Эмиль Брагинский - Почти смешная история
- Сумею, бигуди у меня есть.
- Накручиваться надо на пиво, лучше на жигулевское...
- Потом от головы будет пахнуть пивом... - поморщилась Иллария.
- Хотите парик? Могу достать, маде ин Гонконг. На тонкой сетке, голова не потеет. 90 рублей.
- Делайте химическую! - - вздохнула Иллария.
Некоторое время спустя Иллария брела вдоль реки, к самой воде добраться было нельзя, потому что берег обрывался круто, почти отвесно. Илларии пришлось идти поверху, по вытоптанной тропе.
На реке трудились буксиры и рыбачьи лодки, и шел рейсовый пароход, на борту которого было выведено: "Художник Василий Мешков", в честь знаменитого живописца, который писал когда-то эту реку. Иллария прочла на пароходе фамилию Мешков, вздрогнула, отвернулась и увидела мальчишку, который отсюда, с обрыва, удил рыбу.
Мальчишка почувствовал за спиной Илларию и приказал:
- Отойди!
- А ты мне что тыкаешь?
- Над душой стоишь, рыбу пугаешь!
- Чем я ее пугаю, стою себе. Это ты языком молотишь.
- Нервы тянешь, - злился рыбак, - от взрослых и так податься некуда. И тут, на тебе, надзор!
- Лопух ты! - обругала его Иллария. - Может, я тебе рыбу приваживаю.
- Ты что, ведьма?
- Смотри лучше на поплавок! Мальчишка глянул вниз, ахнул, потянул, подсек, на крючке болтался подлещик.
- Тетенька, - завизжал мальчишка, - не уходи! - и поправился: - Не уходите!
Иллария шла дальше по берегу, села на поваленную иву, подставила лоб солнцу, прикрыла веки. Так она сидела, блаженствуя, как вдруг кто-то потряс ее за плечо.
- Не трясите меня. - возмутилась Иллария. - Терпеть не могу, когда меня трясут.
Она открыла глаза и увидела женщину, с которой повстречалась в парикмахерской.
- Вы чего? - спросила та. - Радикулит схватите.
- Загораю.
- Как это вы загораете, когда на небе вон какая туча.
- А я и не заметила! - засмеялась Иллария. - Бездельничаю, вы в отпуск на юг, а я к вам в отпуск. - И встала.
- Я вас очень хорошо понимаю, - задушевно произнесла женщина из парикмахерской,-только на местный загар мужики не клюют, они клюют только на южный загар.
- Выходит, я зря приехала к вам в город?.. - пошутила Иллария.
Под вечер Иллария без дела болталась холле гостиницы, поглядывала сквозь стеклянный простенок на вход.
Вот у гостиницы остановилась старенькая "Волга". Мешков открыл дверцу, выставил на мостовую ногу...
Иллария кинулась к выходу, толкнула дверь и степенно стала спускаться по ступенькам, вскинув голову, чтобы видна была прическа.
Мешков, он поднимался по ступеням, поравнялся с Илларией и кинул на нее веселый взгляд, таким еще Иллария его не видела.
- Вы знаете, что отколол этот толстый Кира, главный инженер? Сидел у меня весь, вечер, каля-маля, а в это время на стройке ставили ограждение.
- Молодец! - похвалила инженера Иллария. - Он хочет, чтобы коллектив получил прогрессивку.
- Идея! - внезапно воскликнул Мешков. Видно, сейчас было у него такое настроение, что не хотелось оставаться одному. - Вы футбол любите?
- Нет.
- Жаль, я вас хотел на стадион пригласить.
- А я поехать на стадион не отказывалась! - нашлась Иллария.
На стадион ехали трамваем. И, как в первый раз, стояли на задней площадке, которую поводило из стороны в сторону.
- Что это у вас глаза печальные? Как женщины, у которой нет мужа? спросил Мешков.
- А у меня нет мужа! - просто ответила Иллария.
Мешков даже поперхнулся, ему захотелось выпрыгнуть на ходу из вагона, от безвыходности он начал выкручиваться и глупо шутить:
- Это даже лучше. Зачем женщине муж? То он пьет, то в преферанс играет, готовь ему, стирай ему, дети от него...
- А у меня двое детей!
Мешков почувствовал, как у него остановилось сердце. И, чтобы сердце сдвинулось с места, он продолжал балагурить:
- Конечно, что за жизнь без детей. Великое предназначение женщины мать. И материнские чувства...
- А у меня не свои дети, - спокойно перебила Иллария, - это племянники - дети Таисии. Только ей некогда, и ее мужу некогда и поэтому я их воспитываю.
- Приехали! - простонал Мешков.
Стадион оказался маленький, но уютный. Илларии с ее места были видны деревья, которые вплотную подступили к трибунам, а вдали, в темно-зеленой глубине желтела маковка церкви. Над деревьями пикой торчала стрела крана, она все время поворачивалась в разные стороны, будто царапала по небу.
Мешков перехватил взгляд Илларии и пояснил:
- Это строят тот самый цементный завод, где я скандалил...
