Зимняя гостья - Сара Морган
Телефон просигналил, и Саманта увидела сообщение от сестры:
«И? Это было так же классно, как в твоих романах?»
Саманта посмотрела на сестру. Та ухмыльнулась и подняла бокал, предлагая выпить, и только им двоим было понятно, за что.
– Таб решила, что Санте надо непременно приготовить стакан молока, – произнесла Мэри, – но я выступаю за односолодовый виски. – Она поставила его вместо стакана с молоком и подмигнула Майклу.
– Еще нам нужен сапог или ботинок. И зола из камина, – заявила Гейл, вставая.
– Что?
– Надо оставить следы на полу, чтобы Таб их увидела.
Элла посмотрела на мать с удивлением:
– Замечательная мысль! Как тебе пришло в голову…
– Так делал папа, и однажды я его застала за этим занятием. Он даже не надел сапоги, просто взял их в руки и прижимал к полу.
– И разрушил веру в сказку. – Элла улыбнулась. – Он как-то это объяснил?
– Нет, – покачала головой Гейл. – По его лицу я поняла, с какой любовью он это делал, и для меня это было настоящее волшебство.
Любовь.
От чувств у Саманты сжало горло. Именно в тот момент, когда она прикладывала все усилия, чтобы сдержаться, в комнату вошел Броди. На нем были джинсы и синий свитер, от которого глаза казались еще ярче. Залюбовавшись, она подумала, что он самый красивый мужчина на свете. Отчаянно захотелось вернуться в тот вечер, прожить его снова, смакуя каждое мгновение и прикосновение. Первым желанием было побежать и броситься ему на шею. Испугавшись своих мыслей, она сильнее вжалась в кресло и вцепилась пальцами в подлокотники.
Мэри хлопотала, предлагая сыну выпить и согреться у огня. Саманта же в это время думала о том, что сама сейчас вспыхнет, так жарко было внутри. Звуки завязавшегося разговора доносились будто издалека. Она могла сосредоточиться лишь на том, чтобы сохранить естественную позу и выражение лица, делая вид, что внимательно слушает.
Броди говорил о чем-то с Майклом. Они беседовали и смеялись, словно старые добрые приятели. Заметив, что Броди смотрит на нее с улыбкой, она широко улыбнулась в ответ и принялась твердить себе, что все в порядке. Она в порядке.
Оглядев через бокал комнату, Саманта увидела, как Элла подошла к Броди и произнесла что-то, от чего он покраснел до кончиков ушей. Она отвернулась и решила не думать об этом, ведь, судя по реакции, сестра намеренно хотела его смутить, и это ей удалось.
К тому времени, когда все стали расходиться по комнатам, голова уже болела нестерпимо. Саманта приняла две таблетки обезболивающего, запив водой из стакана, затем приняла горячий душ и улеглась в постель. Взгляд случайно упал на книгу, которую она не открывала с момента приезда. Может, отвлечься чтением?
Снизу доносились скрип лестницы и звуки закрывающихся дверей – ее многочисленные родственники готовились ко сну. Где-то в другом крыле дома Броди тоже лежит в своей кровати. Саманта перекатилась на бок и открыла книгу, стараясь сосредоточиться на тексте.
«Она закроет дверь и забудет о нем. Представит, что между ними ничего не было…»
Она захлопнула и отложила книгу. Что ж, удачи. Может, у героини все сложится лучше, чем у нее.
Саманта накинула халат и собиралась спустить в кухню, когда услышала тихий стук в дверь.
Она не ответила, уверенная, что это сестра, но потом решила, что поболтать с ней будет совсем неплохо. Если уединение не помогает, стоит попробовать обратное.
Саманта распахнула дверь, и Броди, едва не сбив ее, быстро проскочил в комнату.
– Броди? – спросила она, чувствуя, как по телу побежала дрожь.
– Ш-ш-ш… – Он принялся неловко поворачивать ключ, и она заметила в другой руке бутылку шампанского.
– Что ты… – Он прижал палец к ее губам, затем наклонился и поцеловал.
Время шло, и Саманта уже не беспокоилась о незаданном вопросе, не говоря уже об ответе. Броди целовал ее даже лучше, чем вчера вечером под звездным небом. Теперь она знала, что звезды могут вспыхивать перед глазами, даже если они закрыты. Она перестала понимать, где они, что делают, не думала, к чему все приведет, но определенно согласилась бы провести в этом забытьи всю оставшуюся жизнь.
– Неужели ты купил шампанское?
Он зарылся пальцами в ее волосы и посмотрел прямо в глаза:
– Пришлось ехать за ним больше часа.
– В деревню?
