Игорь Свинаренко - Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
Прошло время. Капитан Саша, надеюсь, вернулся в свою часть, в мирный гарнизон. Мальчишки-рядовые тоже отвоевали и, кто жив, гуляют бесплатные отпуска от какого-нибудь оборонного завода. Или в колхозе без зарплаты кормятся натуральным хозяйством... Точно так же, как чеченцы где-нибудь в Шали; они там ходят в сапогах с галошами, в папахах и шитых на заказ гимнастерках. Помню, я сидел на сходе старейшин и слушал, как они переговариваются по-чеченски. Это звучит приблизительно так:
- Why do you know? - спрашивает один, ну вылитый Окуджава.
- Now are you! - отвечает ему ну натуральный Иосиф Сталин; Кавказ, что ж вы хотите.
В Чечне по улицам бегали дети с деревянными автоматами, прятали лица, отказывались фотографироваться - как настоящие взрослые боевики. Дети тогда, на войне, не могли играть в мирный труд, поскольку отродясь его не видели. По их понятиям, все папы в мире по утрам брали автомат и шли на работу. Теперь дети еще немного подросли за то время, что прошло с войны, и уже вместе со взрослыми ждут от России свою часть от 150 миллиардов долларов.
- Так откуда ж могут взяться такие деньги? - спрашиваю Хатуева.
- Захотят - найдут. Россия - великая!
- Так, так... А кроме денег еще что нужно, чтоб помириться с Чечней?
- Вот если бы сегодня президент России приехал в республику, собрал людей и сказал: уважаемый чеченский народ, мы совершили ошибку, мы раскаиваемся, мы приносим извинения. Сказал бы: извините, матери, отцы. Неплохо было бы чуть-чуть использовать менталитет чеченского народа...
- То есть ваше предложение такое: Ельцин приносит Чечне извинения и 150 миллиардов долларов, признает Басаева и Радуева героями, а взамен получает добрососедские отношения. А что общественное мнение России? Оно это примет? Скажите мне это как дипломат и политик!
- Я на этот вопрос однозначно ответить не могу.
Вот и поговорили...
Хатуев понимает, какое действие оказали на меня его аргументы. И считает необходимым добавить:
- Это же очень просто. Вот я как мужчина обязан обеспечить семью. А если я не могу, то чего ж я тогда стою?
- То есть вы хотите сказать, что если б не получали жалованье на госслужбе, то?..
- Я и так не получаю - уже полтора года. В бюджете нет денег, и мы это понимаем.
- Так на что ж вы живете?
- У сына тут, в Москве, бизнес...
Здесь приходится признать, что, если бы у каждого чеченского отца семейства был бизнес в Москве, с работорговлей можно было б быстро кончить.
- Да... Если бы Чечня после войны вдруг как-нибудь переместилась от границы с Россией и стала бы, например, островом в Тихом океане - вот тогда бы проблема снялась! И Россия могла бы спокойно снять Чечню с довольствия - как какой-нибудь Шикотан. И тогда пусть бы у Японии голова болела, как там людей прокормить... - Я как бы довожу идею до абсурда. И вдруг понимаю, что это, может, и абсурд, но очень и очень широко распространенный. И этот абсурд - не что иное, как описание российско-чеченских отношений!
- О чем я и толкую! Вот про остров это правильно, - радуется Власов. Чечня, она же не денется никуда, и всегда будет у нас под боком, и сама собой не рассосется.
Так никто не верит!
"Лучше быть британской колонией,
чем субъектом РФ"
- Лучше быть британской колонией, чем субъектом РФ, - сказал еще один гость Власова. Это был президент Ингушетии Руслан Аушев.
- Пример вашей республики показывает, что с Чечней можно жить мирно и аккуратно.
- Секрет очень простой: что сказал, то и выполнил. То есть надо выполнять соглашения. Обещали платить - надо платить. Чеченцы не могут понять: Ельцин подписал, а никто не выполняет. Хоть убей, не могут понять! Или, к примеру, Иван Петрович Рыбкин - хороший человек. С ним хоть до утра можно сидеть. Но как разговаривать, если ни один документ не выполняется?
Вместо денег - "комиссии по переговорам". Одна, вторая, третья. Чеченцы сидят и смеются.
Знаете, какой самый дурацкий лозунг, придуманный за время войны в Чечне? Территориальная целостность. Если бы вместо этого президент сказал: товарищи чеченцы, мы без вас не можем жить, не можем представить Россию без чеченцев! Вспомнил бы Толстого, Пушкина, Лермонтова, Дюма, который тут, говорят, путешествовал! Но не сказал он этого. И потому чеченцы слова про целостность поняли так, что сами они не нужны, а нужна только их территория.
- Так что ж, по-вашему, сейчас делать?
