Там, за рекой - Михаил Котов
Колян долго гремел вещами в самой темной части гаража, затем, как морской царь, вытащил свое сокровище – огромную бесформенную сумку с лодкой.
– Вот она. Только я не надувал с прошлой осени, сам видишь, какое лето, – извинился он.
– Насос с ней?
– Ага. Компрессор там, работает от прикуривателя. Весла тоже там. Короткие, но других нет.
Я начал упаковывать лодку в багажник. В это время уже разливший по стаканам водку Макс подал голос:
– Ты лучше скажи честно друзьям своим школьным. Куда собрался-то? А то вон Коляну сказал, что ты краеведом заделался. А если честно?
Макс всегда такой. Он даже самой простой фразой пытается подколоть и уязвить тебя. Вряд ли специально, просто характер такой.
– Макс, если бы я ехал любовницу катать или партизанить, так бы и сказал. Вот честно: под Кремено еду, нужно посмотреть остатки старого города, статью пишу.
– Какого города? На Оредеже не было городов, кроме Луги, ну еще был поселок Вырица.
– Все так… Но вот рассказывают, что был какой-то там еще до революции, а сейчас стоит пустой и заброшенный.
– Фигня какая-то. Уж мы-то слышали бы, если бы в самом деле такое было. Каждый год туда ездим клюкву на Мшинку собирать. В прошлом году именно там Саня Крюков потерялся. Его тогда искала половина Сиверской. Эти, «ЛизаАлерт», приезжали из города, квадрокоптеры запускали, на лодках. Да без толку. Он сам через неделю вышел где-то к Войсковицам, километров за пятьдесят от того места. Уверял, что потерялся и блуждал по болоту и лесу.
Макс задумался и снова вернулся к своей мысли.
– Но чтобы целый город… Кир, ну ты подумай. Туда бы туристы ездили постоянно да местные ходили бы чем-нибудь поживиться. Хрень какая-то.
Я не собирался что-либо доказывать Максу, а все эти школьные подковырки уже давно перестали на меня действовать. Видно, и ребята это почувствовали, перестав спрашивать меня о цели путешествия.
Лодка влезла в багажник как влитая, а чтобы разместить весла, пришлось сложить одно из задних сидений. Ребята за это время уже успели разлить по второй.
Небо опять придвинулось к земле, стало па́рить, скорее всего, скоро пойдет дождь. Я захлопнул багажник и по старой привычке обошел машину, чтобы проверить, не спустило ли колесо. Вроде и ехать недалеко, а будет очень обидно. Мне казалось, что что-то происходит не так, неправильно, что ли.
– Мужики, а со мной никто не хочет сгонять? Всего пара часов, посидите за пассажира, – ни с того ни с сего предложил я.
Макс и Колян замотали головами. Я их понимал – сверху не капает, впереди весь день, а бутылка еще на треть не разлита. Зачем им такие путешествия? Ладно бы клюквы привезти или грибов подрезать, еще есть смысл. А гнаться просто так – зачем?
Я тепло попрощался, договорился, что привезу лодку сразу, как вернусь, и выслушал полагающиеся советы – не напиваться на воде, поменьше переворачиваться и беречься оредежских крокодилов.
Когда я уже собирался садиться, меня снова окликнул Колян.
– Кир!
Я обернулся, силуэты ребят на фоне темного провала гаража выделялись белыми пятнами, как на старой фотографии.
– Ты аккуратней там! И звони, если что!
Я помахал рукой вместо ответа.
В Гатчинском районе с дорогами беда. Однозначно, это самая черная дорожная дыра на всю Ленинградскую область. До Вырицы я долетел быстро, буквально минут за двадцать, дальше начались уже не столь знакомые места, а потому ехал по-пенсионерски, соблюдая скоростной режим, объезжая дырки в асфальте и вглядываясь в знаки.
Накрапывал дождь, с каждой минутой лес за окном становился все темнее. Я вглядывался в разбегающиеся по сторонам елки, словно искал какие-то тайные знаки, которые помогут мне узнать, правильно ли я еду. На душе было муторно. Может, стоит подождать пару дней? Приедет брат, и тогда уже ехать вдвоем. И веселей было бы, и безопасней.
Но история не очень любит сослагательное наклонение. Ничего, еще минут двадцать по шоссе – и можно будет искать грунтовку, что должна вывести к берегу напротив Старого Плёса. В этот момент, как всегда не вовремя, зазвонил телефон. Чтобы не тянуться, я нажал на лепесток под рулем и уверенно сказал: «Алло».
Звонил Колян, и, судя по голосу, за последний час они в хорошем темпе не только уговорили ту бутылку, но и продолжили «отдыхать».
– Киря!
– Коль, что случилось?
– А ты про свой город говорил – может, ты Рапти имел в виду?
Логичное предположение, но, увы, неверное. Усадьба Рапти действительно когда-то стояла на берегу Луги. Ну, город не город, а село было рядом серьезное. Богатое, добротные постройки, пароходик свой в нижнем течении Луги ходил. Усадьба даже пережила революцию. Но отступающие под натиском советских войск немцы ее красоты не оценили и взорвали. Ну а дальше местные жители, как трудолюбивые муравьи, растаскали начисто все кирпичи. Их тоже понять можно.
Сейчас от Рапти осталась лишь огромная парадная лестница, остаток былой роскоши. Да и на исчезнувший город она никак не тянула. Поток туристов туда не оскудевает.
– Не, про Рапти я в курсе. Это другое. Выше по течению. Между Кремено и Чикино. Где болото Мшинское.
– Блин, вот точно, как Саня говорил.
Было слышно, как огорчился Колян.
– Какой Саня?
– Ну Крюков же, я тебе уже говорил. Мы с ним пили, и он рассказывал, что, когда потерялся на болоте, видел город. Колокольня такая красивая с башенкой, пристань. Только он тогда уже почти без сил был и, говорит, как ни старался, так и не смог к нему выйти. Он во всем лешего винил.
Я хихикнул. Получилось, честно говоря, не особенно убедительно.
– Так что ты там аккуратнее с лешими.
– Не вопрос, буду аккуратнее.
Посчитав разговор оконченным, Коля положил трубку. Видимо, действительно «положил» – рядом с собой. Он не прервал звонок, и я еще полминуты слушал, как они с Максом нецензурно выясняли, «врал» Саня Крюков или нет. Я завершил разговор и стал искать грунтовку.
Даже зная, что дорога должна быть тут, съезд на нее я нашел не сразу. Машина резво запрыгала по отсыпанной щебенкой грунтовке. Я ехал через лес, сверху моросил дождь, а идея найти потерянный город на глазах теряла остатки привлекательности.
Глава 4
Место для спуска лодки было очень удобное. Подъехал я
