Людмила Петрушевская - Маленькая волшебница
И Барби Машу показали по телевизору.
ВОЛШЕБНЫЙ ТЕЛЕВИЗОР ВАЛЬКИРИИ
Вечером Валькирия, сидя перед ящиком, внезапно увидела жутко знакомое лицо.
На экране переливался огоньками прекрасный дом с роялем, резными креслами и свечами, и в кресле сидела просто принцесса!
Потом показали редакторшу телевидения, морда так себе.
Она красиво говорила о домашних мастерах, которые сами для себя строят кто самолет, кто мартеновскую печь, а кто кукольный домик.
Она приглашала телезрителей звонить и сообщать, какому мастеру надо присудить победу.
А вот кто сидел в кресле кукольного дома, кто смотрел такими красивыми глазами с экрана, причем не моргая и не шевелясь?
Бывшая крыса Валька, а ныне волшебница Валькирия, глядя в телевизор, морщилась, чесалась, кряхтела, сосала сухую хлебную корку (в данной корочке, как мы знаем, содержалось пятнадцать украденных томов книги Амати "Несколько секретов для добрых волшебников") и, наконец, вспомнила!
Это была Барби Маша, заколдованная кукла мастера Амати, его любимое творение.
- Так-так! Девочка из дома Амати в виде фабричной куколки! - вскричала Валька.
Она почему-то думала, что Барби Маша, которую мастер Амати снабдил волшебной душой, должна быть обязательно человеком.
Плюс к тому Валька вспомнила, что Барби Маша не умеет защищаться.
А это вообще было подарком со стороны мастера Амати.
- Что делать, что делать? - заметалась Валька, но тут же передача кончилась, на экране возник огромный торт.
- Хочу торт,н сказал Эдик.н И мороженого.
- Хотеть не вредно,н возразила ему Валькирия, напряженно размышляя.
Тогда голодный Эдик, вскрикнув, выхватил у нее из рук сухую корку и сунул в рот.
Волшебница Валькирия легко отняла у него свою корку, положила ее за щеку и продолжала размышлять.
Чтобы Эдик больше не возникал, она приковала его взор к телевизору, и он шарил глазами по всем сорока экранам, а на Вальку смотреть не имел права.
Валька же думала.
У нее было припасено множество пакостей для человечества.
Она планировала:
устроить на Чистых прудах два наводнения за один день (только всю грязь и помятые трамваи уберут - трах, опять);
произвести землетрясение в московских районах Подушкино, Северное бутово и Южное бутово (она слышала эти названия по телевизору, будучи еще в Гималаях, и полюбила их странной любовью);
затем ей хотелось вызвать эпидемию свинки в Государственной Думе, чтобы у всех депутатов щеки было со спины видать, а голоса были бы неразборчивые из-за слюны;
л10потом она планировала насыпать в городской водопровод волшебный порошок и таким путем свести с ума всех пьющих сырую воду из-под крана: они тут же должны были кинуться вон из дома и начать продавать друг другу свои вещи, стоя коридором вдоль всех главных улиц и вокруг вокзалов.
А пусть не пьют сырую воду!
Но вот как добраться до любимой куклы мастера Амати, Барби Маши...
Она размышляла, а Эдик в это время кричал, переходя на визг:
- Я тебе, лоханка старая, душу продавал зачем? Зачем я кровью подписал договор с тобой, кошелка дырявая? Чтобы все мои желания выполнялись! Хочу морожено-пирожено!
Бывшая крыса, а ныне пенсионерка Валька отмахнулась от него, грызя корку.
Наука давалась ей нелегко. Многих зубов не хватало.
В то же время надо было придумать способ колдовства.
Валька даже пожалела, что в свое время плохо слушала мастера Амати.
При этом она смотрела на экраны телевизоров, которые напряженно светились, дергались, шевелились, моргали и шумели.
Эдик тоже смотрел поневоле.
Но, видимо, он недаром пожевал сухую корочку науки.
Внезапно он закричал:
- Вон он, по телевизору, наш главный редактор интервью дает! Я бы его сунул на другой экран, куда-нибудь подальше!
- Точно,н подхватила Валька.н Как я раньше не подумала!
Она тут же с помощью пульта управления засандалила этого выступающего на соседний экран, в передачу, где действие происходило в жилище монгольского скотовода посреди степей.
Так что редактор вынужден был, как есть, в костюме и с галстуком, из своего кабинета махнуть прямо в юрту.
