Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 1)
-- Мое дело сторона, но я так скажу -- не отдаст Ураз-хан сынка друга своего.
-- Это мы еще поглядим,-- ответил Соуз-хан и начал собираться в дорогу.
На подъезде к владениям Ураз-хана их встретил конный разъезд, выскочивший навстречу из соседнего леска. Их было всего трое всадников, но кто мог поручиться, что в леске не скрывается еще около сотни.
"Видать, предупредил их кто-то",-- подумал Соуз-хан, подъезжая к караульным.
-- С чем пожаловали? -- спросил старший разъезда.-- Нам не велено пускать никого во владения Ураз-хана.
-- Я еду по поручению хана Кучума, а вы не имеете права задерживать меня,-- высокомерно изрек Соуз-хан.
-- Не знаем мы никакого хана Кучума,-- ответил старший,-- у нас есть свой хан, и чужих нам не нужно.
-- Ты видишь, сколько со мной воинов,-- пустился на угрозы Соуз-хан,-если я прикажу, то они изрубят вас на мелкие части.
-- Воля твоя, господин,-- спокойно ответил тот,-- но у Ураз-хана нукеров ничуть не меньше, и я бы не советовал затевать с ним ссору.
Соуз-хан понял, что просто так их здесь не пропустят, и решился пойти на хитрость.
-- Я везу важное сообщение, и мне нужно увидеть твоего хозяина.
Старшина заколебался, не зная, как ему следует поступить в этом случае. У него был приказ не пропускать никого без согласия господина, но если действительно важное сообщение...
-- Хорошо,-- согласился он,-- поезжай со мной один, а твои воины пусть останутся здесь.
-- А не может ли Ураз-хан приехать сюда сам? Мне хотелось бы поговорить с ним наедине.
-- Нет, господин, или ты едешь, или я вызову подмогу.
-- Ладно, так и быть, едем,-- неохотно согласился Соуз-хан, не зная, как он будет разговаривать с другом Бек-Булата, с которым у него издавна были довольно непростые отношения.
Подъехав к городку Ураз-хана, они спешились, и гостю велено было ждать возле ворот. В крепость его не пустили, чего тот никак не ожидал. Когда показался Ураз-хан, сопровождаемый своим братом Иркебаем, то Соуз-хан понял окончательно, что поездку свою совершил впустую. Оба брата довольно холодно приветствовали его, даже не поинтересовавшись здоровьем.
-- С чем приехал, уважаемый сосед? -- последовал вопрос.
-- Мне поручено пригласить вашего гостя Сейдяка к нашему светлейшему хану Кучуму. Он желает оказать ему честь и принять его должным образом.
-- Он уже оказал честь его отцу,-- ответил Иркебай, сузив глаза.
-- Кстати, почему ты решил, что князь Сейдяк находится у нас? Не ошибся ли ты, дорогой? -- язвительно поинтересовался Ураз-хан.
-- Мои люди сообщили, что он гостит у тебя, дорогой сосед.
-- Твои люди всегда были лгунами и пьяницами. Не они ли вчера казнили на деревьях рядом с твоим селением степняков, чьи останки болтаются теперь там? -- вкрадчиво спросил второй брат.
-- То не моя забота, их казнил Карача-бек, а мои люди лишь помогали ему в том.
-- Конечно, лишь помогали,-- подхватил Иркебай,-- нам наплевать на тех степняков, но их кровь ляжет и на тебя, Соуз-хан.
Тот, видя, что все его попытки заканчиваются неудачей, решил зайти с другой стороны:
-- Дорогие соседи,-- начал он льстиво,-- не пристало уважаемым людям ссориться по пустякам. Почему вам не приехать ко мне в гости на доброе угощение, коль уж вы меня не желаете приглашать к себе? Посидели бы и обсудили все по-доброму. Могу пригласить вас прямо сейчас.
Братья переглянулись, не зная, что ответить.
-- Нет,-- ответил старший Ураз-хан,-- мы не верим ни одному твоему слову. Знаешь, что было с зайцем, который обещаниям лисы поверил? Так мы не хотим оказаться на его месте. Проваливай, Соуз-хан, с чем пришел и не показывайся больше на наши глаза. А то... как бы твоя шапка вместе с головой не оказалась на нашем заборе.
-- Вы еще пожалеете об этом,-- ничего не оставалось ответить Соуз-хану и, нахлестывая коня, поехать к своим нукерам. Развернув их, прямиком, не заезжая к себе, помчался в Кашлык.
...Кучум расхаживал перед остатками своей пятой сотни, доставленной к нему Карачой-беком. Бешенство переполняло хана, и, его бы воля, изрубил бы предателей на месте, Но они уже получили свое, когда на их глазах казнили едва ли не половину товарищей.
-- Так кто еще бунтовать желает? Кому еще не заплатили? -- со злобой заверещал Кучум, подскакивая то к одному, то к другому из понурившихся воинов.-- Поганые псы! Выбрали момент! Думали управы на вас не найдут?! Кто вы такие, чтоб мне свои требования выдвигать? Да я вас...-- и разразился такой бранью, что видавшие виды мужчины стыдливо опустили глаза.
