Елена Руденко - Последняя исповедь
Мсье "Шатилье" заволновался, что его тайна может быть в любой момент раскрыта, и он решил действовать. Кюре Робер и Мари Фрессон должны были умереть.
Он пришел в гости к Мари Фрессон рано утром, когда слуги уходили, и отравил ее. Потом он направился в церковь Сульпиция и заколол кюре. Тело можно было спрятать за алтарем или в какой-нибудь нише. Затем "Шатилье" уселся в исповедальне и начал принимать исповеди прихожан. Никто не заподозрил неладного. На всякий случай, он не зажигал свечи. Что в церкви было темно, заметил даже Камилл. Когда все прихожане ушли, "Шатилье" положил тело кюре в исповедальню.
-- Но ведь Мари Фрессон приходила на исповедь! воскликнула Светик. - Все видели ее красный плащ.
-- В том то и дело, моя девушка, что все видели только плащ! - улыбнулся Робеспьер. - Мсье Маль тоже видел женину в красном плаще, которая от него отвернулась. Он решил, что Фрессон просто не хотела с ним говорить. На самом деле женщина, выдававшая себя за Фрессон, не хотела быть узнанной!
-- Этой женщиной была Катрин Броссе! - торжествующе воскликнула Лемус.
-- Совершенно верно. Сначала она пришла как обычно, а потом притворилась своей подругой. На эту мысль натолкнул меня Камилл, когда сказал, что на ней был синий плащ с красной подкладкой.
-- Что бы вы без меня делали, - пробубнил журналист.
Но собравшиеся не обратили на него внимания.
-- Достаточно было просто перевернуть плащ, чтобы стать Мари Фрессон, - продолжал Робеспьер. - Она проделала это, не выходя из церкви, потом дождалась Маля, чтобы он увидел ее. Еще мне показалось странным, что две лучшие подруги пошли в церковь поодиночке. Ведь, как говорил Маль, Броссе везде сопровождала Фрессон.
Потом сообщница "Шатилье" вернулась домой под видом Фрессон. Соседка подтвердила, что видела красный плащ. Броссе вошла в дом, скорее всего у нее был ключ, а потом улизнула через окно во двор. В заборе, заросшем плющом, была лазейка, через которую она незамеченной выбралась на улицу.
-- А как ты узнал, что Мари Фрессон была убита утром? спросила Светик.
-- Благодаря мсье Перье и мадам Декуар. Перье написал сам себе письмо от тети, чтобы куда-то удрать от хозяйки. Броссе и Шатилье знали об этом письме и о том, что Перье утром не будет. Но он почему-то быстро вернулся и застал свою госпожу мертвой. Он выскочил из дому, сбил с ног мадам Декуар и побежал в церковь молиться. Перье очень испугался, но причины его страха я понять не могу. Возможно, его привело в ужас то, что теперь его вышвырнут на улицу.
-- А как можно было понять, что беднягу кюре прихлопнули давным давно? - спросил Дантон.
-- Мсье Шатилье проговорился о том, что мадам Декуар в юности согрешила со священником. А об этом она говорила только на исповеди. Однако потом, почему-то, рассказала нам со Светик. Еще мне показалось подозрительным безупречное алиби Шатилье и Броссе.
-- Но зачем мадмуазель Броссе вмешалась в убийство? удивилась Светик. - Ведь она любила Маля.
-- Нет, она делала вид, что влюблена в Маля, чтобы никто не заподозрил о ее чувствах к Шатилье. Эти чувства были очень сильны, она даже поехала за ним во Францию. Думаю, поначалу ее повышенное внимание тяготило Шатилье, но потом хитрец понял, как эту преданную женщину можно использовать. Она согласилась стать его сообщницей в убийстве.
-- Но ведь Мари была ее подругой! - удивилась Светик.
-- Ох, дитя мое, ты очень наивна. Броссе втерлась в доверие Фрессон по велению Шатилье. На самом деле она ненавидела и завидовала этой заносчивой красивой женщине. Ведь сама Броссе была некрасива, небогата и не очень умна. Женщины такого типа ненавидят симпатичных девушек, это я заметил, когда увидел с какой злобой Броссе смотрела на Светик. А когда девушка пришла за записной книжкой, она даже не пыталась скрыть своей неприязни! Однако Броссе не преминула похвастаться своим свиданием! Некрасивые завистливые девушки особенно любят говорить о своих успехах, им хочется заставить других завидовать.
-- Это ее счастье, что она похвасталась своим свиданием, буркнул Жорж. - Тупая корова!
-- Увы, такие женщины ради своей любви способны на все, вздохнул Робеспьер. - Броссе была именно такой, безумно влюбленной в человека, который подло решил ее использовать. Но большую роль тут сыграла ее зависть и ненависть к подруге.
-- Ну, Макс ты и выдал! - похвалил Жорж. - В куче глупостей обнаружить что-то важное! Ну и голова у тебя! Я всегда знал, что из тебя толк будет! Даже, когда все идиоты ржали с твоих выступлений, я понимал, что в карман тебя не сунешь!
