВА АРФА
Владыко Морвены,Жил в дедовском замке могучий Ордал;Над озером стеныЗубчатые замок с холма возвышал;Прибрежны дубравыСклонялись к водам,И стлался кудрявыйКустарник по злачным окрестным холмам.Спокойствие сенейДубравных там часто лай псов нарушал;Рогатых еленейИ вепрей и ланей могучий ОрдалС отважными псамиГонял по холмам;И долы с холмами,Шумя, отвечали зовущим рогам.В жилище ОрдалаВеселость из ближних и дальних краевГостей собирала;И убраны были чертоги пировЕленей рогами;И в память отцамВисели рядамиИх шлемы, кольчуги, щиты по стенам.И в дружных беседахЛюбил за бокалом рассказы ОрдалО древних победахИ взоры на брони отцов устремлял:Чеканны их латыВ глубоких рубцах;Мечи их зубчаты;Щиты их и шлемы избиты в боях.Младая МинванаКрасой озаряла родительский дом;Как зыби тумана,Зарею златимы над свежим холмом,Так кудри густыеС главы молодойНа перси младые,Вияся, бежали струей золотой.Приятней денницыЗадумчивый пламень во взорах сиял:Сквозь темны ресницыОн сладкое в душу смятенье вливал;Потока журчанье —Приятность речей;Как роза дыханье;Душа же прекрасней и прелестей в ней.Гремела красоюМинвана и в ближних и в дальних краях;В Морвену толпоюСтекалися витязи, славны в боях;И дщерью гордилсяПред ними отец…Но втайне делилсяДушою с Минваной Арминий-певец.Младой и прекрасный,Как свежая роза – утеха долин,Певец сладкогласный…Но родом не знатный, не княжеский сын:Минвана забылаО сане своемИ сердцем любила,Невинная, сердце невинное в нем.На темные сводыБагряным щитом покатилась луна;И озера водыСтруистым сияньем покрыла она;От замка, от сенейДубрав по брегамОгромные тенейЛегли великаны по гладким водам.На холме, где чистымПотоком источник бежал из кустов,Под дубом ветвистым —Свидетелем тайных свиданья часов —Минвана младаяСидела одна,Певца ожидая,И в страхе таила дыханье она.И с арфою стройнойКо древу к Минване приходит певец.Все было спокойно,Как тихая радость их юных сердец:Прохлада и нега,Мерцанье луны,И ропот у брегаДробимыя с легким плесканьем волны.И долго, безмолвны,Певец и Минвана с унылой душойСмотрели на волны,Златимые тихо блестящей луной.«Как быстрые водыПоток свой лиют —Так быстрые годыВеселье младое с любовью несут».«Что ж сердце уныло?Пусть воды лиются, пусть годы бегут,О, верный! о, милый!С любовию годы и жизнь унесут». —«Минвана, Минвана,Я бедный певец;Ты ж царского сана,И предками славен твой гордый отец».«Что в славе и сане?Любовь – мой высокий, мой царский венец.О, милый, МинванеВсех витязей краше смиренный певец.Зачем же унылоНа радость глядеть?Все близко, что мило;Оставим годам за годами лететь».«Минутная сладостьВеселого вместе , помедли, постой;Кто скажет, что радостьНавек не умчится с грядущей зарей!Проглянет денница —Блаженству конец;Опять ты царица,Опять я ничтожный и бедный певец».«Пускай возвратитсяВеселое утро, сияние дня;Зарей озаритсяТот свет, где мой милый живет для меня.Лишь царским уборомЯ буду с толпой;А мыслию, взором,И сердцем, и жизнью, о милый, с тобой».«Прости, уж бледнеетРассветом далекий, Минвана, восток;Уж утренний веетС вершины кудрявых холмов ветерок». —«О нет! то зарницаБлестит в облаках;Не скоро денница;И тих ветерок на кудрявых холмах».«Уж в замке проснулись;Мне слышался шорох и звук голосов». —«О нет! встрепенулисьДремавшие пташки на ветвях кустов». —«Заря уж багряна», —«О милый, постой». —«Минвана, Минвана,Почто ж замирает так сердце тоской?»И арфу унылыйПевец привязал под наклоном ветвей:«Будь, арфа, для милойЗалогом прекрасных минувшего дней;И сладкие звукиЛюбви не забудь;Услада разлукиИ вестник души неизменным будь.Когда же мой юный,Убитый печалию, цвет опадет,О верные струны,В вас с прежней любовью душа перейдет.Как прежде, взыграетВеселие в вас,И друг мой узнаетПривычный, зовущий к свиданию глас.И думай, их пеньюВнимая вечерней, Минвана, порой,Что легкою тенью,Все верный, летает твой друг над тобой;Что прежние муки:Превратности страх,Томленье разлуки,Все с трепетной жизнью он бросил во прах.Что, жизнь переживши,Любовь лишь одна не рассталась с душой;Что робко любившийБез робости любит и более твой.А ты, дуб ветвистый,Ее осеняй;И, ветер душистый,На грудь молодую дышать прилетай».Умолк – и с прелестнойЗадумчивых долго очей не сводил…Как бы неизвестныйВ нем голос: навеки прости! говорил.Горячей рукоюЕй руку пожалИ, тихой стопоюОт ней удаляся, как призрак пропал…Луна воссияла…Минвана у древа… но где же певец?Увы! предузналаДуша, унывая, что счастью конец;Молва о свиданьеДостигла отца…И мчит уж в изгнаньеЛадья через море младого певца.И поздно и раноПод древом свиданья Минвана грустит.Уныло с МинванойОдин лишь нагорный поток говорит;Все пусто; день ясныйВзойдет и зайдет —Певец сладкогласныйМинваны под древом свиданья не ждет.Прохладою дышитТам ветер вечерний, и в листьях шумит,И ветви колышет,И арфу лобзает… но арфа молчит.Творения радость,Настала весна —И в свежую младость,Красу и веселье земля убрана.И ярким сияньемХолмы осыпал вечереющий день:На землю с молчаньемСходила ночная, росистая тень;Уж синие сводыБлистали в звездах;Сровнялися воды;И ветер улегся на спящих листах.Сидела унылоМинвана у древа… душой вдалеке…И тихо все было…Вдруг… к пламенной что-то коснулось щеке;И что-то шатнулоБез ветра листы;И что-то прильнулоК струнам, невидимо слетев с высоты…И вдруг… из молчаньяПоднялся протяжно задумчивый звон;И тише дыханьяИграющей в листьях прохлады был он.В ней сердце смутилось:То друга привет!Свершилось, свершилось!..Земля опустела, и милого нет.От тяжкия мукиМинвана упала без чувства на прах,И жалобней звукиНад ней застенали в смятенных струнах.Когда ж возвратилаДыханье она,Уже восходилаЗаря, и над нею была тишина.С тех пор, унывая,Минвана, лишь вечер, ходила на холмИ, звукам внимая,Мечтала о милом, о свете другом,Где жизнь без разлуки,Где все не на час —И мнились ей звуки,Как будто летящий от родины глас.«О милые струны,Играйте, играйте… мой час недалек;Уж клонится юныйГлавой недоцветшей ко праху цветок.И странник унылыйЗаутра придетИ спросит: где милыйЦветок мой?… и боле цветка не найдет».И нет уж Минваны…Когда от потоков, холмов и полейВосходят туманыИ светит, как в дыме, луна без лучей,Две видятся тени:Слиявшись, летятК знакомой им сени…И дуб шевелится, и струны звучат.
МЩЕНИЕ
