Русская невестка - Левон Восканович Адян
— И слушать не хотят!
— Как это не хотят? Не жить же вдевятером в двух комнатах! Ладно, пойдем, посмотрим, что можно придумать.
Когда они вошли во двор, то застали такую картину: Вагиф и Мехрибан деловито выносят из дому тюфяки, подушки, одеяла. Арсен и Елена непонимающе переглянулись. У Елены в глазах был испуг. Арсен не показал своего недоумения, подошел к ним и шутливо спросил:
— Бог в помощь, соседи! Уж не переезжать ли собрались?
Вагиф взял его за локоть и отвел в сторону.
— Теперь слушай меня, Арсен джан, и попробуй только слово сказать против!
— Не пугай, я не из пугливых, — улыбнулся Арсен.
— Лена, наверное, тебе уже сказала, да?
— Да, родители Мехрибан приехали. Поздравляю, у нас тоже говорят, гость — посланец Бога!
— Да мало ли что говорят. Слушай, совсем неожиданно, как кирпич на голову… Ладно, теперь слушай меня. Лена сказала, что вам надо подыскать другое жилье. Арсен джан, ты — мужчина, я с женщинами дела не имею, я разговариваю только с мужчинами, поэтому ты и должен меня понять: если вы уйдете из моего дома — считай, ты мне дал пощечину. Я такого позора не снесу и людям в глаза не смогу смотреть. Поэтому слушай меня и не смей слова против сказать! Ты и Лена остаетесь в своей комнате. Старики и дети будут у нас.
— А вы куда? На Луну?
— Слушай, зачем на Луну? Вон еще одна комната! — Вагиф показал на будущую летнюю кухню в конце двора. — Целых пятнадцать квадратных метров — разве на двоих мало?
— Вполне хватит! — сказал Арсен. — Короче, я так понял, что ты и Мехрибан собираетесь этот месяц или сколько-то жить в летней кухне, так?
— Конечно!
— Очень хорошо! А теперь скажи мне, Вагиф, дорогой, за кого ты меня принимаешь?
— Как за кого? Слушай, ты что говоришь?
— Ты боишься, что наш уход для тебя вроде как пощечина. А обо мне ты подумал? Мне тоже не нравится пощечины получать…
— Ай, дорогой, о чем ты говоришь, я же… — начал было горячиться Вагиф, но Арсен перебил его:
— Давай договоримся так: мы с Леной на это время будем жить там, а вы — в своей комнате.
— Что-о?! — взвился Вагиф. — Ты с ума сошел, ай человек! Беременную девочку в эту темную дыру! Мехрибан, ай арвад, скорей иди сюда, послушай, что он говорит, этот сумасшедший человек! Еще грамотный называется, институт окончил!
Началась довольно забавная перепалка, в которой каждая из сторон норовила урвать себе место похуже. Подключились и женщины, естественно, на стороне своих мужей. Победителями вышли Арсен и Елена.
Перебираться начали немедленно, и начали с того, что Вагиф вынес из дома два небольших коврика и прибил к стенам нового жилища своих постояльцев.
— А ковры зачем? — осторожно заикнулся было Арсен, но хозяин яростно рявкнул на него:
— Не твое дело!
Пришлось подчиниться.
В начале мая старики с детьми уехали к себе в деревню, а вместе с ними и Вагиф с женой. Накануне отъезда они стали уговаривать Арсена и Елену вернуться в свою комнату в доме, но те отказались. За месяц они успели обжиться на новом месте, привыкли, да и кто знает, не надумает ли через месяц приехать из деревни на этот раз Вагифова родня.
И снова потянулись дни, похожие один на другой, как стершиеся пятаки. Возвращаясь с работы, Арсен выходил из автобуса возле Дворца культуры и, мельком взглянув на щиты с афишами, зная, что они в кино не пойдут, хотя и он, и Елена были заядлыми киношниками, приходил домой, молча, без аппетита прожевывал то, что перед ним ставила Елена, затем, с часик посидев во дворе, заваливался спать. И часто на этом заканчивался их день.
Изнуряла его не столько сама работа, сколько осознание оглушающей пустоты и бессмысленности того, что он делает. Порой ему становилось страшно: «Так, пожалуй, недолго и потерять себя…» И, чтобы не потерять, он по субботам да воскресеньям садился за свою диссертацию, едва ли сознавая, что этим он пытается заглушить в себе гложущий душу страх. Просидев часа три и бесцельно полистав несколько десятков исписанных от руки страниц, убеждался, что работа не идет, хуже того, он и не пытался заставить себя работать. Искал и, конечно, находил этому объяснение — оторван от своей среды. Прав был или неправ — он и сам этого не знал. Елене ничего не говорил о своих страхах, хотя часто ловил на себе ее тревожные взгляды… Одна была отдушина — работа на карьере хорошо оплачивалась, иногда доходило до трехсот рублей в месяц, плюс Еленины восемьдесят. Жить на эти деньги можно было, даже откладывать потихоньку на черный день. Но снова и снова выплывало из глубины души ли, сознания или подсознания до ужаса обнаженное и беспощадное: «А дальше что?» И опять он заглушал этот беззвучный крик, рвущийся из глубин его существа: то бесцельно шатался по улицам поселка, то до одури смотрел телевизор в хозяйской комнате (Вагиф оставил им ключи от дома), то уходил с Еленой и до полуночи вместе с ней гулял по сырому пустынному пляжу, то возился в саду — рыхлил почву, обрезал деревья, пересаживал кусты.
Однажды он вернулся с работы чем-то расстроенный сильнее обычного. На вопрос Елены, где он задержался, Арсен устало махнул рукой и начал переодеваться. Снял пиджак, повернулся, чтобы повесить на гвоздь, и услышал, как Елена приглушенно вскрикнула. Арсен повернулся и увидел, как жена медленно садится на кровать, не спуская с него глаз, полных ужаса.
— Лена…
— Что с тобой? — глухо прошептала она.
Арсен взглянул на свою рабочую рубашку — весь левый бок был забрызган кровью.
— А, черт, я и забыл… — с досадой произнес он. — Да не бойся, это не моя кровь. Машиной оторвало напарнику кисть руки. Я помогал усадить его в скорую и сам не заметил, как на меня брызнуло.
Он сказал правду, чтоб скорее успокоить ее, но вышло наоборот. Побледнев как бумага, она спросила пугающим шепотом:
— У вас и такое бывает?
— Лена, успокойся, такое на любой работе может случиться. Просто надо быть осмотрительным.
Елена, похоже, его не слушала. Прикрыв глаза ладонями, она выдохнула с силой:
— Уходи с этой работы…
— Да ты что, Лена, в своем уме?
— Уходи с этой работы! — повысила она голос. — Немедленно уходи! Беда и без того за нами по пятам ходит. Уходи! Слышишь?!
— Не говори глупости! — рассердился Арсен. — В конце концов, никто не виноват, что этот дурак сунул руку туда, куда не следует.
Неожиданно Елена грохнулась на колени и, обхватив руками его ноги,