(Другое дело, что кочевник встретил большого белого брата прохладно, потому что был обижен на телевизионную группу: они жили у него пять лун, снимали, заставляя его бессмысленно ездить туда-сюда на лошади, съели у него тридцать голов мелкого скота и пятьдесят тушек птицы, обещали прислать ему за это ящик огненной воды, но обманули. Так что скотовод, увидев редактора, сказал "Не надо мне", и тут же снялся со стоянки и откочевал в далекие предгорья, и посланец Вальки и Эдика, который не понимал ни словечка по-монгольски, спохватился поздно и побежал на новое место пешком, придерживаясь компании овец.)
Потирая руки от радости, Эдик тут же решил поменять руководящий состав телевидения, как только он появится целиком на экране.
Потом ему пришло в голову сменить правительство, послав его в джунгли первого попавшегося каннибальского государства, а в министры сунуть десяток продавцов с рынка, самых толстых и усатых.
Только надо было дождаться какого-нибудь торжественного заседания с трансляцией по телевидению и одновременно репортажа с базара.
А Валькирия, почесавши под мышкой, сказала:
- Эх, раньше не додумались! Мы бы эту куклу Барби Машу перекинули в какой-нибудь действующий вулкан!
- Свободно! - ответил Эдик.н Можно и в кипящий суп. Только надо ее еще раз показать по телевизору.
- А вот как бы вызвать мастера Амати сюда, чтобы он увидел ее на экране? н озабоченно сказала Валька.н Он ведь не выносит чужих страданий. Как только мы ему пригрозим, что Барби Маша сварится, он сразу же отдаст нам весь мир за одну свою куклу.
Тут Валька перешла на крик:
- А вот то, как я погибала столько лет у него в рабах, ваньку валяла во дворце в Гималаях, не пила, не курила, тратила свою молодость на книги, работала, как бобик, с компьютером, сидела на диете без соли, сахара, курева и водки, каждый день плавала в бассейне, мокла, эти мои страдания его не колыхали!
Эдик, необыкновенно поумневший, предложил план действий.
Надо было украсть куклу Барби Машу и как-нибудь запятить ее в передачу телевидения. И пригрозить мастеру Амати, что если он не отдаст Вальке и Эдику власть над Землей (Эдик настаивал также и на власти над Луной), то кукла Барби Маша во время передачи будет засунута куда-нибудь в горячую точку планеты.
Тут же колдунья Валькирия торжественно произнесла:
- Отныне тебя будут звать Сила!
И счастливый Эдик ответил ей:
- Меня будут звать Сила Грязнов!
Валька на радостях оторвала взгляд голодного Эдика от экрана и повела его вниз с целью организовать банкет в соседнем ресторане, после чего туда были вызваны силы спецотряда по борьбе с бандитизмом.
Дело в том, что Эдика и Вальку швейцар не пустил в ресторан из-за их внешнего вида: Валька была в своем халате с полуоторванным карманом, а Эдик в засаленном спортивном костюме, и они, обидевшись, начали скандалить, и Валька мигом приволокла на себе из музея Красной Армии боевую ракетную установку "Катюша" времен второй мировой войны.
Первым же залпом сопротивление охраны было сметено, но и от ресторана мало что осталось.
Вместо двери красовалась большая яма, в которой сидел и таращился охранник.
Голодные, закопченные и злые, Валька и Эдик (Валькирия и Сила Грязнов) снова сели перед своим волшебным телевизором, желая развлечься, но во всем районе из-за взрыва вырубилось электричество.
Говорят же - не рой другому яму, сам попадешь.
А кукла Барби Маша, которая в это время жила у старого столяра Ивана на подоконнике в специально построенном домике, готовилась к тяжелым временам: она все знала, но спасти себя была не в силах.
Что касается мастера Амати, то он, сидя в своем хрустальном дворце, был целиком занят новой скрипкой и не знал, что ему угрожает.
Посмотрим, какие их ждали приключения.
Гнездо вороны
Настали прекрасные теплые дни.
Куколке Маше Барби приходилось сидеть в одиночестве в большом кукольном доме на подоконнике.
Приютивший ее дедушка Иван пропадал в своих походах: он искал повсюду хорошее старое дерево и притаскивал домой то дощечки, то небольшие бревна, а то и приволакивал целиком разобранный шкаф с резьбой, кем-то, видимо, выставленный на улицу.
Видно было, что он планирует смастерить что-то необыкновенное.
Вечерами, разбирая найденные сокровища, он мурлыкал, как наша кошка Муська на коленях у папы.
Иногда старый дед подходил к кукольному домику и, почтительно склонившись, измерял ниткой туфельку Маши Барби, а затем спешил к столу и записывал что-то в тетрадку.
Когда деда не было дома, Барби Маша перезванивалась с другими куклами и игрушками по своему волшебному телефону, или играла на рояле, или ездила на прогулку на автомобиле.
