Тайник судьбы - Александр Викторович Ангельчев
– Я просто хочу, чтобы все у тебя сложилось. Что ты сказал Лизи?
– Ничего особенного. Что все кончено и никогда не вернется. Что я все решил, обдумал. Рассказал, как я относился к той русской и как ее любил. И что ее никогда не полюблю, как Катю, – гордо ответил Француз, вытирая пот подобранной с земли майкой.
– Ну ты совсем из ума выжил. Как можно говорить такое женщине… Ну послал бы ее, и этим все бы закончилось. Понимаю, почему она озверела.
– Может, и не надо было так жестко, зато она поймет, что это точно конец. Так где вы были? Вас что-то давно не было видно, Марк. Не женились ли там где-то? Давай, Казанова, признавайся, – дурачась, Француз ухватил Марка за подбородок и подергал.
– Франц, ты еще тот субъект… Тебе надо было где-то в районе Paguera устроиться на работу, раз ты так любишь русских девушек – там их много, – сказал Марк.
Француз не успел ответить: его позвали обратно на площадку. Пообещав скоро вернуться, он побежал к своей волейбольной команде.
– Ну что там за страсти Француз рассказывал? – спросила Дженни, подходя к Марку с молочным шейком и двумя бутылками пива.
– Да как обычно, ты же знаешь.
– Давай выпьем и пойдем немного отдохнем. Будет тяжелый день. Мы очень устали за эти выходные.
Они сидели и болтали, сначала вдвоем, потом с вернувшимся за столик Францем. На упреки Дженни он отвечал уверенно, хотя было видно, что расстроен случившимся.
– Ничего, уеду на Канары работать. Совсем скоро тут все закончится, а там сезон продолжится. Там за шесть месяцев можно получить лицензию и управлять яхтой. Вот и буду там работать и учиться, а потом катать туристов. Учебу по отелям там, кстати, можно продолжить, супер, да? Там и начну новую жизнь.
Марк и Дженни порадовались за Француза, но как друзья переживали за него.
«И как можно было так жестоко отнестись к Лизи?» – думал Марк, когда они с Дженни шли по территории отельного парка.
У декоративного бассейна они увидели Лизи. На ней не было лица. Подавленная, с опухшими глазами, она сидела на скамейке в укромном уголке рядом с бассейном. Это было странное место: сюда приходили, чтобы поплакать тайком от всех или поругаться по телефону, чтобы не слышали посторонние.
– Ну не оставлять же ее так, Марк. Мы ее не бросим. Только прошу, не вспоминай того, что было, ей и так нехорошо.
Марка удивляла доброта Дженни. В ней не было ни злости, ни осуждения.
– Может, ей действительно нужна помощь, – согласился он и подумал, что девушки часто без ума влюбляются в таких, как Француз, сумасшедших и не совсем правильных.
– Привет, Лиз, что случилось? – спросила Дженни.
Она заметила: подруга сразу обратила внимание, что они держатся за руки.
Лизи вытерла слезы. Ей было немного не по себе, что ее застали в этом уголке парка. Немного демонстративно она устремила застывший взгляд в небо. Последовала долгая пауза, а потом девушку словно прорвало:
– А знаете что… Думаю, в нашем мире уже невозможно любить чисто и открыто, чтобы было уважение. Я, дура, поверила в воздушные замки и зря… А вы, – Лиз усмехнулась, – думаете, что у вас все получится?.. Глупые!
Марк хотел ответить, но нежная рука Дженни предупредила его, дав понять, чтобы он не усугублял и без того тяжелую обстановку.
– Знай, Джен, все мужики одинаковые. Думаешь, Марк приедет в Исландию за благословением к твоим родителям? – Лизи дико расхохоталась. – Ты наивная дура, Джен.
– Лизи, тебе надо отдохнуть, давай мы тебя…
– Я знаю, что мне делать, Марк, не надо обо мне беспокоиться. – Смех девушки перешел в ярость. – Ты думаешь, Дженни, он другой? – никак не могла успокоиться она. – Ну давай скажи, что вы любите друг друга, да? Опомнись. Им лишь бы перепихнуться, и все. Вот и весь секрет, Джен.
– Лизи, если что, я тут тоже стою, – попытался вставить слово Марк.
– Ой, да пошел ты… Хочешь сказать, в тот день на пляже ты не хотел меня трахнуть? Да-да, в тот день, когда Француз приревновал и надрал тебе зад… Все кобели одинаковы, за самок дерутся. Докажи, что ты другой! А вот и не можешь, – кричала Лизи.
– Пойдем, Джен, тут не о чем разговаривать, – Марк потянул Дженни за руку, а она остановилась и, похоже, не хотела уходить.
– Марк, ты мне не рассказывал подробности про драку с Французом. Это из-за Лиз?
– Джен, ну что ты ее слушаешь… – протянул он и крикнул: – Помолчи ты, Лиз! Джен, она тебя провоцирует.
Лизи не умолкала:
– Они все так говорят, Джен!
– Да ты, Лиз, просто дура. И не зря все эти слухи! Сама ко мне лезла, Француз приревновал, да, но у него больше мозгов, чем у тебя. Нагнала своих бойцов… Хочешь рассказать, что со мной стало бы, если бы не Француз? Зачем тебе все это вранье? – Он снова потянул Дженни за руку: – Пойдем отсюда…
– Ты просто защищаешься, Марк, – орала Лизи, – добычу потерять не хочешь.
– Добычу? Да ты, Лиз, больна! Француз был прав.
– Он, надеюсь, не успел тебя трахнуть, Джен… Нет? Серьезно? Ну ты и дура, Джен! – Лиз смотрела в глаза молчащей девушки, а та уже плакала.
Прикрыв глаза рукой, Дженни бросилась прочь.
– Ты просто сука, Лизи! – крикнул Марк, бросившись за ней.
Он догнал девушку и попытался остановить.
– Оставь меня, Марк, – крикнула Дженни в слезах, убегая.
Он снова догнал ее и немного успокоил. Им нужно было поговорить, и они пошли вглубь закрытого парка.
Дженни просила сказать правду. Марку нечего было скрывать, и он эту правду выложил в мельчайших деталях. Но Дженни опять засомневалась: а не курортный ли роман у них с Марком? А что будет, когда придет время разъезжаться?
Марк взорвался:
– Сколько можно говорить про эти контракты? Меня достала эта тема. Мы ведь договорились, что не будем про это, доверимся судьбе. Просто не думай пока об этом, мы все решим! Неужели то, что произошло между нами в той пещере, было так просто? Ты же не хочешь, чтобы это было зря? Любовь – это вызов, а вовсе не место для бегства и страха, это движение, развитие, сотрудничество, работа двоих. Если тебе понадобится помощь, как сейчас, и ты сомневаешься – значит, мне надо поддержать тебя, не бросать, это не защита себя в этой ситуации, а нечто большее. Я хочу, чтобы ты это