-- Выходит, я просил благословения у фальшивого кюре!? очнулся Камилл.
-- Да, - ответили все хором.
-- Но почему он мне отказал? Ему-то какое дело!
-- Наверное, из вредности, - предположила Светик.
-- Зря он это сделал, - заметил Дантон. - Иначе бы Камилл не грозился его убить, Камилла бы не заподозрили в убийстве, Макс бы не взялся за это расследование и не вывел бы поддельного Шатилье на чистую воду!
Все не могли не согласиться с ним. Жорж Дантон сделал четкие и верные выводы.
Люсиль Дюплесси была счастлива, когда узнала, что ее драгоценного Камилла не обвинят в убийстве. Она бросилась на шею Робеспьеру и расцеловала его в обе щеки. Макс сильно смутился и пробормотал:
-- Не стоит благодарности. Пустяки.
Люсиль ответила ему несколько жеманной улыбочкой. Ей доставляло удовольствие видеть смущение чопорного Робеспьера.
"Ну, ты и дура! - обиженно подумала Светик. - Макс смотрит на тебя круглыми глазами, потому что ты внешне очень похожа на Мадлен Ренар, которую он до сих пор любит! А ты возомнила, что он в тебя влюблен, тьфу!"
-- Все это хорошо, - вмешался Жорж. - Но ведь нужно благословение для свадьбы. А как его достать?
-- Все уже сделано, - важно произнес Робеспьер.
Он не без удовольствия разглядывал удивленные лица. Его самолюбие в очередной раз было удовлетворено.
-- Аббат Берардье с радостью даст благословение нашему другу и возьмет над ним шефство! Берардье был директором колледжа Леи-ле-Гран, когда мы учились. Он Камилла хорошо помнит.
-- М-да, - хмыкнул Жорж. - Этого никто не забудет даже при огромном желании.
-- Ура! - завопил Камилл от восторга.
Он хотел броситься на шею Максу, но тот осторожно увернулся. Тогда журналист налетел на Жоржа, заключил его в объятья и поцеловал.
-- Совсем спятил! - возмутился Дантон, отпихивая приятеля. - Невесту свою тискай!
А невеста тем временем еще раз поцеловала Робеспьера за неоценимую услугу. Но она быстро переключилась на своего женишка. От этой идиллии их отвлек папаша Дюплесси.
-- Не трогай мою дочь! - заревел он на Демулена.
-- Но мы можем пожениться, аббат Берардье согласен дать благословение! - залепетал журналист.
-- Замолчи, животное! Убирайся отсюда вон! И чтобы до свадьбы я тебя не видел! Кстати, если ты туда не придешь, никто не обидится!
-- Макс, ты не все объяснил! - сказала Светлана, когда они остались наедине. - Как насчет английских шпионов?
Робеспьер улыбнулся.
-- Никаких шпионов не было, - сказал он. - У отца Берардье была встреча с мадам Декуар в день убийства. А в книгах они передавали друг другу письма. Мадам Декуар заботилась о репутации Берардье.
-- Ах, вот оно что! - расстроено воскликнула Лемус. Выходит, история со шпионами - чушь, рожденная в воспаленном мозгу скучающей камеристки!.. А я то думала... Но как тебе удалось уговорить своего бывшего директора Берардье дать благословение Камиллу Демулену? Ты, наверное, припугнул, что расскажешь о его отношениях с Декуар.
-- Вовсе нет. Я его просто попросил по-человечески. Берардье согласился, но поставил условие - Камилл должен покаяться.
-- Он уже побежал каяться, хотя после этого случая он священников и церковь стал ненавидеть еще больше, - заметила девушка. - Но теперь он их ругает шепотом.
Робеспьер вздохнул, его поразило ханжество Камилла. Это показное покаяние казалось Максу на редкость омерзительным. Поначалу Робеспьера, как и всех, забавляла разыгравшаяся комедия, но потом ему стало не до смеха. Надо же и совесть иметь!
Наконец-то! В один прекрасный день 29 декабря 1790 года состоялась свадьба Камилла Демулена и Люсиль Дюплесси, отличавшаяся особой пышностью. Папаша Дюплесси не поскупился. Особенно торжественным был обряд бракосочетания в церкви Сульпиция. Папаша даже всплакнул.
Максимильен Робеспьер был свидетелем бракосочетания. После недавних событий настроение у него было не важным, а поведение Камилла его злило и раздражало. У Робеспьера было только одно желание, поскорее исчезнуть с праздника, но должность свидетеля не сулила ему этого. Макс умело скрывал свои чувства и старался не смотреть на довольную физиономию Камилла. Но когда Демулен скорчил страдальческую гримасу и пустил слезу, выражая свое восхищение проповедью Берардье, Робеспьер сердито прошипел ему на ухо.
-- Не плачь, лицемер...
Он хотел было добавить еще несколько словечек, но его прервали слова Жоржа, обращенные к женишку.
