Ю. Бондарев - Повести
- Ползают они где-то под носом!.. - сказал Божичко с раздумчивой подозрительностью. - Прочесать бы высоту, что ли, товарищ генерал? Обнаглели, гады, вконец!
- Если бы, конечно, три броска - и разомкнуть кольцо вокруг полка Черепанова, - послышался рядом голос Веснина, и, обернувшись, Бессонов увидел его в двух шагах. - Эх, Петр Александрович, я печенками понимаю Деева! Никак невозможно видеть, как на глазах гибнет полк Черепанова.
Тоже высокий, но по сравнению с глыбообразным Деевым легкий, в белеющем полушубке, крест-накрест стянутый портупеями, Веснин крутил в пальцах очки, и, показалось, сине блестели его зубы, прикусившие нижнюю губу.
- Положение Черепанова действительно катастрофическое, - продолжал Веснин, подходя к Бессонову ближе. - Потери в батальонах огромные. И не заметно, чтобы немцы скоро выдохлись… Наседают и наседают. Не пора ли привлечь на помощь Дееву триста пятую? Честное слово, пора!
- Наденьте очки, Виталий Исаевич, - сказал вдруг Бессонов и чугунной ношей почувствовал всю тяжесть своего сдерживающего опыта и эту завидную молодую легкость эмоционального Веснина. И прибавил: - По высоте автоматчики ползают. Так и случайную смерть можно не увидеть… А насчет триста пятой вы не ошибаетесь - пора. Да, пора. И будем надеяться, Виталий Исаевич…
- Живу надеждой, Петр Александрович, - сказал Веснин и повторил: - Нет, не скоро они здесь выдохнутся. Для них тут: или - или…
- Для нас также, - медлительно проговорил Бессонов.
А высота гудела под нахлестами ветра, под накатами боя, то будто взлетала к освещенному небу, пышно иллюминированная рассыпчатым ливнем ракет, то опадала в темноту; быстрые светы и тени ходили по ней, шевелились в траншее, озаряя лица, гасли, бросая черноту в глаза.
- Товарищ генерал! Прошу вас в блиндаж! Прошу в блиндаж! - крикнул Божичко и сорвался с места, бросился к ходу сообщения, предупреждая кого-то свирепым окликом: - Сто-ой! Кто такие?
Там, внизу, в ходе сообщения, явственно возник шум движения, донеслись тревожные оклики часовых, потом сгрудились тени в узком проходе, и Божичко, подбежав к повороту траншеи, с автоматом наизготове, опять окликнул с неистовостью угрозы:
- Сто-ой! Стрелять буду! Кто такие?
Все смолкло внизу, тени перестали двигаться, одиночный голос часового сообщил:
- Из штаба армии. К командующему. Пропустить?
- Подожди! - остановил Божичко и, сбежав вниз, вгляделся.
- Кто это еще командует? Что это еще за «подожди»? - откликнулся другой голос входе сообщения. - Вы это, майор Божичко? Чего на своих орете, как с гвоздя сорвались? Где командующий?
- А, товарищ полковник! - протяжно сказал Божичко и засмеялся. - А я-то думал, фрицы ползают! Что это вы к нам, товарищ полковник? Соскучились?
- Давно по вас скучаю, майор Божичко. С вашим зверским голосом не в адъютантах бы вам ходить, а в командирах стрелкового взвода. Генерал здесь? Член Военного совета?
- Каким мать родила, товарищ полковник. Можно и взвод - не пропаду… Здесь они. Проходите.
Из хода сообщения, небрежно отряхиваясь, вышел в траншею начальник контрразведки армии полковник Осин, быстро стал оправлять ремень, кобуру пистолета, полевую сумку. Все сбилось на нем, будто бежал и падал, долго ползал по сугробам; и адъютант его, вооруженный автоматом, с головы до ног вывалянный в снегу, маленький, пухлый, отпыхиваясь, наклоняя голову при взвизгах очередей, стоял сзади и осторожно помогал ему - очищал налипшие белые пласты со спины, с боков Осина. Божичко не без заинтересованности оглядывал их и слегка улыбался. Позади в траншее, тоже отдуваясь, топтались еще трое: коренастый, с железной фигурой борца майор Титков и двое рослых, дюжих автоматчиков - из охраны Бессонова, оставленной им на НП армии.
- И вы туточки, ребята? - спросил с удивлением Божичко. - Вас вызывали?
- Что за любопытство? Много лишнего хотите знать, Божичко! - прекратил расспросы Осин и, справившись наконец с дыханием, оттолкнул услужливо скребущую по полушубку руку адъютанта. - Все, Касьянкин, все! Лоб от старания расшибешь! Со мной не ходить, ждать здесь! Находиться с охраной. - И кивком показал в глубину траншеи. - Майор Божичко, проводите-ка меня к члену Военного совета. Где его блиндаж?
