Не верь никому - Джиллиан Френч
Перл отступила назад, все тело теперь жгло, словно с него содрали кожу и опрыскали соленой водой. Надо убираться отсюда, спрятать свое глупое ошарашенное лицо. Индиго все еще смотрела на нее, уперев руки в бока, и теперь, все-таки показав свою уязвимость, Перл чуть было не произнесла: «Те парни… они сказали, что все хорошо знают тебя, поскольку ты посещала вечеринки» — и едва не задала вопрос, чтобы наконец увидеть правду в глазах Индиго: не она ли была той местной девушкой, которую сняли на видео и ославили на всю Сеть? Хотя вопрос этот так и рвался с языка, Перл знала, что никогда не задаст его. Потому что надежда иметь рычаги давления на Индиго была иллюзией: если именно она стала жертвой распущенных богатых мерзавцев, Риз наверняка уже знал об этом.
— Передай Ризу, что я заходила, ладно? — Перл отвернулась.
Голос Индиго остановил ее у двери.
— Знаешь, тебе не о чем волноваться. — Перл оглянулась: Индиго сидела на кровати, перекинув волосы через плечо, и взгляд ее снова был спокойным. — Между тобой и Ризом ничего не изменится. — Она слегка пожала плечами. — Ты его лучший друг.
22
Следующий день был ветреный, по бледно-голубому небу быстро бежали облака.
Перл подъехала к усадьбе Спенсеров, свернула на дорогу к коттеджам и припарковалась у последнего. Флаги полоскались и хлопали на ветру. Девушка постучала в дверь и, не дожидаясь, пока ей откроют, вошла в дом.
Бриджес готовил завтрак. На столе в середине кухни Перл увидела мюсли и кувшин с молоком; кофе домработница уже сварила. Стоявший за дверцей холодильника Бриджес удивленно выпрямился.
— Ух ты. Уже половина одиннадцатого?
На самом деле не было еще и девяти. После ночи, проведенной в поверхностном тревожном сне, и беспокойного утра с беспрестанным поглядыванием на часы после отъезда отца на работу Перл не могла больше ждать — она хотела освободиться от накопившегося в душе, сбросить с себя этот груз.
— Почему ты не сказал мне, что был в городе, когда убили Гаррисонов?
Бриджес, в белой майке и синих клетчатых трусах, медленно выпрямился, положив руку на дверцу холодильника. Он поставил рядом с кофейником настоящий серебряный сливочник.
— Что?
— Ты был здесь в канун Рождества.
Бриджес оцепенел.
— Кто тебе сказал?
— Так ты признаёшь это?
Он принужденно засмеялся, убрал волосы со лба и налил в свою кружку сливки, капнув на стол.
— Ну, это не секрет, так что я тебе не лгал.
Перл на мгновение прикрыла глаза.
— Как ты мог умолчать об этом?
— Наверно, я просто не думал, что это важно. Моя семья навещает деда по праздникам раз в два года. Я разговаривал с полицейскими, когда они опрашивали всех на Коув-роуд. Вообще-то я не свидетель.
Перл закусила губу.
— Ты был влюблен в нее? — Бриджес медленно поднял взгляд и смотрел на Перл. — Или она была влюблена в тебя, а ты не возражал, потому что таким образом получал, что хотел?
— Что…
— Нет, помолчи немного, я пытаюсь выяснить суть. Это из-за тебя Гаррисоны вернулись в Тенни-Харбор на Рождество, так? Ты заставил Кэссиди упросить родителей приехать, чтобы вы могли встретиться.
Он беззвучно открыл рот, прочистил горло и попытался оправдаться:
— Все было совсем не так.
— Прошлым летом ты изменял Хэдли, а Кэссиди — Акилу. Это из-за тебя она порвала с ним.
Бриджес одной рукой оперся о край разделочного стола, а другой о стол в центре кухни и разглядывал пол.
— Теперь я могу сказать? — Перл промолчала, и он поднял глаза. — Ты так говоришь, как будто это какое-то преступление. Мы ничего такого не планировали.
— И потому это в порядке вещей?
— Мы поняли, как относимся друг к другу, прошлым летом. Кэссиди чаще бывала с нами из-за Акила, и — просто так получилось, понимаешь? — Он тяжело вздохнул. — Обычно мы встречались на Литтл-Никату. Она сказала мне, что я ей давно нравлюсь, а я считал ее… удивительной. Но она вечно занималась музыкой и выступала, а у меня всегда была девушка. До прошлого лета.
— То есть ты считал Хэдли просто подругой с привилегиями? Вот бы она удивилась, услышав это.
— Думаешь, мне самому доставляло удовольствие поступать так с Хэдли?! Она хорошая девушка, но в итоге я разорвал с ней отношения, не мог долго ее обманывать. А что касается Акила, то он все равно совершенно не подходил Кэссиди, и все это знали. К концу лета мы оба расстались с прежними пассиями.
— Только вот правды никому не сказали. Ни к чему лишние осложнения, да?
— Ну… да, — со страдальческим лицом согласился он. — Акил чуть с ума не сошел, когда Кэссиди его бросила. Узнай он, что это из-за меня, всему конец: нашей дружбе, поездкам сюда на лето… Но вообще мы собирались всё рассказать, когда вновь встретимся в июне. А до того времени казалось лучше… — Вдруг его глаза повлажнели, и он склонил голову.
Перл стояла, сжав руки и размышляя, в каком направлении давить дальше.
— Ты знал о ее проблемах? Панических атаках?
Бриджес кивнул и хриплым голосом проговорил:
— Она только мне сказала, ей было стыдно. Кэссиди скрывала, что сидит на таблетках. Отчасти ее состояние объяснялось напряжением, связанным с выступлениями, но в основном это все было из-за ее семьи. Она говорила, что никто и представить не может, насколько тяжело ей живется. Я пытался выведать у нее, в чем дело, но она отказывалась рассказывать. — Он потер глаза. — Господи, когда деду позвонили и сообщили, что в их доме пожар… — Бриджес помолчал, потом едва слышно
