Красная линия - Вера Александровна Колочкова
— В дом ушел…
— Ну, хорошо. Тогда я с вами тут посижу…
Настя устроилась на скамье напротив Леры, долго ее разглядывала молча. Хотя Леру это почему-то не напрягало, и впрямь не было в этом разглядывании ни капли ревнивой неприязни.
— А у вас дети есть? — неожиданно спросила Настя, подавшись вперед.
— Есть… У меня дочка. Ксюшей зовут.
— А сколько ей лет?
— Шестнадцать.
— У-у-у… Взрослая уже. Ей со мной неинтересно будет, наверное. Мне-то всего четырнадцать! Хотя скоро уже пятнадцать будет.
— Да почему ж неинтересно? Ксюша очень общительная! Я думаю, вы подружитесь, и даже обязательно подружитесь.
— А фотку ее покажете?
— Да, сейчас… — торопливо вытащила Лера телефон из кармана джинсов. — Вот, смотри, тут их много…
Настя долго разглядывала фотографии, потом произнесла уважительно:
— Да, она классная… Мы даже похожи с ней чем-то. И вы мне тоже понравились, между прочим…
— Спасибо, Настя. Ты мне тоже очень понравилась.
Елена Венедиктовна хмыкнула, глянув на них, но ничего не сказала. Да и хмыканье это было вполне одобрительным, оно было направлено в сторону Насти. Та тем временем продолжила, коротко вздохнув:
— Это хорошо, что папа вас встретил… Правда, хорошо. А то все один да один… Я вовсе этому не рада была, как можно подумать! Наоборот, мне его жалко было. Только вот мама расстроится, наверное, когда про вас узнает…
— Давай-ка на стол иди накрывай, Настя! — торопливо проговорила Елена Венедиктовна, быстро глянув на Леру. — Давай, давай, сейчас обедать будем… Все готово уже. И папу зови…
Сели за стол, и по лицу Ивана Лера поняла, что он страшно доволен тем, как Настя ее приняла. Сидел, слушал, как они болтают непринужденно. Потом вдруг произнес немного рассеянно:
— Машина к воротам подъехала… Ты кого-то ждешь, мам?
— Нет, никого не жду… — удивленно произнесла Елена Венедиктовна.
— Ой, ба… Я ж забыла тебе сказать… — виновато проговорила Настя. — Я же вчера маме позвонила и проговорилась, что папа приедет к тебе не один… Это мама приехала, я думаю. Не надо было ей говорить, да?
Елена Венедиктовна ничего не ответила внучке, встала из-за стола, направилась к воротам, чтобы впустить во двор машину. Когда она въехала, Настя снова проговорила виновато:
— Точно мама…
Лера смотрела, как из машины выходит стройная длинноногая красавица, и чувствовала, как от волнения колотится сердце в груди. Совсем она не готова была к этой встрече… Да и сам Иван был не готов, растерялся слегка. Может, испугался, что его бывшая скандал устроит?
Но «бывшая» вовсе не была похожа на скандалистку. Наоборот, вся светилась доброжелательностью, немного даже преувеличенной. Подошла вместе с Еленой Венедиктовной к столу, села на свободный стул, проговорила весело:
— Надо же, как я вовремя! Как раз к обеду! Ничего не ела с утра…
И, глянув на Леру, произнесла деловито:
— Меня Ольгой зовут, я мама Насти. Хочу сразу расставить все акценты, чтобы вы не напрягались… Как вас зовут, простите?..
— Валерия… Можно просто Лера, — произнесла она чуть хрипловато. Волновалась, ничего с собой не могла поделать.
— Ну, Лера так Лера. Очень приятно. Расслабьтесь, Лера, все хорошо. Извините, что я так неожиданно появилась. Но ведь нам все равно надо было познакомиться, правда? Нам так или иначе придется общаться, потому что Настя очень привязана к отцу, часто у него бывает… А у вас дети есть, Лера?
— Да, мам, у нее тоже дочка! — опередила ее с ответом Настя. — Такая прикольная, я видела ее фотки! Она мне понравилась, правда!
— Ну, вот и славно… — улыбнулась Ольга, продолжая исподволь разглядывать Леру. — Вот и славно…
Как бы там ни было, а Лере все равно было несколько неуютно. Потому что при всей показной доброжелательности глаза у этой Ольги оставались холодными. Да и откуда там взяться теплу, в самом деле? Не родственницу же проведать приехала, а вроде как соперницу. Потому и разглядывает ее с пристрастием. Изъяны ищет, наверное… И вопросы себе задает вполне обоснованные — что Иван в ней нашел, интересно?
Не скажешь же ей сейчас — мол, нет ответов на эти вопросы. И она даже готова признать тот факт, что менее интересна относительно женской внешности, чем Ольга. И ростом ниже, и фигурой поплоше, и лицом… А сама Ольга красавица, хоть на журнальную обложку годится, хоть на подиум! И впрямь хочется Ивану задать вопрос — почему… Почему все так-то?
После обеда Лера вызвалась убрать со стола, но Ольга ей предложила тихо:
— Оставьте… Настя поможет Елене Венедиктовне, а мы с вами к морю пройдемся, поговорим… Там кафе есть, где варят очень вкусный кофе. — Обернувшись к Ивану, спросила с улыбкой: — Ты не против, если я украду Леру ненадолго?
Он глянул на нее быстро, спросил взглядом: как ты? Она улыбнулась в ответ — ничего, мол, нормально все… Я не боюсь. С чего бы мне вдруг бояться? Хочет человек просто поговорить… Почему бы нет? Имеет право.
До кафе шли недолго, болтали о пустяках, о летней жаре, о температуре воды в море. Так болтали, как две приятельницы. Ольга сама задала этой болтовне непринужденный тон, а Лере ничего не оставалось, как подхватить его. Только все время в голове вопрос тревожный крутился: о чем она еще хочет поговорить, интересно? Вроде уже все ей самой было сказано…
Когда сели за столик, Ольга спросила:
— Может, вина выпьем, Лера? Так сказать, за знакомство?
— Можно и вина… — пожала она плечами.
Ольга сама сделала заказ в баре, и вскоре официант принес им вина, разлил по бокалам. Ольга отпила немного, глянула куда-то вдаль, задумалась. Потом проговорила вдруг тихо:
— А я знаю, о чем вы сейчас думаете, знаю… Вы думаете о том, зачем я вас в кафе потащила… Ведь так? Думаете, что не о чем нам с вами говорить, правда?
Ну что ей можно было ответить? Да ничего. Только улыбнуться да плечами пожать. Что она и сделала, в общем. А Ольга продолжила тихо:
— Да не бойтесь, никаких вопросов я вам задавать не буду. Я просто понять хочу, меня давно это непонимание мучит… Я ведь очень любила Ивана, знаете ли. Девчонкой еще была, первокурсницей, когда влюбилась без памяти. Сама ему на шею вешалась, бегала за ним… Я ведь очень красивая была, и все удивлялись — что я в нем такого нашла… Вбила себе в голову, что замуж только за него выйду, и все тут! И даже обрадовалась, когда забеременела —
