Рыжий кот Фута из кафе между мирами - Наги Симэно
– Здравствуйте. Я – Фута, кот-посланник.
Тот окинул меня внимательным взглядом.
– Вот как! То-то у тебя такой роскошный хвост.
А он знает толк в комплиментах!
– Я пришел к вам, потому что Юдзу оставила заказ на встречу.
Взгляд мужчины потеплел. Он посмотрел куда-то вдаль и ответил:
– Вот оно что. Я отсюда на нее поглядываю.
Я проследил за его взглядом. С этой точки и впрямь виднелся зеленый мир. Высмотреть бы Митиру… Но, пожалуй, это будет сложновато. Пока я рассказывал отцу Юдзу о том, как она пришла в кафе, с его лица не сходила улыбка.
– Я как раз думал пойти выпить чаю. Составишь мне компанию? Конечно, я его разведу: помню, что кошки не любят горячее.
Теплый чай в изящной маленькой пиалке на столе пах сладко, но на вкус оказался горьковатым. Похоже, Минами заметил, как я скривился, и тут же замахал руками:
– Прости-прости. – И щедро добавил молока.
– Кстати, Юдзу тоже заказывала в кафе чай с молоком, – вспомнил я рассказ Нидзико.
– У нас с ней вкусы сходятся. Не только в еде, но и в творчестве. Я ведь фотограф, – он коснулся камеры, висящей на шее. – А Юдзу рисует. Мы часто вместе гуляли: я снимал, она делала наброски.
– У нее скоро персональная выставка. Она получила премию, и книга с ее иллюстрациями вот-вот в свет выйдет, – рассказал я.
– Вот как. Персональная выставка, – задумался Минами. – Хотелось бы самому туда прийти, но я знаю, что так нельзя. Да и дел у меня тут хватает.
Глаза у Юдзу в отца. И ей бы очень пошла такая же широкая и искренняя улыбка.
– Похвали ее хорошенько за меня.
Минами махал мне на прощание, пока я не скрылся из виду.
9И вот настал знаменательный день. Время передать послание. С самого утра меня потряхивало, но вовсе не от волнения, а от нетерпения. Для начала я заглянул к Нидзико поздороваться.
– Удачки! – она одним росчерком выписала мне пропуск.
На мосту стоял все тот же черно-рыжий кот, что и в прошлый раз. Нахальства в нем не убавилось ни на йоту.
– А, новичок. Все в делах?
– Иду передавать послание.
Я уже ступил было вперед, когда привратник окликнул меня.
– Эй! Удачи в работе. Уж постарайся устроить все как надо.
Если подумать, то морда у него вполне себе дружелюбная.
– Не подведу. – Вздернув хвост, я решительно зашагал по мосту.
Как я и рассчитывал, Юдзу приехала на станцию с утра пораньше. Я незаметно последовал за ней до галереи. Сегодня самый разгар работы выставки, пятый день из десяти. Юдзу поднялась на второй этаж, а я остался внизу, в закутке перед кондитерской, – искать посредника, который скажет нужные слова.
Кусочек души, которым поделился отец Юдзу, надежно скрывался у меня внутри. Когда коты испуганы или раздражены, они умеют распушать хвост, и он кажется в несколько раз больше. Порой так происходит само собой от переизбытка эмоций, но сознательно мы тоже умеем так делать. Нидзико подсказала, что это можно использовать, когда передаешь душу посреднику.
Я слегка напрягся и переместил кусочек души на кончик хвоста. Ничего сложного. Я уже успел хорошо натренироваться, только вот подходящего человека пока нет. Надо же, как с этим оказывается непросто. На торговой улочке людей хватает, но большинство куда-то спешат. К тому же многие с друзьями или семьями – такие на роль посредника не подойдут.
«Ладно, время у меня есть», – я уже свернулся было клубочком, как вдруг услышал за спиной цоканье каблуков. Женщина в костюме прошла через дверь кондитерской и спросила:
– А Юдзу уже здесь?
– Да, на втором этаже, – ответила девушка за прилавком. Посетительница поднялась по внутренней лестнице. Даже с моим чутким слухом такой далекий разговор не различить. Я решил воспользоваться внешней лестницей и проскользнул в галерею с черного хода.
– Здравствуйте.
Юдзу обернулась на голос.
– А, Исобэ. Добрый день.
Ясно. Значит, эта женщина в костюме – та самая Исобэ, выпускающий редактор Юдзу. Хорошо, что я не выбрал ее посредником. Странный бы вышел разговор. Я мысленно погладил себя по голове за внимательность.
Тем временем беседа продолжалась.
– Я слышала, выставка пользуется успехом.
