Владимир Хлумов - Книга писем
Вы можете удивиться: отчего я так подробно описываю все эти пустяковые явления и не перехожу к самому главному. Но именно в силу тех эпохальных последствий я стараюсь не упустить ни одной мало-мальски достойной детали. А там уж дело историков выбирать: что, как и отчего.
Итак, уже через день пострадавшие были доставлены в матерь городов русских, а ремонтные бригады принялись откапывать из кукурузного поля полуобгоревший локомотив. Вот тут-то все и началось. Под метровым слоем жирного, как украинское сало, чернозема обнаружилось темное овальное отверстие, уходящее вниз минимум метров на десять и там упиравшееся в холодную и твердую стену. "Ничого нэ бачу", - кричал из глубины третий стропельщик спасательной бригады Мыкола Карый. Его вытянули обратно и решили вызвать команду спелеологов. Мастера спорта Осип Крапива и его супруга, дочь обрусевшего аргентинца Мариетта Гурзадян, только что вернулись в Киев из знаменитой сталактитами и сталагмитами Новоафонской пещеры, где проводили свадебное погружение. Спустившись в черное отверстие, они уже через минуту вылетели оттуда, как испуганные галки, побросав на дне дорогую импортную экипировку. Когда их привели в чувство, Мариетта Гурзадян изрекла историческую фразу: "Оно склизкое и шевелится".
Сообщение о необычайном существе, найденном на западном краю среднерусской платформы, в мгновение ока облетело близлежащие научные центры. Из Брянского палеонтологического музея, недавно основанного на базе привезенного из Монголии скелета лошади Пржевальского, тут же была послана научная экспедиция с целью идентифицировать ископаемое. Вослед им вышел огромный рефрижератор для перевозки экспоната. Аналогичная экспедиция вышла на трех камазах из Конотопа.
Около шести часов вечера, точь-в-точь в день летнего солнцестояния, т.е. двадцать второго июня, обе экспедиции подошли к месту аварии.
Солнце было еще высоко, но стояло уже под углом, и как нарочно создавало благоприятные условия для натурных съемок под руководством собственного корреспондента дэржавного тэлэбачення Кыя Полтавського. Представьте себе чуть холмистый горизонт, то здесь то там утыканный еще не приватизированными колхозными усадьбами, хоздворами, фермами, раскиданными по краям огромного изумрудно-ядовитого кукурузного поля, с налитыми до молочного сока початкми. Под голубым безоблачным небом, ровно в центре событий, собралась толпа, человек двести из прилегающих сел, окружив черное отверстие. "У сэлах вэсэлых и люды вэсэли", - писал крепостной поэт из застенков Петербургской академии художеств, и был тысячу раз прав. Какой-то весельчак подогнал бочку из-под кваса, наполненную добрым первачом, и население, еще не разделенное колючей проволокой и нейтральной полосой, радостно пьянствовало, не смотря на чины и звания. Не чуралось доброго напитка и бравое подразделение украинского спецназа, с гоготом встречавшее приходящие со дна пещеры жутковатое бульканье и клекот.
Когда научные экспедиции подошли к эпицентру событий, на мониторе Кыя Полтавського всколыхнулась почва, и со страшным ревом, по сравнению с которым Иерихонская труба могла быть названа сопелкой старшего стрелочника Ивана Ивановича, на поверхность вынырнуло доисторическое чудовище. Протерев глаза, начальник брянской экспедиции, хрупкая, миловидная Анна Петровна, написавшая вчерне кандидатскую диссертацию "К вопросу о хрящевидных утолщениях в тазу лошади Пржевальского", тихо ахнула: "Мамонт".
Народ и спецназ бросились врассыпную, а чудовище, с удивительной проворностью передвигаясь на растреллевских колоннах, направилось прямо к бочке с выгоревшей от времени фальшивой надписью. Ловко орудуя семиметровым бивнем (позже специальные измерения дали результат шесть метров девяносто пять сантиметров), оно вскрыло крышку и запустило внутрь гибкий, поросший, как и все остальное тело, обильным шерстяным покровом хобот. Когда гул ламинарного течения жидкости сменился шипящим сирбаньем по дну бочки, мамонт вынул нос наружу и обдал себя и толпу брызгами доброго первача. Толпа остановилась, радостно облизывая губы. Наступила тревожная и одновременно торжественная минута. Народ каким-то своим, известным только ему одному чувствительным органом, понял: произошло незаурядное, быть может, эпохальное событие. Возможно, в нем проснулось древнее, когда-то забытое , а теперь оживленное чудовищем воспоминание о том, как Великий князь Владимир крестил своих непутевых соплеменников святой киевской водой.
