Знаешь, как было? Продолжение. Чужая территория - Алевтина Корчик
Хотя теперь я знаю, почему он вспомнил, и как вообще там все было. Вы, конечно, нас там нормально дурачили, ну да ладно, я не обижаюсь :))
Короче, они оба все узнают! Вы не представляете, как они будут любить друг друга!! А мама Макса тоже будет любить мою Ксюшу. И его отец. Ксюша похожа будет еще больше на Макса со временем. Мой Макс, не верите, (ну вы знаете его!)), будет рассказывать нашей дочке такие фантастические истории про меня… Это вообще что-то! Не ожидала от него))
Ксюша вырастет и потом даже напишет книгу про меня (и про вас заодно!). Она изменит там очень многие моменты, а мое имя оставит. Так что ищите бестселлер моей Ксюши на книжных полках города! Но это будет не скоро, а то рванете сейчас в магазин за покупками)).
Ну вроде все. Не могу все-таки не удержаться и не написать вам, что вас Милой ждут большие перемены. Готовьтесь) Вы будете счастливы, очень, поверьте мне. Но проекты свои все равно не бросите. Мила будет так вас ругать! Это нечто! Где она наберется таких слов, не знаю! (я ни при чем!)) Но вы все равно будете продолжать свои изобретения. Другого уровня, правда, много полезного придумаете. Вы замечательный.
Ну вот и все. Спасибо вам за все еще раз. Я вас люблю.
ППС!!! У Милы завтра день рождения. Я приготовила для нее подарок, подарите от себя! Он у вас за шкафчиком с документами, на полу, увидите!
Все, я вас целую тысячу раз, и обнимаю вас там всех-всех.)
Внизу письма стояла обычная корпоративная подпись – «С уважением, Касьянова Маргарита».
Всеволод вздрогнул, он уже задремал, склонившись головой над открытым ноутбуком. Мужчина прищурился и внимательно еще раз обновил входящую почту – никаких писем от Касьяновой М.И. не было. Гений печально вздохнул: «Какие новые полезные разработки, когда крыша едет». Рядом стоял стакан с дорогим напитком. Он сделал глоток, крепкий виски обжег горло. Мужчина приподнялся, чтобы освежить порция и насыпать в стакан прозрачные холодные кубики льда.
– Сева! Ты собираешься посетить супружескую спальню, сколько ты там будешь сидеть над своими бумагами? – услышал он голос жены.
– Иду!
– Сева, ты слышишь, как на весь дом громко тикают мои биологические часы?
– Иду-иду, – гений улыбнулся.
Уже выходя из кабинета, он, приоткрывая дверь, вдруг заметил какой-то серый пакет, лежащий почти на полу и выглядывающий из-за шкафа с бумагами. «Что это?..». Всеволод вытянул перевязанный бечевкой прямоугольный сверток в крафтовой бумаге. Он медленно развернул его и сразу вздрогнул. Глаза удивленно смотрели на картину в руках. На ней несколько человек, будто выйдя из-за угла дома, озирались по сторонам, опасливо поглядывая, не заметил ли их кто-нибудь. В нижнем углу стояла неровная размашистая подпись – А. Гриль. Всеволод перевернул картину: на обороте был аккуратно приклеен скотчем за уголок маленький квадратный листочек обычной бумаги для заметок, на котором виднелась надпись: «Мы тут тоже кое-что умеем!». Под ровными буковками, написанными обычной шариковой ручкой, был нарисован кружочек с линиями, будто уходящими во все стороны, как маленькие дети изображают солнце на своих детских рисунках.
Всеволод растерянно покрутил картину в руках. Потом аккуратно положил ее на полку в шкафу. Затем он вышел в холл и подошел к одной из фотографии на стене. На невероятно позитивном черно-белом снимке три девушки под дождем, подобрав длинные платья, стояли босыми ногами в огромной луже и улыбались, вымокшие до нитки. Он долго стоял, глядя на фото. Потом заговорил, будто обращаясь к кому-то на снимке. Он еле слышно что-то бормотал, чуть помахивая головой, разводил руками, будто что-то пытался рассказать невидимому собеседнику. Потом виновато наклонив голову, долго смотрел в пол, при этом что-то продолжая бормотать чуть слышно. Он очень старался что-то объяснить кому-то на снимке, снова и снова печально взмахивая руками.
Мила ждала мужа, читая книгу и лежа под мягким пледом. В последнее время в их жизни случилось много событий, как радостных, так и печальных. Напечатанные слова расплывались, а смысл слов не доходил. Мила отложила книгу на тумбочку и посмотрела на часы. В последнее время муж ходил понурый, мрачный, практически ни с кем не разговаривал, ничего не ел, а по вечерам стал прикладываться к рюмке. Вот и сегодня, встретив гостей, он весь вечер проходил со стаканом в руках, бесконечно доливая напиток. Конечно, был повод: к нему прилетели старые друзья. Но она понимала, что дело в другом. Старые друзья из ученого мира весь вечер в кабинете деликатно спорили, рассуждали, и Мила слышала, что муж, в основном, кивал и угукал. Бледный, похудевший, осунувшийся, с печальным тяжелым взглядом. Ничего не радовало его в последнее время, только она. Казалось, что только в их супружеской спальне он хоть немного приходил в себя. По утрам вставал в хорошем настроении, шутил, улыбался и нежно прощался с женой, уходя на работу. Выезжая со двора, он махал ей и несколько раз сигналил, улыбаясь. Это бодрое настроение быстро сменялось приступом меланхолии, как только он отъезжал от дома.
Мила ждала мужа, хотя сама уже почти засыпала, ей хотелось, чтобы он стал опять прежним – веселым, энергичным, постоянно сыплющим своими странными выражениями. Пока не получалось. Через время она услышала все-таки шаги мужа на лестнице, он торопливо поднимался на второй этаж.
– Ну наконец-то, неужели доделал свои вечные научные дела?
Мила потянулась к выключателю и увидела, как муж подошел к окну и плотно задернул шторы, потом опять их раздвинул и вдруг, куда-то глядя вдаль, словно что-то там высматривая, скрутил из пальцев фигу и стал ею тыкать вверх, будто над окном находился невидимый злодей. Потом приподнявшись на цыпочках, вытянул руку с тем же изображением пальцев в окно подальше и еще покрутил там фигурой из трех пальцев, словно, чтобы его там, где-то вдали, лучше заметили.
– Сева? А что ты делаешь, можно узнать, что это за ноу-хау? – удивленно спросила Мила.
– Да Касьянова там со своей новой подружкой подсматривает… – еле слышно пробормотал тот себе под нос.
– Что?
– Говорю, это специальный ритуал для лучшего зачатия! – громко ответил жене Всеволод. – Только что в инете прочитал.
– Замечательный ритуал, никогда раньше не слышала о таком, – засмеялась Мила.
– Так… говорят, у тебя завтра день рождения? – будто узнав об этом событии буквально только что, с загадочным видом произнес Всеволод. – Значит… подарки завтра.
– Сева… а ты скажи… это будет картина… Ты подаришь мне картину? А какую…? – замерев, с придыханием и нескрываемым любопытством, Мила ждала ответа.
– Так у тебя же завтра день рождения? Правильно я
