Отчаянная и другие рассказы - Сергей Аникин
– Сука! – закричал Вячеслав, размахивая руками. – Чёртова мразь!
Он подошел к Альберту.
– Ты как, в порядке? – спросил он.
– Нет, я ни хрена не в порядке, – выпалил тот. – Ты понимаешь, что она либо заявит в полицию, и мы сядем в тюрьму, – он говорил это, тяжело дыша, – либо убьёт нас.
– Так, успокойся и не истери, как баба во время месячных! – закричал Вячеслав. – Она никуда не заявит, она тоже убила человека, а насчёт нас – да у неё кишка тонка, нас двое, а она одна, нужно срочно найти её и убить!
– Кишка, говоришь, тонка, но Алексея убить не тонка была! – завопил Альберт. – И нас захочет прикончить.
– Мало ли, что она захочет! – снова сорвался на крик Вячеслав. – Ты – мужик, возьми себя в руки, будь на телефоне, давай разыщем эту стерву и грохнем.
– Всё, успокойся, не ори на меня, – возмутился Альберт. – Давай её найдем. Но действовать сообща будем.
– Конечно сообща, – подчеркнул Вячеслав. – Если ты найдешь её, звони, если я найду, я тебя наберу.
Вячеслав сел на квадроцикл и, газанув, уехал, и Альберт сел за руль и поехал в другую сторону.
Звук запускающегося движка разбудил Надежду, она встала и прислушалась. Услышала, как автомобиль завёлся, и звук двигателя становился всё тише и тише. Она вылезла из своего логова и пошла вперед. Взяв с собой дробовик, на пояс она повесила нож в чехле, а в кармане лежала зажигалка.
Альберт давил газ в пол. Движок ревел, словно дикий зверь, дорога была с ухабами, поэтому автомобиль слегка потряхиало, но стрелка спидометра заскакивала за отметку сто километров в час. И вдруг неожиданно она начала падать, а датчик на приборной панели с рисунком бензоколонки опустился до нуля. Стрелка спидометра достигла нуля, автомобиль встал и заглох.
– Твою мать! – ударив баранку в черном кожаном чехле, выругался Альберт. – Бензин кончился, этого еще не хватало.
Он вышел из автомобиля и заглянул в багажник. На его счастье, в багажнике было две темно-зеленого цвета канистры с бензином. «Ну, слава богу», – сказал он сам себе.
Это прямо подарок судьбы, мелькнуло в его голове. Он взял канистру скрутил крышку бензобака, поставил воронку и начал заливать.
Надежда поднималась по скалистой местности вверх. Стопы ног горели, лоб, лицо и плечи были липкими от солёного жаркого пота. Она тяжело дышала открытым ртом, еще чуть-чуть, и получила бы солнечный удар. Она остановилась и увидела в трёхстах метрах от себя, как Альберт заливает бензин. Она передернула затвор и прицелилась. Капли пота, как жемчужные бусинки, заползали в глаза и жалили её зрачки, точно жало кобры. «А-ай, глаза», – сказала она сама себе.
Затем опустила дробовик и начала горячими ладонями вытирать глаза. После снова вскинула оружие и прицелилась. Альберт убрал пустую канистру в багажник, закрыв его. И тут прозвучал выстрел. Надежда из-за отдачи сделала шаг назад, это звук чуть не оглушил её, точно пуля у виска пролетела, как ей показалось. Пуля пробила ляжку Альберта насквозь.
– А-ай! – закричал он.
Зрачки его расширились. Тупая ноющая боль пронзила мозг, будто шампур – мясо. Его колени подогнулись, но он не упал. Его руки затряслись, и он, хромая, взяв с переднего сиденья обрез, побрел вперед.
Вот дура, целилась в голову, а попала в ногу. Эта мысль задела мозг Надежды. Она, держа дробовик перед собой в боевой изготовке, пошла вперед. Альберт ковылял, тело всё вспотело, пот стекал со лба, руки тряслись, будто он держал строительный вибратор для бетона. Ручеёк крови из его раны тянулся за ним.
Она шла вперед по кровавой дорожке, и вдруг она исчезла. Надежда посмотрела направо, затем налево, но крови нигде не было. Она пошла вперед, он со склона прицелился ей в голову. Рука тряслась, но он нажал на изогнутый спусковой крючок. Раздался выстрел – горячий, жаркий воздух наполнился оружейным порохом, который заложил его нос. Пуля прошла навылет, прострелив ей мышцу, идущую от плеча.
– А-ай! – закричала она. – Ублюдок!
Затем она бросилась бежать. Её сердце выпрыгивало из груди, стучало в горле, ушах, во рту пересохло, дыхание сбилось с нормального ритма, она бежала из последних сил. Из раны лилась кровь, точно вода из не до конца закрытого крана.
– Я задавлю тебя, стерва! – спускаясь со склона и хромая, закричал Альберт.
Он доковылял до машины, кинул обрез на переднее сиденье, подняв сначала здоровую ногу, затем сел на сиденье и после двумя руками закинул простреленную конечность. Запустив двигатель, он вдавил акселератор. Автомобиль резко рванул с места, на первом повороте он взял немного правее и свернул.
Её ноги уже не могли бежать, она теряла почву под ногами. Но широко открыв рот, бежала, будто загнанный конь убегает от бойни. Она спустилась вниз, и перед ней оказалась асфальтированная дорога. Она побежала вдоль неё. Затем увидела через дорогу автомобильную заправочную станцию. И вот оно, счастье, или спасение – она поняла, что она не умрёт точно.
На заправке стоял полицейский автомобиль марки «форд». Один из полицейских ел в салоне гамбургер и запивал его горячим ароматным кофе, а второй полицейский толстого телосложения вставил пистолет в открытый бензобак и ушел рассчитываться. Она ускорилась и побежала через дорогу по раскаленному, как сковородка в духовке, асфальту. Второй полицейский вышел, в руке он нёс бумажный пакет. Он сел в машину, изъял из пакета гамбургер и начал его есть.
– Помогите мне! – закричала, размахивая руками, Надежда.
Сзади приближался на автомобиле Альберт. Она слышала рёв его двигателя – он стоял в ушах, точно надоедливая пчела. Ноги её сбились, она, споткнувшись, чуть не упала. Потом уменьшила темп, потому что уже не могла дышать, и в икрах от дикого напряжения началась судорога. Но ей удалось подбежать к полицейским.
– Помогите, меня хотят убить! – упав на колени перед дверцей полицейского автомобиля, закричала она, порвав все голосовые связки.
Толстый полицейский выронил из рук недоеденный гамбургер и уронил стакан горячего кофе себе на брюки.
– А-ай! – завопил он.
Затем выбрался с водительского сиденья и подбежал к Надежде. В этот момент его ушные перепонки чуть не лопнули из-за того, что напротив через дорогу, резко вдавив тормоз в пол, остановился Альберт. Он прикрыл уши руками. Альберт вытащил обрез и выстрелил. Пуля пробила толстому полицейскому кадык навылет, он упал на колени, будто его ударил инсульт. Глазные яблоки расширились и были похожи на пятирублевые монеты. Кровь из простреленного горла потекла мгновенно, сначала прерывистыми толчками