Дабы ощутить весь драматизм происшедшего, необходимо читателю напомнить некоторые палеонтологические данные. Как известно, первая находка мамонта относится к концу семнадцатого века, а первый достоверный случай относится к 1799 году, когда один тунгуз нашел во льду совершенно сохранившийся труп, исследованный позже господином Адамсом, правда, к тому времени изрядно испорченный собаками, но тем не менее позволивший доподлинно установить, что мамонт, с первого взгляда напоминающий обычного слона, на самом деле является древнейшим его предком, вымершим от страшной засухи в позднюю мезозойскую эпоху. За последние триста лет неоднократно случались подобные находки, и даже в свежемороженном виде (кстати, мясо оказывалось при этом вполне съедобное и по вкусу и цвету напоминало говяжье). Но чтобы здесь, в теплом украинском климате, в полностью живом виде, фантастика! Да, фантастика, шептала Анна Петровна, восхищенно разглядывая мезозойского красавца.
Между тем, ископаемое существо, закончив обряд крещения православного народа и католички Мариэтты Гурзадян, оглядев плоды своих усилий мутным доисторическим взором, углубилось метров на сто в восточном направлении и там, в зарослях кукурузы, уснуло, мирно посапывая свернутым в калачик хоботом.
В считанные мгновения весь земной шар облетело телеграфное сообщение Кыя Полтавського об удивительном открытии украинских ученых. Срочно были прерваны передачи всех национальный радио и телекомпаний, а ведущий новостей Би-би-си Майкл Уэльский взял (простите за подлое слово) эксклюзивное интервью у лауреата Нобелевской премии, действительного члена королевского зоологического общества сэра Джона Гримзстоуна. Свое восхищение мэтр подтвердил тут же сделанным предложением в Шведскую академию о присуждении Нобелевской премии русским ученым. Следует подчеркнуть, что сэр Гримзстоун еще не совсем проникся переменами на одной шестой части земного шара, и по-старинке все его население называл русскими. Однако министерство финансов Великобритании обратилось в парламент с предложением выкупить редкий палеонтологический экземпляр в обмен на равную по массе партию гуманитарной помощи. Но королева Англии, светлейшая Елизавета вторая, назвала это предложение унизительным и согласилась выкупить мамонта за наличные фунты-стерлинги для национального зоопарка.
Пока мамонт, окрещенный с легкой руки Анны Петровны Хутором Михайловским, почивал, палеонтологи выяснили, что найденный экземпляр является особью мужского пола и по размерам приближается к лучшим мировым образцам. Начальник Конотопской экспедиции, в будущем академик Нэдбайло-Гиляровский, предложил погрузить тело на камаз, отвезти, пока оно не проснулось, в Киев. Свое предложение он подкрепил немаловажным аргументом: недавно в столичном цирке появилась индийская слониха Кэри, подаренная обществом друзей Рериха и толкователей Бхагавадгиты местному кружку буддистов-фундаменталистов. Вот здесь и возникла первая заминка.
- Почему это нашего Хутора нужно везти в Киев? - интеллигентно возмутилась Анна Петровна.
- А що? - прикинулся простачком будущий академик и попросил местный спецназ окружить животное.
Возникшее напряжение попытался разрядить голова колгоспу "Вэсэлэ життя", напомнив представителям науки, что мамонт найден на украинской территории, на расстоянии пятидесяти метров от границы между Россией и Украиной, проходившей как раз через злосчастный переезд. На это Анна Петровна топографически усмехнулась и попросила голову и спецназ покинуть суверенную республику, куда теперь заполз милый ее сердцу Хуторочек. Мамонт, кажется, при этих словах повел ухом, будто во сне усваивал дармовую информацию.
Далее, вероломно, как сообщалось центральным телевидением, украинские братья подогнали кран, погрузили спящего на камаз и отбыли в западном направлении. Анна Петровна впоследствии тоже неоднократно употребляла это слово, давая свидетельские показания специально созданной парламентской комиссии по делу Хутора Михайловского. Но еще раньше состоялось экстренное заседание российского парламента, на котором практически единогласно (воздержался только господин Навозин, обидевшись, что ему не дали дополнительно пять минут) было принято предложение украинской раде немедленно вернуть мамонта. В тот же вечер на волне Радио Свобода собственный ее корреспондент Тэтяна Рибо-Шапка, с присущей ей тонкой иронией, вещала из Киева о новом рецидиве великодержавной имперской политики, о возрождении национального украинского духа, и о национал-шовинизме перекрасившихся российских демократов. Она провела опрос на Хрещатике и получила неожиданный результат: из десяти опрошенных девяносто девять и девять десятых процента громадян осудило злобную кампанию московских властей. "Нэ трэба нас дурыты, рукы гэть вид нашого мамонта!", хрипло скандировали мэшканци матери городов русских в прямом эфире. Главнокомандующий войсками бывшего Киевского округа, гетьман Белостоков призвал не поддаваться на провокации и предложил мамонту принять присягу на верность народу Украины. Ведущий программы Семен Петроградский ради объективности дал высказаться и российской стороне. Господин Максим Волчок долго крутился над красотами своих литературных находок, по ходу дела надавал пинков и правым и левым, наконец, запутался и в конце представил слово известному в Европе полковнику. Тот весело порадовался новому обороту в политической жизни и повторил, что все это он предсказывал на двадцать пятом партийном съезде. Ей-богу, хочешь не хочешь, а вспомнишь тут Губернатора с его уставом Вольного Союза Пенкоснимателей.
