Былые дни детей и псов - Сюэдун Чжан
Что касается малыша Ячжоу, то, когда тот попал в тоннель, первым его обнаружила именно Пчела. Пока Лю Хо спал крепким сном, вдруг раздался шум, словно сверху упало что-то тяжелое, этот звук доносился откуда-то издалека. Пчела тотчас припала к земле, замерла и, навострив уши, прислушалась. И пускай малыш передвигался очень медленно и тихо, Пчела отчетливо слышала шуршание его ног и рук о стены тоннеля. Сперва она вся напряглась, решив, что к ним пробирается враг. Она даже несколько раз тихонько поскулила, пытаясь разбудить хозяина. Однако Лю Хо лишь нетерпеливо перекатился на другой бок и, повернувшись к ней спиной, продолжил сопеть дальше. В результате Пчела просто вынуждена была встретить врага во всеоружии и приготовиться к тому, чтобы в любую секунду наброситься на него и разорвать.
По верности и бдительности Пчеле в этот миг не было равных. С приближением нежданного гостя в тоннеле все отчетливее слышалось шуршание осыпающихся комочков желтозема. И наконец Пчела ринулась к хозяину и принялась лизать ему лицо и осторожно покусывать за рукав, чтобы тот проснулся и вместе с ним дал отпор неприятелю. Сначала Лю Хо, недовольный приставаниями собаки, лишь что-то бормотал сквозь сон, но, сообразив, что к чему, распахнул глаза. Он понял, что неизвестный нарушитель территории был уже практически на подступах к их жилищу.
Их разделяла лишь закрывающая тоннель дощечка; стоило чужаку ее убрать, и он предстанет прямо перед ними. С тех пор как Лю Хо после долгих усилий выкопал этот уводящий в поле тайный ход, такое происходило впервые. В критический момент нависшей над ними угрозы и человек, и собака ощутили гнетущую удрученность и страх. Лю Хо сдвинул брови, схватил подвернувшуюся под руку короткую палку и крепко сжал ее, приготовившись к атаке. Очень скоро по другую сторону доски послышались настойчивые звуки, кто-то принялся стучать и окликать хозяев. Пчела отчетливо различила, что голос был детским. С тех пор как она попала в этот чертов погреб, она впервые слышала голос мальчика, если не считать хозяйского; к тому же голосок этот показался ей знакомым, она явно его знала. Позабыв обо всем на свете, Пчела ринулась к перегородке и активно заработала передними лапами, стараясь как можно быстрее избавиться от нее. Вместе с тем она принялась дружески лаять, словно горячо приветствуя дорогого гостя.
И в самом деле, когда Лю Хо аккуратно снял перегородку, перед ними появилось знакомое потешное личико. Весь измазанный в грязи, малыш Ячжоу напоминал глиняную куклу, чистыми остались лишь глаза да белеющие в темноте зубы. Что ни говори, тоннель был достаточно узким, в него могли протиснуться лишь дети. Но для Лю Хо и его собаки это был важнейший тайный ход, через который они выбирались наружу. Всякий раз, когда наступала тихая ночь, Пчела и ее хозяин незаметно покидали свое укрытие, после чего оба, довольные, выходили в безмолвное поле. В такие моменты мир, казалось, принадлежал только им, никто не мог их потревожить; в их владении были и ветер, и иней, и снег, и дождь, и звезды, и луна.
Неожиданное появление Ячжоу сильно взволновало Лю Хо, ведь малыш был первым гостем, который проник к нему через тоннель. Лю Хо ласково взял его за руки, словно приветствовал пришедшего издалека друга, втянул его в свое жилище, помог отряхнуться и усадил на мягкую подстилку, нежно поглаживая по голове. Тут уж около него засуетилась и Пчела, собака безудержно вылизывала мальчонке испачканное личико, словно в ее задачу входило во что бы то ни стало отмыть его начисто.
– Ячжоу, как ты здесь оказался? Ты ведь совсем голодный, давай, поешь чего-нибудь, у меня тут как раз отваренные бобы с кукурузой…
Не в силах устоять перед уговорами, а главное – из-за мучительного голода, малыш без лишних разговоров принял от Лю Хо миску с драгоценным варевом и принялся с жадностью запихивать еду в свой ротик, отчего щеки его раздулись, словно у речного малька. Начиная с этого дня, матери Ячжоу и его сестрице также стало перепадать это столь редкое в то время лакомство.
Глядя на малыша, Лю Хо смеялся чуть ли не взахлеб. Он уже давно так не веселился и даже, можно сказать, разучился смеяться. Попутно он засы́пал мальчика вопросами. Особенно его волновало, как поживает его сестра. «Да не давись ты, ешь медленнее… А как твоя сестра, наверняка отощала?» – спрашивал он. Пчела понимала, что хозяина интересует та самая девочка с чудным мальчуковым именем. Даром что девочка, храбрости ей было не занимать. Пчела прекрасно помнила, как вместе с Танком они помогли ей и Бай Сяолань, когда по дороге к реке девочки повстречали волков. Вспомнив Танка, Пчела снова затосковала. Целыми днями она вынуждена была сидеть взаперти, прервав всякое сообщение с внешним миром. Когда же всему этому наступит конец?!
Ни один уличный шорох не мог скрыться от чутких ушей Пчелы, поэтому, когда у ворот стал скрестись Танк, она безошибочно определила, что это он. Разволновавшись, она принялась метаться в замкнутом пространстве, пытаясь вырваться к товарищу. Но, как назло, хозяин принялся читать ей нотации и всячески запугивать, поэтому ей пришлось, что называется, глотая слезы, приструнить свою прыть.
– Ни с места, не лай, не то отлуплю! – запугивал ее хозяин.
Покорно растянувшись на полу, словно горемычный червяк, она наблюдала за мрачным, настороженным лицом хозяина, не переставая убеждать сама себя: «Если сделаешь по-своему, если ослушаешься хозяина, то добром это точно не кончится». Но всеми своими помыслами она уже давно находилась на улице, рядом с Танком. Благо потом хозяин проявил благоразумие, пробрался к воротам и, убедившись, что ничего не происходит, все-таки позволил Пчеле покинуть убежище и разузнать, что к чему. «Беги, вижу ведь, что места себе не находишь, только далеко не убегай!» И тогда ошалевшая от радости Пчела, словно получивший условно-досрочное освобождение заключенный, ринулась наружу. Однако Танка у ворот уже не было. Но в щели под ними Пчела обнаружила полудохлую мышь, еще хранившую на себе такой знакомый запах слюны и дыхания Танка.
Похоже, назревший в ночи критический момент еще не миновал, разбежавшиеся было в панике подростки вскоре снова собрались с духом и столпились на углу улицы. Как бы то ни было, им очень уж хотелось отведать собачатины. Легко ли отказаться от лакомства, когда оно уже чуть ли не
