Счастье по-житейски. Уютные рассказы для чтения за чашечкой чая - Жанна Геннадьевна Шинелева
Алена аккуратно устроила птицу на заднем сидении и без приключений доехала до дома. Было уже совсем темно, когда она бережно вытащила птицу из машины и принесла домой.
– Вот. Посиди пока тут, – сказала Алена, сажая сову в большую коробку из-под микроволновки, которая, словно зная, что понадобится, лежала в коридоре, ожидая своей участи уже дня два.
Наутро, обзвонив с десяток ветеринарных клиник, Алена наконец нашла то, что нужно. Она договорилась подъехать, орнитолог ждал их через полчаса.
– А кормить-то тебя чем? Мышек придется покупать. А жалко их. Может, просто говядину на рынке купить, а? Ну что ты смотришь так грустно? Не горюй, прорвемся! – произнесла женщина и, подхватив коробку, зашагала к машине.
Пришлось посидеть в коридоре, подождать: срочно привезли попугая, которого случайно придавили дверью. Жалко беднягу. Но ничего, врач сказал: «оклемается». Совка в коробке вела себя смирно и тихо ждала своей очереди.
После осмотра ветеринара выяснилось, что сова не сильно пострадала. Ей, конечно, досталось, но не сильно. Орнитолог предположил, что она обо что-то ударилась на лету. Сделали рентген, взяли анализы.
– Должна прийти в себя, – сказал ветеринар.
А для этого рекомендовал покой и витаминное питание. А еще ветеринар подтвердил догадку Алены, что сова улетела из заповедника. На лапке, на кольце, был номер телефона. Орнитолог предположил, что это телефон заповедника…
Зина была девушка аккуратная, трудолюбивая, но немного наивная. С золотой медалью окончила школу, поступила в институт, выучилась, получив профессию биолога. Она очень любила животных, мечтала работать в заповеднике. Родители говорили ей, чтобы она выкинула глупости из головы и выбрала какую-нибудь более денежную профессию, но Зина ни в какую не соглашалась.
После института, помыкавшись в поисках работы, девушка таки устроилась в заповедник. Но не в соответствии со своей квалификацией. Вняв уговорам Зины, директор заповедника согласился взять ее на полставки помощницей. В основном птицы здесь обитали на воле, за ними вели тщательные наблюдения, но часть из них содержалась в вольерах. В обязанности Зины входило следить за чистотой вольеров, в которых жили совы.
Их было немало. И сов, и вольеров. Так что работы Зине хватало. Она мечтала заслужить репутацию хорошего работника и заниматься не уборкой клеток, а уже чем-то более серьезным. Да еще молодой человек, Богдан, с которым она встречалась, все время подкалывал девушку на этот счет. Зина не обижалась, она вообще не обидчива была, тем более Богдан ведь не со зла. И он, похоже, тоже любил животных и очень часто с большим интересом выспрашивал Зину про птиц, какие виды содержатся в заповеднике, сколько всего сов, про кормление и еще много разных тонкостей. Зина ему все рассказывала и чувствовала себя настоящим знатоком-орнитологом.
Но однажды парень предложил Зине странное дело. Он попросил отдать ему одну из редких сов по имени Аманда. Он рассказал странную историю про то, как сова заинтересовала какого-то именитого профессора-орнитолога, он ее очень просил, но ненадолго, а потом обещал обязательно вернуть. Зина справедливо поинтересовалась, что, мол, почему бы профессору, тем более такому именитому, не обратиться напрямую к руководству заповедника, на что молодой человек пояснил, что сделать это нужно по-тихому…
Они стояли на территории заповедника перед вольерами и разговаривали.
– Никто не заметит, – шепотом уверял Зину Богдан. – Всего на два дня. Тем более, выходные как раз. Лучшего времени и придумать нельзя.
Уговоры продолжались долго. Наконец, девушка сдалась.
– Ладно, – сказала она. – Только обещай, что Аманде не причинят никакого вреда.
– Конечно! О чем ты говоришь?! – горячо заверил Богдан и в порыве чувств обнял Зину, а потом поднял и закружил. Зина засмеялась, а пожилой ветеринар Валентин Сергеевич, глядя на эту сцену через окошко, только усмехнулся и покачал головой. Ему не нравился ухажер Зины. Так он его называл. А Зине не нравилась подозрительность старого орнитолога. А парень очень нравился.
– Богдан хороший, – уверяла она старика. – Добрый и животных любит.
Ветеринар кивал в ответ, но что-то он ему казался слишком мутным типом этот Богдан. Жаль, что влюбленная Зина этого не замечала. Не случилось бы беды…
Прошло два дня с тех самых пор, когда в назначенный час Зина открыла клетку с Амандой и передала ее Богдану. Она очень любила Аманду и немного беспокоилась за нее. Это тогда. А сегодня она беспокоилась уже очень сильно.
Наступил понедельник, Валентин Сергеевич обнаружил пропажу, а Зина все еще верила, что с минуты на минуту явится Богдан и сова окажется на месте, снова в своем вольере, как будто ничего и не было. Девушка даже зажмурила глаза, чтобы открыть их и увидеть, что все в порядке, но нет. Не сработало. Вольер пуст, а Валентин Сергеевич просто в бешенстве и ругает Зину так, как никогда раньше. Он и голоса-то ни разу за все время не повысил на девушку, а тут…
– Ты понимаешь, глупая, что это за сова? Она одна у нас! Редчайший вид! Как ты могла не уследить? Признавайся, это Богдан?
Зина молчала, плакала, закусив губу, и отказывалась отвечать…
Алена никогда не держала дома птиц и не знала, что с ними делать, чем кормить и как ухаживать. Пришлось прошерстить весь интернет в поисках информации. Орнитолог ничего путного не сказал, только посоветовал не кормить сову покупным мясом, а заказывать мышей. Так что в морозилке у Алены, рядом с пельменями и котлетами, скоро появились мороженые мышки… Сова потихоньку приходила в себя. Алена стала называть ее Анфисой – ведь нужно же было птице имя. Она так и сидела в коробке из-под микроволновки. Летать пока не пыталась, поэтому опасаться было нечего.
Однако скоро сова начала выбираться из своего домика и важно расхаживать по дому. Она сопровождала Алену везде, ходила за ней как хвостик. Алена вычитала, что можно порадовать пернатую ягодами и фруктами, и стала покупать ей угощение. Так что рацион совы был богат.
Съездив с Анфисой очередной раз на осмотр к ветеринару, Алена решила, что птице пора домой, в заповедник. Она пыталась туда дозвониться по телефону, указанному на колечке, которое было на лапке, но никто не брал
