Профессия – лгунья - Зоя Геннадьевна Янковская

Куя удивился:

— Я уже закрыл кассу. Но я не поленюсь открыть.

Хисащи взглянул на меня со злым прищуром и важной походкой проследовал в клуб за Куей.

XXXIV

Несколько раз я пыталась дозвониться до Эйчиро, но он не отзывался. Я не видела его около двух недель. Однажды вечером он позвонил и сказал:

— Мне нужно кое-что уточнить. Ты сказала, у тебя есть дочь. Это значит, что ты замужем. Так?

— Это, ну, н-нет, — промямлила я.

— Тогда нам надо поговорить. Я думал, ты семейная. У тебя сейчас в клубе нет гостей?

— Нет, — сказала я, — приходи.

Через несколько минут после звонка Эйчиро в клуб пришёл молодой китаец из Тайваня. Он сделал мне приглашение, заказал сок и принялся вдохновенно, красочно рассказывать о себе. Ему было не больше двадцати. Он отлично говорил по-английски и теперь приехал в Японию, чтобы изучать японский язык. Энергия била из него ключом. Он восторженно говорил и о своей стране, и о Японии, но я не слушала его, потому что напряжённо ждала Эйчиро.

Он вошёл взволнованный в предвкушении встречи, но когда увидел меня с гостем, обомлел. Несколько секунд он смотрел на меня с улыбкой, полной горечи и усталости. Потом сделал приглашение Моне и молча просидел час в оцепенении. Мона веселилась. Корчила мне противные гримасы и показывала средний палец. Когда час истёк, Эйчиро, поникший и бледный, поднялся и быстро ушёл. Я побежала за ним и крикнула с крыльца:

— Эйчиро! Эйчиро! Постой, прошу тебя!

— Out! Out! — крикнул он с бешенной злобой.

— Этот гость пришёл после твоего звонка! — пыталась я оправдаться.

Я оглянулась, на крыльце со злорадной улыбкой за мной наблюдала Мона. Я вернулась в клуб к мальчику из Тайваня. Он допил свой сок и ушёл. Я вернулась на места для хостесс. Меня опять обуяла нервная сонливость, и я задремала в кресле.

— Эйчиро, Эйчиро! — копировала меня в красках Мона. Соплеменницы слушали её и смеялись.

Я открыла глаза. Мона замолкла. Ждала моей реакции.

— Ты не можешь жить в мире. Всё время ищешь конфликта. Чего ты хочешь этим добиться? Ответь мне, — тихо процедила я с ненавистью.

Она не отвечала. Только презрительно мерила меня взглядом.

— Катя, это был только разговор. Просто разговор, — сказала примирительно Нина. Я промолчала.

С дохана приехали Ольга с Хисащи. Она была в новых шубке и сапогах. Пока она переодевалась, Хисащи подозвал Шейлу и вручил ей какой-то пакет.

— Иди примерь, — сказал он.

Они с Ольгой вышли в красивых костюмах. Хисащи удовлетворённо кивнул, оценивая костюмы. Потом взглянул на меня и, поморщившись, сказал им:

— Ну что она всегда так плохо одевается?!

— Она не любит наряжаться и носить золото, — ответила Ольга.

— Ну, ничего, зато ты сможешь оценить мои подарки, — сказал Хисащи и расплылся в глупо-самодовольной улыбке.

— Смогу, Хисащисан, — жеманничая ответила Ольга сладостным голоском.

Я ушла на кухню. Я засыпала прямо за столиком с чашкой чаю в руках. Это действительно было какое-то полусумеречное состояние от навалившейся со всех сторон боли, и от того, что мне больше не к кому было идти за поддержкой. Я не могла найти в себе силы подняться над обидами и злостью. Я мучилась от самобичевания и невыносимой тоски.

Ко мне подошла Юки:

— Хочешь сегодня сходить с нами в диско-клуб, когда закончится смена? Может, потанцуешь, станет легче, — произнесла она осторожно, сочувственно.

— Да, хочу потанцевать, — ответила я благодарно.

Клуб «Дискавери» внешне был похож на все те, которые мы видели в Токио. Однако, это был не просто диско-клуб. Нас встречали у входа какие-то парни филиппинцы.

— Кого бы ты хотела видеть рядом с собой? — спросила меня Алекс.

Я не поняла вопроса. Смотрела на неё озадаченно.

— Кого бы ты здесь выбрала для себя? — пояснила мне Нина.

— Здесь?! — я засмеялась, — Никого.

— Но ведь кто-то тебе нравится?

— Мне нравится наш администратор Куя, — призналась я.

Все переглянулись. Алекс махнула на меня рукой, и девушки стали оживлённо переговариваться. По жестикуляции было видно, что они делят парней:

— Нет, этот мой. Бери себе того.

— Не хочу того.

— Ну, ладно, забирай этого.

Когда всё обсудили, к девушкам подсели приглашённые парни и точь-в-точь, как мы перед клиентами, заискивая и хохоча без повода, стали обнимать девушек и наливать им напитки. Лишь тогда я поняла, что это тот самый вид мужских услуг, о которых мне рассказывал Эйчиро.

— Это и есть хосто? — спросила я.

— Да, да, верно, — сказала Шейла.

— Ну, так ты надумала кому-нибудь сделать приглашение? — выясняла Алекс.

— Не-ет, зачем?! — сказала я ворчливо.

Я наблюдала за девушками. Как никто другой, зная начинку этой работы, они, тем не менее, чувствовали себя вполне комфортно с купленными парнями. Веселились, шутили, а когда парням делали приглашение за другими столиками, девушки ревниво наблюдали, также дружелюбно они общаются с другими гостьями или нет. Теперь они были точно в той же роли, что и наши обманутые клиенты, но это их нисколько не угнетало.

Возле меня села Юки. Я взглянула на неё вопросительно и улыбнулась.

— Я только посижу с тобой рядом, хорошо? — робко сказала она.

— Конечно, посиди, — ответила я, — Почему ты не выбрала себе парня?

Юки нахмурилась:

— Я вообще не люблю мужчин.

— А им, — я кивнула на девушек, — зачем такие мужчины? Ведь это всё неправда, и смех, и объятия.

— Так ведь с мужчинами никогда не бывает правды. Хоть в клубе, хоть вне клуба. Поэтому наши девочки согласны хотя бы на обман. Правда бывает только у женщины с женщиной, — сказала она серьёзно.

Я с любопытством вглядывалась в её умные грустные глаза:

— Тебя отец не обижал в детстве?

Она вздрогнула всем телом и как-то вся съёжилась:

— Я не хочу