– Даже чуть дальше. Подумал, что для осуществления мечты нужно нечто особенное, а в деревенском магазине такого не оказалось.
Пальцы скользнули по ее шее, плечу, затем под тонкую ткань сорочки – единственное, что скрывало ее наготу. Шелковая сорочка, которую не видел ни один мужчина, не устояла под натиском и упала вниз, к ее ногам. Никто не рвал на ней одежду, но оказалось, что медленно освобождаться от нее – это тоже очень возбуждающе.
– Что ты делаешь?
– Ты же хотела лежать в постели голой и пить шампанское? Давай это устроим.
Саманта и не думала спорить. Она помогала ему раздеться, и вновь их руки мешали друг другу, движения были путаными, спешными. Броди потянулся поцеловать ее, одновременно пытаясь вытащить пробку.
– Подожди… Позволь я… – Он отстранился, вытянул перед собой руки и принялся открывать бутылку.
Раздался хлопок, пробка вылетела и ударилась о потолок. Шампанское пенилось, выливаясь из бутылки, брызги летели на них обоих. Они повалились на кровать, беззвучно смеясь, и принялись целоваться. Броди при этом умудрялся держать бутылку вертикально.
Саманта села, взяла ее и убедилась, что шампанского осталось немного.
– Из стеклянного у нас только бутылка.
– Ты же знаешь, я не надеваю очки, когда собираюсь заниматься сексом.
– Я имела в виду красивые бокалы на ножках для этого чудесного напитка.
– А-а-а… – протянул Броди, поднимая голову. – Ты сказала: «Хочу лежать в постели обнаженной и пить шампанское». О бокалах не было речи. Знаешь, надо конкретизировать мечты.
Саманта откинулась на подушки.
– Никогда в жизни не пила из бутылки. – Однако сейчас это казалось ей вполне естественным и нормальным. Она давно хотела попробовать что-то новое. Разве сейчас неподходящий момент?
– В любом случае осталось всего несколько глотков. Остальное – на нас и на полу. – Броди коснулся губами ее плеча. – Пока мне твои фантазии нравятся, а тебе?
– Для меня получилось слишком мокро. – Она захихикала и прижала к себе бутылку. Подобное она тоже позволила себе впервые. Когда последний раз она хохотала до боли в груди?
– Только смейся тише, иначе нас все услышат. Мне нравятся твои родственники, но сейчас нам не нужна компания.
– Раз уж ты вспомнил о них, признавайся, что сказала тебе моя сестра тогда в гостиной?
– Это наш секрет. Скажу лишь, что она угрожала членовредительством, если я тебя обижу.
– Угрожала? Ужасно. Мне так неловко.
– Не стоит. Она тебя любит. – Он взял из ее рук бутылку, сделал глоток и поставил на тумбочку.
– Что ты задумал?
– Настала очередь безудержного, сумасшедшего секса.
– Это уже было.
– Значит, надо повторить. Я весь день не мог сосредоточиться, думал только об этом.
Он принялся покрывать поцелуями ее шею и плечи, коснулся губами груди. Не в силах противостоять волне возбуждения, они обнялись, сливаясь воедино. Кровь закипела, сердце билось часто и громко, его удары отдавались пульсацией во всем теле – все было так же опьяняюще и прекрасно, как в первый раз.
Потом она лежала в его объятиях и мечтала, чтобы можно было провести так вечность.
– Не верю, что мы опять вместе. Прошлой ночью…
– Да. Прошлой ночью я лежал без сна и ждал тебя. – Он повернул голову и посмотрел ей в глаза. – Где же ты была?
– Я? Здесь, конечно. Тоже лежала без сна, ждала, когда ты постучишь в мою дверь.
– Я почти решился, но заставил себя остановиться. Думал, может, ты жалеешь о произошедшем. Мучился вопросом, не воспользовался ли я твоим эмоционально нестабильным состоянием?
– Вот как? – Она приподнялась на локте. – Считаешь меня эмоционально нестабильной?
– Не волнуйся так. Мои близкие постоянно доводят меня до такого состояния.
Саманта легла на спину и вздохнула:
– Ты прав. Я была именно в таком состоянии, но переспала с тобой не поэтому. Вообще, нынешнее Рождество очень странное.
– Хорошо, что не из-за этого. Но почему тогда ты не пришла ко мне?
Почему?
– Во-первых, я убедила себя, что ты занимался со мной сексом из жалости.
– Из жалости?
– Именно. Посочувствовал и захотел успокоить.
– Я, конечно, человек гостеприимный, но даже для меня это слишком. Дело было вовсе не в жалости. – Он посмотрел задумчиво и провел кончиком