- Посадить тех, кто начал войну. И тех, кто штурмовал Буденновск, и тех, кто бомбил в Грозном мирное население. Летчиков, министров... А простым чеченцам надо дать возможность работать. Ладно, денег нет. Но можно дать Чечне льготы! Почему лучше быть колонией Англии, чем субъектом Российской Федерации? Англичане дали Гонконгу льготы, возможность работать, тот расцвел и сам потом просил не отнимать у него статус колонии! Вот как делают умные люди: не ружьем действуют, а деньгами.
Вот и Чечню надо от налогов освободить лет на 10. Территория маленькая, население маленькое - эти льготы страну не разорят! Тем более явочным порядком Чечня ни за электричество не платит, ни за газ, ну так и надо это узаконить!
Воздушные коридоры Чечне закрыли. Зачем? Дайте им летать! Пусть из Грозного челноки летают в Дубаи и в Турцию. Начнут торговать, зарабатывать, зачем тогда воевать?
- Видимо, русским, великому народу, обидно прислушиваться к маленькой Чечне?
- А когда Чечено-Ингушетия добывала 23 миллиона тонн нефти на полтора миллиона вайнахов - Саудовская Аравия столько не имела на душу населения - и у нас все забирали? А по туберкулезу и детской смертности мы были на первом месте? Разве нам тогда не было обидно?
Давайте лучше не будем считать обиды...
ГЛАВА 25
Афганистан
Афганцы жалеют, что с нами связались
Люди из чужой страны воевали у себя на родине на стороне России. Правы они или виноваты - поздно обсуждать. Важно, что тогда они не стреляли нашим в спину. Если они и ошибались, то вместе с нами и вслед за нами, по нашему приказу. А потом они бежали с родины вслед за нашими войсками - в Россию. И что же? Самым счастливым удалось устроиться грузчиками на рынке. Большинство из них живет тут нелегально, их детей не берут в школу. Они удивляются, что никому здесь не нужны. Они еще удивляются!
Многие беженцы оттуда осели вокруг гостиницы "Севастополь", возле метро "Каховская". Там - маленький кусочек Афганистана. Здесь то, что в России непонятно почему называется оптовым рынком, - на самом деле это просто барахолка, какой уж тут опт, одна бедная розница. В других странах, чуть восточней нас, это называется восточным базаром. Просто он расположен не на базарной площади, а на этажах бывшего отеля. Теперь тут все как у них дома... Кто не был в Афганистане, пусть вспомнит беспечные курортные места наподобие Турции или Египта. Тот же бедный пыльный товар откуда-нибудь из Китая или из соседней подвальной мастерской, замедленное, вибрирующее пение из старинных двухкассетников, журнальные портреты смуглых красавиц, написанные восточной вязью объявления. Бритые под ноль мальчики бегают туда-сюда с подносами, на них тарелки с пловом, лепешки и кетчуп. Острый, как будто несъедобный, запах, какого не бывает у пышной пресной русской еды. Это все из ресторанчика, который тут же, в отеле. Я снял пробу с афганской кухни: это был с виду чебурек, только уж очень плоский, а внутри вместо мяса - картофельное пюре, сильно перченное. Оказалось - съедобно и даже вкусно.
В бывших номерах идет торговля.
Вот один продавец - высокий, худой, строгий человек в кожане. Это бывший полковник Абдулла. Окончил в Москве бронетанковую академию, воевал на Т-62. Где? Везде. На войне "имел успех". А после скрывался у родственников. Семью пришлось там оставить, семьи не трогают...
- Сейчас я немножко обижен на международное объединение наций, которое обещало Наджибулле мир. А оказалось не то. Они взяли из наших рук оружие, и тогда мы пропали. Мы перестали воевать, а моджахеды нет. Раньше надеялись на русских, теперь не надеемся. Мы пришли к братьям по оружию, братьям по крови, но никому не нужны!
- Это русские вам братья по крови?
- Ну, в том смысле, что кровь вместе проливали. Мы разрушили свои крепости, дома и деревни. Думали, что будет хорошо. А получилось плохо... Мы надеялись, что в Афганистане будет социализм, общество. А вместо этого я сейчас тут какие-то тряпки продаю, вот еще ножницы, щетки сапожные... - Он заводится, ему обидно, это все-таки оскорбительно для боевого полковника. Тряпки продаю, тряпки, понимаешь? Я танковый полк водил в атаку, а теперь вот что?!
- Сколько стоит? Вот это сколько стоит? - спрашивает дама в потертой дубленке. Она хочет шнурки. Полковник смотрит на нее, но ничего не слышит, он думает о своем.
- Так сколько стоит? - спрашивает дама.
- А если б все сначала? - спрашиваю я.
Полковник по-прежнему не слышит ее и отвечает мне:
- Если б сначала? Я по-другому бы воевал... Я, честное слово, если меня какая-нибудь страна примет - больше никогда не приеду в Россию. Все, кончено. Хватит России...