– Все благодаря вашей поддержке. И спасибо еще раз огромное за помощь с подготовкой, – как всегда робко ответила Юдзу.
– На церемонию вручения успеваете?
– Да. Я вечером еще домой зайду и уже оттуда поеду.
Хм, значит, Юдзу сегодня вручают премию. А вот этого я не знал. Надо намотать на ус.
– Простите уж, что назначили церемонию на период, когда у вас выставка. Так получилось, никак было не подвинуть.
Вечер… Получается, время ограничено. Нельзя его тратить понапрасну. Я парой прыжков преодолел лестницу и вновь вышел на улицу. У плаката с объявлением о выставке на дверях кондитерской как раз остановился мужчина за пятьдесят в деловом костюме. Отлично. Этот годится.
Определившись с целью, я как бы невзначай начал приближаться к нему. Отголосок души отца Юдзу подрагивал на кончике хвоста. Осталось только распушить хвост хорошенько и коснуться им нужного человека. Тогда душа на короткое время подселится в его тело. Ничего сложного.
Однако… возникла заминка.
В тот самый момент, когда мой хвост уже задрожал и распушился, прямо передо мной выскочил какой-то ребенок.
– Вот же!
Все случилось слишком быстро, чтобы я успел отреагировать. Кончиком хвоста я задел ногу мальчика. Первое поручение – и такая оплошность. Это кого угодно выбьет из колеи. А ведь Нидзико предупреждала, чтобы я был осторожнее в момент «пересадки» души и не коснулся ничего по ошибке.
– Душа может вселиться не только в человека, но и в вещь. Поэтому, когда уже приготовился перемещать душу, нужна внимательность, – предостерегла она.
Я ответил тогда:
– Да уж, если вселить человека в телеграфный столб, поговорить он ни с кем не сможет.
Хотелось бы мне сейчас явиться перед собой в тот момент и хорошенько вразумить – мол, слушай, что тебе говорят, и не расслабляйся. Столько работы – и все насмарку. За такое я штампик не получу… Пока я предавался самобичеванию, мальчик с криком: «Мама!» – забежал в кондитерскую. Женщина, стоящая у витрины, обернулась на голос.
– Ехито, я же просила подождать снаружи с бабулей.
Бабушка мальчика заболталась со знакомой и даже не заметила, как внук направился к лестнице, ведущей на второй этаж кондитерской.
– Погоди, туда нельзя, – окликнула Ехито мать.
Однако девушка за прилавком успокоила ее:
– Все в порядке, пусть идет. Там сейчас проходит выставка.
Что же теперь будет?
Я обошел здание, поднялся на второй этаж по внешней лестнице и заглянул внутрь.
– Здравствуй, малыш. Не спеши, осмотрись хорошенько, – тепло поприветствовала юного посетителя Юдзу. Исобэ уже успела уйти, и в галерее пока никого больше не было. Поначалу мальчик робел, но вскоре увлекся, и глаза его радостно заблестели. Он остановился перед одной из картин.
– Очень красиво! – воскликнул он и с широкой улыбкой на лице повернулся к Юдзу.
– Правда? Спасибо. Эти лотосовые поля я видела в детстве, когда гуляла с отцом.
Тут Ехито вдруг сложил руки в импровизированный квадрат из больших и указательных пальцев. Поднял его к лицу и произнес: «Щелк», – имитируя щелчок камеры. Глаза Юдзу изумленно распахнулись. А затем она улыбнулась. Широко, тепло – совсем как отец. Больше Юдзу ничего не говорила – только тихо следовала за Ехито, пока он обходил выставку.
– Прекрасная работа.
Они остановились у картины в глубине зала, так что я не видел их лиц. Но заметил, что плечи Юдзу подрагивают.
– Спасибо, что зашел посмотреть, – дрожащим голосом ответила она.
– Тебе нелегко приходилось, но вот и твое время настало. Ты сама отыскала свое счастье. Умница.
Юдзу тихо кивнула.
– Ехито, идем домой!
Услышав голос матери с первого этажа, мальчик помчался вниз. Юдзу проводила его долгим взглядом, а затем наклонилась и подняла что-то с пола. На лице ее вновь расцвела светлая улыбка. Когда Юдзу вставала, я сумел рассмотреть листок у нее в руках.
Это был снимок. Снимок прекрасного лотосового поля. Его принес не я. Может, ее отец все же сумел пройти все формальности и выбраться сюда на минутку, чтобы доставить фотографию. А может, он передал ее через кого-то другого. Не все ли равно?
В какой-то момент казалось, что все потеряно, но я все-таки сумел выполнить работу как следует. Уже пора было возвращаться, но настроение до того улучшилось, что я решил еще немного насладиться успехом и заглянуть на церемонию