В этот момент в воротах городка показался на взмыленной лошади Соуз-хан и, путаясь в стременах, слез с седла, тяжело отдуваясь, подошел к своему властелину.
-- О великий хан,-- запричитал он, повалившись на колени,-- они не пожелали отдавать этого ублюдка Сейдяка, которого скрывают от тебя. Они такое говорили про тебя... Такое, что мои губы не решаются повторить их нечестивые слова.
-- О ком гы говоришь? -- брезгливо переспросил Кучум, рассматривая сверху вниз ползающего на коленях Соуз-хана.
Тот, как мог, пересказал ему встречу с братьями, которые не пожелали выдать Сейдяка.
-- Ты уверен, что он у них? -- спросил хан.
-- А где же ему еще быть? -- поднял короткие ручки тот.-- Вот и Карача-бек подтвердит, что он у них спрятан.
Кучум глянул на Карачу, и тот молча кивнул головой, подтверждая сказанное Соуз-ханом. Кучум стремительно повернулся к воинам пятой сотни и, отчеканивая каждое слово, проговорил:
-- У вас есть возможность смыть позор, который лег на вас. Немедленно на коней, и чтоб к вечеру мальчишка был здесь. Кто поднимает прочив вас оружие -- тот мертвец. Все, что захватите в городке, ваше. Я все сказал. Ты,-- ткнул пальцем в Соуз-хана,-- поведешь их.
Воины пятой сотни, безмерно довольные, чго все для них на этот раз закончилось благополучно, получили отобранное у них оружие и коней, соединившись с нукерами Соуз-хана, выехали в том же направлении, что и вчера. Умышленно или нет, но Карачу-бека хан оставил в городке.
...Когда Соуз-хан скрылся из владений Ураз-хана, тот сказал брату, стоящему рядом:
-- Добром это дело не кончится. Поскакал к своему господину...
-- Надо было кончить его здесь, и все было бы тихо.
-- Об эту бабу стыдно руки марать. Сам себе где-нибудь шею сломит.
-- Но скоро он вернется с подмогой, а у нас не больше полсотни воинов. Надо отправить мальчонку и старуху куда-то подальше. Если они попадут в лапы этому Кучуму, то в живых им не бывать.
-- Я тоже думал об этом. Скажи им, чтоб собирались в дорогу. Отправлю их к своему тестю на Белую речку. Там их навряд ли кто найдет.
-- Кто знает... Но я бы на твоем месте и женщин с ними спровадил. Тут скоро жарко будет.
-- Да, ты прав. Так и поступим.
И вскоре из городка Ураз-хана выехала небольшая процессия из нескольких воинов, сопровождавших запряженную двумя лошадьми повозку, на которой сидели четверо женщин и маленький мальчик, с любопытством глазеющий по сторонам.
После полудня со стороны Кашлыка показались всадники, стремительно приближающиеся к городку Ураз-хана. Они остановились перед главными воротами и вперед выехал Соуз-хан, громко прокричав:
-- Эй, что я вам говорил? Хан Кучум не любит шутить. Выдайте нам сына Бек-Булата или ни один не уйдет отсюда живым.
На башню поднялся Ирбекай и громко, так чтоб его слышали и в крепости, закричал в ответ:
-- Ты предатель, Соуз-хан, и с тобой не станет разговаривать ни один уважающий себя человек. Уходи откуда пришел, а то твоя глупая башка так и останется здесь.
-- Если вы не откроете ворота, то сожжем всех живьем,-- предупредил тот, отъезжая от стен на почтительное расстояние.
И тут же тучи стрел полетели со стен крепости.
Тогда Соуз-хан подал знак, чтоб воины подожгли крепость. Тех не надо было упрашивать, поскольку лезть на стены желания ни у кого не было. Чуть в стороне развели костер. Каждый всадник подъезжал к нему со стрелой, к которой крепили, кто что мог: кусок тряпья, бересту. А потом уже, разогнав коня, проносились под стенами городка, посылая внутрь его свои горящие послания.
Часть защитников бросилась тушить начинавшийся пожар, и количество их на стенах уменьшилось. Воспользовавшись этим, нападающие притащили здоровенное бревно и, прикрывшись сверху щитами, начали высаживать ворота крепости. Ворота не выдержали натиска и, жалобно треща, расщепились на несколько частей и наконец совсем рухнули.
-- Вперед! Взять их! -- размахивал саблей Соуз-хан, однако сам не стремился показать пример нападающим.
Ураз-хан и Иркебай, увидев, что в крепости им больше не продержаться, велели седлать коней.
-- Попытаемся прорваться в сторону леса,-- кашляя от едкого дыма, сказал старший брат,-- если с кем из нас что случится, пусть оставшийся в живых разыщет Сейдяка и воспитает из него воина.
-- Да будет так,-- ответил младший, и они впереди своих нукеров выскочили с обнаженными саблями из ворот городка.