Мешков устроился на скамейке свободно, привычно, уперся о скамейку руками, ноги раскинул.
- Вот вы в трамвае учинили мне допрос, - сказала Иллария.
- Да ни о чем я вас не спрашивал. Просто, что ни скажу, все невпопад.
- У вас, наверное, создалось впечатление, - продолжала Иллария, - что я никогда не была замужем. А у меня был муж, настоящий, с отметкой в паспорте. Химик. Таисия Павловна этого химика терпеть не могла и, как всегда, оказалась права. Потом он от меня сбежал, к одной... У нее обнаружились ноги сто семнадцать сантиметров.
- Это много или мало?
Иллария погрустнела, поджала ноги под себя.
- Очень много. И еще у нее папа генерал, новая "Волга", дача со всеми удобствами, зеленые глаза, и еще она пела в ансамбле "Звездочеты", в мини-юбке. Мужчины в зале не слушали ее пения, они смотрели на её ноги.
- Теперь я буду знать, - широко улыбнулся Мешков, - что к женщинам надо подходить с рулеткой. Благо она у меня всегда с собой.
Он достал из кармана рулетку и вытащил металлический кончик...
Наконец, на поле выбежали футболисты.
Мешков оживился.
- Ну! - Мешков потер ладошкой о ладошку. - Скинемся по рублику? Будет интереснее глядеть.
- Скинемся! - охотно согласилась Иллария. - Обожаю скидываться, только что это значит?
- Вы за каких, за синих или за белых? По полю бегали футболисты, одни в белых майках, другие в синих.
- Я буду за белых! - сказала Иллария.
- Тогда я за синих!
- Тогда я тоже буду за синих!
- Да нет, вы будете за белых, - покрутил головой Мешков, - мы должны болеть за разные команды. Ваши забьют - я вам рубль. Мои забьют - вы мне рубль. Расчет после игры. Все понятно?
- Я уж не такая дура! - обиделась Иллария. - Только я запуталась - я за синих или я за белых?
- Вы за белых, белых.
- Я за белых, белых, - повторила Иллария.
Команда синих перешла в атаку, правый защитник прошел по краю, навесил мяч в штрафную площадку, синий нападающий упал, в падении ударил мяч головой, и мяч угодил в ворота.
Мешков подпрыгнул на месте, потом вскочил и восторженно заорал. Иллария испуганно посмотрела на Мешкова.
Мешков плюхнулся обратно на скамейку, от бурной радости обнял Илларию и звонко поцеловал.
- Это вы меня за рубль целуете? - спросила Иллария.
Мешков ее не слышал. Он снова, не отрываясь, следил за игрой.
Синие продолжали атаковать, как вдруг, совершенно неожиданно, полузащитник белых перехватил мяч, через все поле сильным ударом передал его центрфорварду, тот рванулся вперед, сильно ударил, и мяч влетел в сетку.
Мешков в горести обхватил голову руками.
- Кажется, мои забили? - спросила Иллария. - Я ведь болею за белых?
- Ваши, - сердито ответил Мешков.
Иллария внимательно поглядела на Мешкова, повернулась к нему, как бы раздумывая - обнять его или не делать этого?..
Но в это время Мешков вскочил на ноги, захохотал и, веселясь, упал обратно на скамейку.
Иллария отважилась, наклонилась к Мешкову и осторожно клюнула его в щеку.
Мешков изумленно обернулся к Илларии:
- Вы что?
- Целуюсь, - ответила Иллария, - подражаю вам. Мои гол забили.
- Так ведь не было гола, судья его не засчитал.
- Как не засчитал? - возмутилась Иллария. - Почему? Вашим можно забивать, а моим нельзя?!
- А ваш нападающий бил из офсайта.
- Не было офсайта! - закричала Иллария. - Судья жулик. Его подкупили!
Мешков опешил:
- Откуда вы понимаете про офсайт?
- У меня два мальчика! - улыбнулась Иллария.
- Мороженого хотите? - предложил Мешков.
- Хочу! Давайте завтра снова пойдем на стадион. Вон на щите написано, завтра опять матч. Мне здесь определенно нравится.
- Не получится, - ответил Мешков, - сегодня я уезжаю. 21.12. Дела закончил, и делать мне здесь больше нечего.
Мешков взял у разносчицы мороженое и протянул Илларии:
- Есть только это, стаканчики. За 19 копеек.
Иллария оттолкнула руку Мешкова, встала и начала протискиваться к выходу.
- Вы куда? - ахнул Мешков. - До конца еще уйма игры.
Иллария остановилась в проходе и подождала Мешкова, который приближался к ней с явно недовольным видом. Он шел, не глядя на Илларию, рискуя наступить на чьи-то ноги, потому что его взгляд не отрывался от футбольного поля.
- Это хорошо, что вы смотрите в сторону, а не на меня, - сказала Иллария , - потому что я вероятнее всего должна сообщить вам, Виктор Михайлович, что влюбилась в вас!
Мешков замер, боясь пошевелиться.
- Возможно, - продолжала Иллария, - это случилось еще на перроне...
