Алька. Вольные хлеба - Алек Владимирович Рейн
С этого дня Тоху пользовала Ирина Геннадиевна, привлекательная, лет сорока, удивительного ума, знаний и такта женщина.
Приехав, Ирина Геннадиевна, изучив Тохины рот и горлышко, произнесла:
– И что диагностировали, чем лечили?
– Да не мы, другая бабка, сказала ангина, дала таблетку бисептола.
– Господи боже мой, стоматит у него. Ну как же можно, не разбираясь ни в чём, сразу давать антибиотик? В какой концентрации?
– Не знаем.
– Узнайте.
Мишка позвонил тёще, которая сообщила, что таблетка была последней и коробочку она выбросила, но таблетка была большой.
Врач назначила Антону полоскания, и Михаил увёз её в Москву. Но привычка матери и его второй бабки, не включая головы, не понимая ничего, не зная причин плохого самочувствия ребёнка, сразу пихать ему в рот антибиотики, в итоге чуть не привела через год Тоху на больничную койку, когда он был чуть постарше.
***
Где-то в августе позвонил Швецов и бодрым голосом доложил:
– У нас кража, но украли немного – тысяч тридцать, мы погасим.
– Какая кража? В магазин забрались?
– Да.
– Я выезжаю, позвони Долгополову.
Пока я ехал, Лёшка перезвонил мне ещё несколько раз, сообщая что сумма кражи растёт. Голос становился всё глуше.
По приезде выяснилось, что предположительно злоумышленник проник в помещение, разбив стекло в подвальном окне, затем открыл сейф ключом, лежащим в верхнем ящике письменного стола, стоящего рядом. Толстуха-товаровед всё никак не могла вспомнить, сколько денег она положила вечером в сейф, потом её озарило – сто шестьдесят тысяч. Вдобавок оказалось, что она последней уходила из магазина.
Вызвали милицию. Эксперт долго ковырялся с разбитыми стёклами, потом задумчиво сказал:
– Разбили, скорее всего, изнутри, но точно сформулирую в акте экспертизы. Заявление подавать будете?
– Думаем.
– Имейте в виду: чтобы точно определить объём хищения, будем снимать складские остатки, и нужны будут точные цифры по продажам, поступлению продукции.
– Это такой геморрой.
– Поэтому в основном, если сумма хищения не критична, все отказываются. Как-то сами разбираются в коллективе. Вы почему решётки на окна не поставили?
– Да как-то в голову даже не пришло.
– Лиха беда начало, не поставите – у вас такая история будет повторяться.
Стали разбираться в краже, я спросил товароведа:
– А почему вы ключ с собой не берёте?
– Вот ещё, буду я с собой такую тяжесть носить.
Я взял в руки ключ, он был тяжелее, конечно, чем обычный, но не критично.
– А почему кладёте на самом видном месте?
– Я не подумала.
Было очевидно, что она и сама могла чудесным образом положить деньги в сумку, разбить стекло перед уходом, а потом объявить о краже. Или впустить кого-то, а может быть, передать ключи. Кстати, недавно я видел её в магазине под руку с мужиком сомнительного вида. Кто знает. И поведение её весьма не понравилось. Была очень хладнокровна, не видно было, что она переживает за свой косяк.
Вину свою – в халатности – толстуха признала, договорились, что она будет возвращать из зарплаты какую-то часть в погашение убытка. Один месяц погасила, через неделю подала заявление на увольнение и по-тихому смылилась.
Решётки поставили, но через какое-то время произошла точно такая же кража, но на существенно меньшую сумму. Оказалось, что за решёткой надо ставить металлическую сетку. Поставили её и взяли магазин под пультовую охрану, кражи прекратились.
Главным виновником был, конечно, директор Лёшка Швецов, пришлось уволить его по собственному. Расслабился, всю свою работу переложил на двух замов, а продумать и организовать безопасное хранение средств было его непосредственной задачей.
Стал искать нового директора, предложили хорошую знакомую моего зятя Галину Борисовну. Встретились, переговорили, опыт работы в торговле у неё был большой, поработала и директором в продуктовой «Берёзке» на Кутузовском. В зарплате сошлись, стала Борисовна у нас директором.
***
Осенью, вернувшись в Москву, как-то вечером, запарковавшись во дворе, подойдя к двери подъезда, услышал откуда-то сбоку: «Алик». Посмотрел – из арки ко мне бодро трусил Коля Скоробань.
– Коля, привет, что, срок закончился?
– Да я недолго сидел, с полгода, пока следствие шло.
Уже в квартире за обедом Николай рассказал:
– Да ничего доказать не смогли, а чего там докажешь, у нас в деле два трупа.
– Чьих трупа?
– Командира части и старшины, который у него на хозяйстве был. Товар принимал-отпускал.
– А что за дело-то было?
– Да у нас там часть российская стояла небольшая – одна неполная рота, может, человек сорок. Имущество военное охраняет. Ну, часть эта – я договорился в Москве – солярку получала, ну, там машины заправить, дизель-генератор.
– И много получили?
– Да я откуда знаю? Составов пять или семь.
– На сорок человек должно было хватить.
– Ну.
– А ты-то как под замес попал?
– И я следаку говорил, что я не при делах. А он всё соляру найти не может, а я при чём? Ну, торговал я солярой тогда в опте, так у меня документы все в порядке полном были. Сгорели только, а я при чём? Я вообще в отъезде был.
– Понятно, чем сейчас-то занимаешься?
– Продуктами в опте, кстати, у тебя выход есть на просрочку?
– Нет.
– А у тебя же магазин продуктовый, как же ты торгуешь?
– Берём нормальный товар, самый свежий, и продаём.
– Это дорого будет, у нас это не пойдёт. Поищу, в Москве найду.
Наверно, нашёл, больше мы с ним не виделись.
***
С Галиной Борисовной в целом работалось мне вполне комфортно.
Помещение на Бауманской я отдал Мишке в управление, сказав:
– Миха, занимайся этим помещением сам, сдавай в аренду. Денежки не трать, а откладывай – года за два-три накопишь на квартиру.
Офисом в Измайловском общежитии занимался сам, тоже сдал в аренду знакомому. Он держал недалеко пару палаток, и ему нужен был склад.
***
В марте 2000 года Тоха стал что-то прихварывать. Ирина Геннадиевна, понаблюдав за ним, велела исследовать кровь на определение вирусов Эпштейна – Барра, потом выписала направление на сдачу кала в каком-то медицинском институте. Сначала надо было заехать в институт, он находился недалеко от Курского вокзала на внутренней стороне Садового кольца в старинном здании. Мне растолковали, что кал я должен привезти в течение получаса, не больше, после его получения, и не остуженным, и не перегретым. Это было непросто, но я это сделал. Доктор, которая выдавала мне результаты анализа, напустилась на меня чуть не с кулаками:
– Что вы там с ребёнком творите?! У него заместо правильной микрофлоры грибы
