Мой прекрасный князь - Анна Евгеньевна Антонова
– Лис, послушай, – полетел ей в ухо слегка запыхавшийся голос Елисея.
– Извини, я не… – растерялась Василиса.
Все-таки это стало для нее неожиданностью.
– Да нет, все правильно. Я бы тоже не поверил. Сейчас надо быть особенно осторожными… Ты выйти из дома можешь? – противореча самому себе, спросил он.
Василиса аккуратно приблизилась к окну и выглянула из-за занавески: папарацци, дежуривших возле ее подъезда, сегодня не было видно. Впрочем, они могли сидеть в машине.
– Попробую, – немного помедлив, проговорила она.
– Постарайся незаметно.
– У меня черного хода нет. А через окно вылезать высоко.
– Ну, насколько получится. Я в машине буду ждать. Точное место, цвет и марку сообщением скину. Когда сможешь?
Она прикинула про себя:
– Через полчаса.
– Тогда сразу выходи, я больше звонить не буду.
– А как ты… – запоздало спохватилась Василиса, но в ухо уже нудно ввинчивались гудки.
Она взглянула на потемневший экран, словно надеясь прочитать ответы на свои вопросы, а потом, спохватившись, бросилась собираться.
Из дома удалось выскользнуть незаметно. То ли папарацци надоело ждать, то ли они нашли источник информации в другом месте – Василиса не знала и выяснять не собиралась. Никто не кинулся с камерой и микрофоном, и ладно.
Машину Елисея она тоже нашла быстро. То есть это была не его машина, но она не стала спрашивать, откуда взялось транспортное средство. Едва Василиса опустилась на переднее сиденье и захлопнула за собой дверцу, он тронулся с места – даже пристегнуться не успела.
– Мы на пожар?
– А ты хочешь тут отсвечивать?
Он был прав – торчать около дома не имело смысла.
– Как ты здесь оказался?
– На машине приехал.
– Здравствуй, капитан Очевидность! – фыркнула она. – А если серьезно? Через окно из дома выбрался?
– Просто ушел, и все.
– Но как же…
– Считаешь, меня под дверью стерегут?
– Но я думала, у тебя браслет или еще что-то…
– Чип под кожей! – ухмыльнулся Елисей и покосился на нее, на секунду оторвав взгляд от дороги: – Лис, ты чего?
Василиса недоверчиво молчала. Общаются запросто, будто ничего не случилось. Не прошло бог знает сколько времени после того, как они последний раз были близки, прожили все минувшие годы счастливой дружной семьей и расстались буквально вчера. Даже спустя столько лет этот парень действует на нее совершенно вымораживающе… Парень! Никак не получалось перестроиться и начать воспринимать Елисея взрослым мужчиной.
– Как же ты потом? – осторожно поинтересовалась она.
Он легкомысленно отмахнулся:
– Это проблемы меня из будущего. Думаю, будущий я с ними разберется.
– Куда мы едем? – спросила Василиса, усилием воли отогнав неуместные воспоминания.
– Только сейчас догадалась спросить? – хмыкнул Елисей, глядя прямо перед собой.
Она удивилась самой себе: даже в голову не пришло поинтересоваться, рванула по первому зову без малейших сомнений. Только в эту минуту сообразила, что ее могут объявить соучастницей побега.
– К нему, конечно…
* * *
Не стоит никому навязывать свои желания. Поставить себя на место другого очень легко. Надо просто представить: точно так же, как ты чего-то хочешь, он этого не хочет. И сразу все обретает предельную ясность, пропадает необходимость уговаривать и навязывать. Нельзя никого заставить делать что-то против его воли…
То есть можно, конечно. Шантажом и угрозами. Под пытками или страхом смерти. Но меня никто не заставлял… Я сделал это сам, причем совершенно сознательно, находясь в здравом уме и твердой памяти.
Я был уверен, что поступаю правильно. Он приобрел слишком сильное влияние и стал опасен. В первую очередь – для самого себя. Последний концерт это только подтвердил. Его мама оказалась права: он долго не выдержал бы. Его надо было остановить. Спасти любой ценой. Я не видел другого способа…
Но не знал, что все зайдет так далеко. Его должны были унизить, лишить всего, вернуть туда, откуда взяли. А я по-прежнему оставался бы рядом, чтобы поддерживать и утешать, вытирать слезы и сопли. Приносить чай…
Но все пошло не по плану. Вернее, меня в него не посвятили до конца. Никому не интересен он сам – только то, чего можно добиться с его помощью. Потом он автоматически превращается в отработанный материал, от которого надо избавиться. И я вместе с ним…
Поэтому теперь мне тоже все равно. Я нужен ему гораздо больше, чем он мне, даже если он пока этого не осознает. И я буду с ним до конца.
Глава 31
Непрерывное дыхание
Голос Василисы дрогнул:
– Выяснил, где его прячут?
Елисей молча кивнул.
– Откуда?
– Меньше знаешь – крепче спишь.
– Думаешь, будут пытать?
– Насчет пытать не уверен, а вот допрашивать могут жестко…
– Как он?
– Обязательно поправится.
– Успокаиваешь?
– Правду говорю.
Василиса испытующе уставилась на его профиль, но лицо Елисея осталось непроницаемым. Все было хуже некуда, а она почему-то вспоминала, как он целовал ее на промерзшей ноябрьской улице перед уходом в армию. Вероятно, это защитная реакция психики на бесконечный стресс. Словно чувствовала тогда, что это в последний раз…
Поняв, что большего от него не добьется, Василиса задала следующий вопрос:
– Игорь этот несчастный как?
– Хорошо ему досталось, но вроде жить будет…
– Жаль, – вырвалось у нее.
Василисе наконец удалось вывести его из себя – Елисей удивленно взглянул на нее и качнул головой:
– Лис, а ты жестокая.
– А ты нет? Из-за него же все…
– Ты не понимаешь, – слишком ровным и спокойным голосом отозвался он. – Громов стал просто орудием. Не он, нашелся бы кто-нибудь другой.
– Другой предатель?
Елисей снова поморщился:
– Тебе лишь бы ярлыки наклеивать. Не все так просто…
– Извини, но как еще это можно назвать?
– Ну растерялся парень, не сообразил сразу.
Василиса нахмурилась:
– Этот не сообразил, как же! Никогда он мне не нравился. Видимо, подсознательно чувствовала…
– Зачем же дружить разрешала?
– Ему не разреши!
– В музыкальный колледж не разрешила пойти.
Василиса резко развернулась к нему, насколько позволил затянутый ремень:
– Успел нажаловаться?
– Конечно, первым делом.
– Не разрешила и правильно сделала. Это ты ничего не понимаешь! Ему учиться нужно…
– Ладно, не стоит ссориться, – дипломатично ответил Елисей. – Нам сейчас надо держаться вместе.
Василиса удивленно замолчала. Кажется, он все-таки успел повзрослеть.
– А твоя версия? – осторожно уточнила она.
Елисей помолчал и медленно заговорил:
– Громов просто первым подвернулся под руку. Оказался ближе всего…
– Из тех, кто ему завидовал?
– Попробуй теперь разберись. Потом защищал его, собой закрывал, жизнью рисковал. Чудом выжил. Сначала думали, и не спасут…
– Хорош защитник!
– Перестань. Если бы не он, нашему досталось бы гораздо сильнее. А
