Витражи. Лучшие писатели Хорватии в одной книге - Желько Кипке
Скажем здесь упрямое «И ВСЕ-ТАКИ!», потому что на этом месте даже Гегель не нашел бы других слов.
Мате Матишич
Поклонница
(первая часть драматической трилогии «люди из воска»)
Действующие лица:
ВИКТОР, драматург, сценарист, в прошлом рок-гитарист и поп-рок-звезда бывшей Югославии
АНА, его жена
ЕВРЕСА, поклонница
МАРЬЯН, бывший рок-ударник, в настоящее время адвокат
НЕКИЙ ГОСПОДИН, сотрудник сербского посольства
НЕМАНЯ, внебрачный сын Евреем
Гостиная в квартире драматурга и сценариста Виктора. В комнате никого нет. На стене рядом с книжным стеллажом три золотые грампластинки, какие можно увидеть в квартирах поп- и рок-звезд. В правом углу застекленный шкаф с бокалами и фарфоровым сервизом. Тишину прерывает звонок входной двери. Комната по-прежнему пуста. Снова звонок. Из соседней комнаты выходит Ана, проходит через всю сцену, направляясь к входной двери. В гостиной снова никого. Спустя мгновение Ана возвращается. С ней женщина в черном пальто, на плече у нее большая женская сумка.
АНА. Проходите… Он у себя в комнате… Сейчас позову…
ЖЕНЩИНА (проходя в комнату). Спасибо…
Ана выходит. Женщина провожает ее взглядом, а потом в тишине начинает рассматривать комнату. Идет к стене, на которой висят золотые грампластинки. Подходит поближе к пластинкам, рассматривает их. Ана возвращается в комнату.
АНА. Придет, когда закончит… Может быть, я могу вам помочь, пока его нет?..
ЕВРЕСА. Спасибо большое… Мне нужен именно он… Извиняюсь, я не представилась… (Протягивает руку.) Евреса Тодорович…
АНА (пожимают друг другу руки). Очень приятно… Ана… Может быть, вы хотите кофе или сок?..
ЕВРЕСА. Спасибо, не стоит… От кофе у меня подскакивает давление, да и не хочу вас обременять. Но, чтобы согреться, не отказалась бы от рюмочки ракии.
АНА. Да, конечно…
ЕВРЕСА. Я извиняюсь… Никогда не видела золотых пластинок… Это настоящее золото, или как?..
АНА (Улыбается, открывая шкаф с рюмками и фарфором, где стоят и бутылки). Если бы… Нет, это просто золотая краска… Вы не из Загреба?
ЕВРЕСА. Нет, нет… Я в первый раз в Загребе. Я из Сербии, из Белграда… Родом я из Пирота, но живу в Белграде уже больше тридцати лет…
АНА (берет одну из бутылок). Вот есть и ракия, наша, местная… Надеюсь, вам понравится…
ЕВРЕСА. Да не проблема… (Словно извиняется, что захотела выпить.) Мне совсем чуть-чуть, для циркуляции… У меня, знаете, не все в порядке с сердцем, а я весь день в дороге…
АНА (ставит на столик бутылку с ракией и рюмку). Пожалуйста… (Наливает ракию.)
ЕВРЕСА. Спасибо… Будем здоровы… (Одним духом выпивает ракию.) Ух… хороша… Обжигает, но греет…
АНА. Еще?
ЕВРЕСА. Нет, спасибо… Не хочу, чтобы вы подумали, что я какая-нибудь алкоголичка…
АНА. Я оставлю на столе. Захотите еще, наливайте сами…
ЕВРЕСА. Извините, можно я сяду… у меня ноги отекают, когда стою, ну и…
АНА. Да, разумеется. Прошу…
ЕВРЕСА. Ох, спасибо… (Садится, отдувается, как будто освободилась от тяжелого груза.) А господин музыкант опять над чем-то работает… ну я имею в виду искусство?
АНА. Думаю, да. Он не любит говорить о таких вещах, и его всегда раздражает, когда я про это спрашиваю… Он что-то обещал режиссеру, а теперь нервничает из-за того, что не успевает.
ЕВРЕСА. Понимаю, понимаю… Мой покойный муж тоже не любил опаздывать, а работа у него была такая, что опаздывал всегда. Это его и убило.
АНА. А кем он работал?
ЕВРЕСА. Он был машинистом. А если работаешь на сербской железной дороге, ты не можешь не опаздывать. У нас ведь как? Если написано, что поезд отправляется в девять, тебе сразу должно быть ясно, что на самом деле это не раньше половины одиннадцатого. И чем дальше ты едешь, тем больше опоздаешь. Я ему говорила, что, ты же не виноват, что рельсы такие старые, что быстрее тридцати ехать невозможно… Он как-то подсчитал, что каждый наш поезд на сто километров пути набирает от тридцати до пятидесяти минут опоздания. Он постоянно нервничал, от этого получил рак желудка и умер. Каждый третий сербский машинист умирает от рака желудка. А потом я где-то прочитала, что в Японии еще хуже. У нас заболевают раком, а у них из-за опоздания совершают самоубийства. Там было написано, что один машинист покончил с собой из-за того, что его поезд опоздал на одну минуту. Если бы японцы жили в Сербии, они теряли бы каждый день по пятьдесят машинистов. И скоро некому было бы водить поезда…
Входит Виктор.
ВИКТОР. Добрый день…
ЕВРЕСА (резко встает). Добрый день. (Не отрываясь, смотрит на Виктора, она очень взволнована из-за того, что его видит. Протягивает ему руку). Евреса Тодорович…
ВИКТОР (пожимают друг другу руки). Простите, что вам пришлось долго ждать. Жена сказала, что я вам зачем-то нужен. Что-то случилось?
ЕВРЕСА. Мне не хочется, чтобы ваша супруга рассердилась, но… Лучше бы с глазу на глаз…
Ана и Виктор обмениваются взглядами.
Речь идет об очень личном, и… (Ане.) Не сердитесь…
АНА. Разумеется… (Евреев.) Всего доброго.
ВИКТОР (Ане.). Подожди… (Евресе.) Простите, не знаю, в чем дело, но у меня от жены нет тайн.
АНА. Не важно. Кроме того, у меня полно дел.
ВИКТОР. Ана, прошу тебя…
ЕВРЕСА. Мне правда неприятно, но, по-моему, вам же будет лучше, если мы это дело решим сами. Вы потом, если захотите, можете ей рассказать, о чем я говорила.
ВИКТОР. А что мы должны решать?
ЕВРЕСА. Ну то… то, что я должна вам рассказать.
ВИКТОР. Так рассказывайте.
ЕВРЕСА. Как хотите… Только потом не говорите, что я вас не предупреждала.
Ана остается в комнате, заинтригованная этой странной женщиной.
Так вы меня, значит, не помните?
ВИКТОР (бросает на Евресу быстрый взгляд). Нет. Извините, но я каждый день знакомлюсь со столькими людьми и…
ЕВРЕСА. Я Мала, вы хоть имя мое запомнили. Кроме меня и моей покойной бабушки, я больше не знаю ни одной Евресы… (Роется в сумке.) Что поделаешь. Годы никого не щадят. (Извлекает из
