Константин Ваншенкин - Стихи (2)
* * * Поймав попутную машину И торопясь, пока светло, Везет в мешке кинокартину Мальчишка в дальнее село.
Была авария в дороге, И он старательно, как все, Из луж вытаскивая ноги, Толкал машину до шоссе.
Он утомлен таким движеньем, А те, кто едет вместе с ним, К нему прониклись уваженьем И рассуждают, как с большим.
Все задают ему вопросы, Рассевшись около бортов, И предлагают папиросы Различных марок и сортов.
Мальчишка важно брови хмурит И объясняет, что везет. А папиросы он не курит, Он только семечки грызет.
Вот он прощается с машиной И дальше следует пешком. Тяжел мешок с кинокартиной, Не легок путь с таким мешком.
Он видит клуб. Подходит ближе. Глядит, что делается тут. Уже развешаны афиши, Уже билеты продают.
Уже закрыт вечерней тенью Соседний сквер и клубный двор. Администрация в смятенье, Что нет картины до сих пор.
И тут он молча входит в двери. Его приветствует контроль, Как 1000 будто он, по крайней мере, В картине той играет роль.
Киномеханик в черном клеше, И тот выходит на порог И говорит: - Порядок, Леша! Теперь сеанс начнется в срок...
И, отойдя скорей в сторонку, Волос откидывая прядь, На свет рассматривает пленку, Стараясь что-то разобрать...
Передохнув две-три минутки, Стирает мальчик пот с лица, Он не уйдет из кинобудки Теперь до самого конца.
Текут к экрану волны света, На тихих улицах темно... Сегодня в клубе сельсовета Идет хорошее кино. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
* * * Пусть в памяти навеки сохранится, Как все дороги снегом замело И как, минуя новую больницу, Я шел когда-то в дальнее село.
Я не прошел еще и половины, Погоду ошалелую кляня, Как привлекло окно без крестовины Своей необычайностью меня...
...Чтоб тень от рам не падала оконных И чтобы было в комнате светло, В окно больничных операционных Всегда вставляют цельное стекло.
И вот когда на землю ночь ложится И ярко освещается окно, Во всем огромном здании больницы Из прочих выделяется оно...
И стал следить я взглядом оробелым, Как за оконным тоненьким стеклом, Забыв про все, два человека в белом Внимательно склонились над столом.
Стекло слегка подернулось морозом, И видел я, как будто в полумгле, Врачей и человека под наркозом, Лежащего недвижно на столе.
Он мнился мне молоденьким служивым, Отважным пограничником-бойцом, И так хотелось, чтоб остался жив он, Что я надолго замер под окном.
И я душою детскою измерил Его пути без края и конца, И я врачам внимательным поверил, Как мог поверить младший брат бойца.
И я стоял у здания больницы, Но стать мечтал я вовсе не врачом, А тем бойцом, что около границы Упал на снег с простреленным плечом.
...И сердце билось, билось учащенно, И я в окне увидел наконец, Как два врача вздохнули облегченно, И понял я, что будет жить боец...
Ушел я со спокойною душою Туда, куда судьба меня вела. Заснеженной дорогою большою Шагал я от села и до села.
И дней разнообразных вереница Пошла кружить, мелькая предо мной. Далекая районная больница Осталась где-то в детстве, за спиной.
Не схваченное жесткой крестовиной, Десятком ярких ламп освещено, Горит вдали над снежною равниной Отчетливое светлое окно. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
СЕРДЦЕ Я заболел. И сразу канитель,Известный врач, живущий по соседству, Сказал, что нужно срочно лечь в постель, Что у меня весьма больное сердце.
А я не знал об этом ничего. Какое мне до сердца было дело? Я попросту не чувствовал его, Оно ни разу в жизни не болело.
Оно жило невидимо во мне, Послушное и точное на диво. Но все, что с нами было на войне, Все сквозь него когда-то проходило.
Любовь, и гнев, и ненависть оно, Вобрав в себя, забыло про усталость. И все, что стерлось в памяти давно, Все это в нем отчетливым осталось.
Но я не знал об этом ничего. Какое мне до сердца было дело? Ведь я совсем не чувствовал его, Оно ни разу даже не болело.
И, словно пробудившись наконец, Вдруг застучало трепетно и тяжко, Забилось, будто пойманный птенец, Засунутый, как в детстве, под рубашку.
Он рвался, теплый маленький комок, Настойчиво и вместе с тем печально, И я боялся лечь на левый бок, Чтобы не придавить его случайно...
Светало... За окошком, через двор, Где было все по-раннему пустынно, Легли лучи. Потом прошел шофер, И резко просигналила машина.
И стекла в окнах дрогнули, звеня, И я привстал, отбросив одеяло, Хоть это ждали вовсе не меня И не меня сирена вызывала.
Открылась даль в распахнутом окне, И очень тихо сделалось в квартире. И только сердце билось в тишине, Чтоб на него вниманье обратили.
Но гул метро, и дальний паровоз, И стук буксира в Химках у причала Все это зазвучало, и слилось, И все удары сердца заглушало.
Верней, не заглушало, а в него, В певучий шум проснувшейся столицы, Влилис 1000 ь удары сердца моего, Что вдруг опять ровнее стало биться.
Дымки тянулись медленно в зенит, А небо все светлело и светлело, И мне казалось - сердце не болит, И сердце в самом деле не болело...
...Ты слышишь, сердце?
Поезда идут. На новых стройках начаты работы. И нас с тобой сегодня тоже ждут, Как тот шофер в машине ждет кого-то.
Прости меня, что, радуясь, скорбя, Переживая горести, удачи, Я не щадил как следует тебя... Но ты бы сердцем не было иначе. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
ВЕРНОСТЬ Затихли грозные раскаты, Свершилось мира торжество... К вдове погибшего комбата Заехал верный друг его.
Сошел на станции, и пеший Прошел он верст примерно пять. Не для того, чтобы утешить,Чтоб вместе с ней погоревать.
Он на крыльце поставил вещи И постучал в косяк окна. Он не знаком был с нею прежде, Лишь знал - красавица она.
Он красоту ее увидел, Едва лишь глянул на свету, И вдруг почти возненавидел Ее за эту красоту.
Он представлял ее другою: Жена погибшего, вдова. А эта может быть вдовою, Пожалуй, год, от силы - два.
Перенесет она разлуку И снова жизнь начнет свою. И он душой страдал за друга Так, словно сам погиб в бою.
И, словно кто его обидел, Встав как соперник на пути, Он всех мужчин возненавидел, Что могут впредь сюда войти...
...А было в комнате уютно. Легко текла беседы нить. И вдруг мучительно и смутно Не захотелось уходить.
И в то же самое мгновенье Он ощутил в своей груди И робость, и благоговенье, И неизвестность впереди.
Она предстала в новом свете, Явилась в облике ином... Уже настал конец беседе, И рассветало за окном.
Осенний дождь стучал уныло, О чем-то давнем выводя. Лишь до порога проводила Она его из-за дождя.
Он под дождем слегка согнулся, Пошел, минуя мокрый сад. Сдержался и не оглянулся На дом, где прежде жил комбат. 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
* * * Самая насущная забота Всякого труда и ремесла Это, чтобы новая работа Лучше прежней сделана была.
Но бывают в жизни неудачи, Вещи с незавидною судьбой, Бледные. И так или иначе Хуже прежде сделанных тобой.
И начнешь, случается, до срока Убеждать себя же самого: "Это положительно не плохо, Нет, ей-богу, это ничего..."
Будь недолгим это заблужденье,Ты вперед, мечта моя, лети! Новой песни светлое рожденье Будет мне наградою в пути.
Пусть труднее будет год от года Добиваться, сидя у стола, Чтобы наша новая работа Лучше прежней сделана была. 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
* * * Отец мой пил, скрывая это. Верней - пытаясь это скрыть. Придя домой, он брал газету, Спешил сейчас же закурить.
Он трезвым выглядеть старался И притворялся, сколько мог. Он не ругался и не дрался И лишь дышал немного вбок.
Но по глазам его туманным, По выражению лица Я знал, когда бывал он пьяным, Едва лишь гляну на отца.
И материнские упреки Я знал - посыплются сейчас. А мне еще учить уроки, Их много задали как раз.
Был воздух в доме, словно порох. Но не отца в тот миг, а мать Я в начинающихся ссорах Готов был сердцем упрекать.
Урок уроком, школа школой, Но было так и потому, Что знал я нрав отца веселый И как-то ближе был к нему.
И я, откладывая книжки, Уже предчувствовал скандал И с убежденностью мальчишки Решал - прощал и осуждал...
...Какие пройдены дороги! Но словно все это вчера Я вижу, как учу уроки И как печальны вечера.
Отца все нет. Тоскливо. Осень. И мать, забившись в уголок, Сидит и вдруг, бывало, спросит: - А ты не будешь пить, сынок?
И до сих пор с тревожной думкой Следит обычно мать моя За той наполненною рюмкой, Что поднимаю в праздник я... 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
ВЕСЕННИЙ СНЕГ Он был зимой прекрасен, а весною Лишился он величья своего. И небо занялось голубизною Над серыми просторами его.
Сползает снег в глубокие овраги, Под солнцем ослепительным спеша. Так сходит вдруг ненужный слой бумаги С переводной картинки малыша... 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