- Он вместе с командующим, товарищ полковник. На энпэ.
- Ведите, майор - приказывающе уронил Осин и двинулся вслед за Божичко с твердостью в крупной походке, с достоинством знающего себе цену человека, несуетливо и серьезно выполняющего долг. Незнакомые командиры из дивизии, встречаясь в траншее, провожали его взглядами, стараясь угадать, кто он и с каким приказом прибыл в этот час.
Когда подошли к Бессонову, ссутуленному возле окуляров стереотрубы, и Божичко почему-то с веселым полуудивлением доложил о прибытии начальника контрразведки, неширокая спина Бессонова зашевелилась лопатками, он повернулся, опершись на палочку, внимательно посмотрел в крепкощекое, лоснящееся потом лицо Осина, подождав несколько, произнес недоверчиво:
- Н-не понимаю… Собственно, вы зачем здесь, полковник?
- Хотелось посмотреть, что у вас тут, товарищ командующий! - ответил Осин текучим говорком, смягченным приятным северным оканьем, и заулыбался простодушно и широко, ладонью стер пот со щек. - Все об обстановке у Деева говорят - и я не вытерпел. Сначала на машине, а тут в станице - ползком, перебежками… С приключениями добрался. Стреляют со всех сторон, но обошлось!
- Вы прямо из штаба армии? - спросил Бессонов.
- Из штаба заезжал на энпэ армии. Оттуда прямо сюда. - Осин проследил за россыпью трасс над высотой, улыбка истаивала на крупно очерченных губах его. - Немцы-то что делают! Неужто надеются прорваться к Паулюсу, товарищ командующий?
Бессонов, не расположенный к объяснениям, все еще не понимая причину приезда малознакомого ему полковника Осина, который совершенно не нужен был здесь, ответил коротко:
- Не ошиблись, полковник.
- Это вы, товарищ Осин? - спросил Веснин, также озадаченный нежданным появлением начальника контрразведки, и вышел к нему из темноты траншеи, потрогал пальцем дужку очков, поднял брови. - У вас какие-то дела на энпэ? Что-нибудь важное?
- Товарищ член Военного совета…
Осин не закончил фразу, его здоровое круглое лицо выразило серьезность, и, предупредительно глянув через плечо назад, на командиров в траншее, на Божичко, который, опираясь одним локтем на бровку, с независимым видом играл, пощелкивал ремнем автомата, он произнес, не договаривая мысль до конца:
- Товарищ член Военного совета, понимаю, что я редкий гость на энпэ, но все-таки… Не хочу мешать командующему, разрешите поговорить с вами? Разговор буквально натри минуты.
Бессонов поморщился: служебные дела полковника Осина мало интересовали его, гораздо важнее было выяснить другое - каким образом он добрался сюда через станицу, в которой везде шел бой.
- Как ехали, полковник?
- Через северо-западную окраину станицы, - ответил Осин. - Единственная дорога, по которой еще можно проехать, товарищ командующий. Проверил на себе.
- Совсем напрасно рисковали, полковник, - безразлично и холодно проговорил Бессонов и, прислонив палочку к стене траншеи, склонился к стереотрубе, показывая этим, что разговор окончен, а про себя усмехнулся: «Не из робкого десятка оказался этот Осин».
Божичко поднес руку к губам и прикрыл ею улыбку. Полковник Осин стоял навытяжку, глядя в спину Бессонова.
- Пойдемте, товарищ Осин, прошу вас за мной, - поторопил Веснин, не выражая удовольствия, но тоном своим смягчая обижающую холодную безразличность Бессонова. - Тут блиндаж.
Он потянул за локоть Осина, изумленно оглянувшегося назад, в сторону Бессонова, неподвижная фигура которого темнела подле стереотрубы, сливаясь со стеной траншеи.
Глава шестнадцатая
Здесь, в маленьком блиндаже, вырытом наскоро артиллеристами в тупике траншеи, было пусто, пахло стылой землей, светила «летучая мышь», прицепленная крючком к наголовнику. Крошки земли, стекая из-под накатов, позванивали о стекло лампы, легонько покачивали ее.
Веснин сел за стол, сделанный из орудийных ящиков, бросил на доски пачку папирос и, доставая папиросу, сказал:
- Слушаю вас, товарищ Осин. Объяснить конкретнее прошу, если можно.
Полковник Осин мельком оглядел блиндаж, его темные углы, рукой потрогал на нарах кучей брошенный возле чехлов от буссоли и стереотрубы брезент, затем задернул плащ-палатку над входом; лишь тогда сел к столу, снял шапку, освободил верхний крючок полушубка - ему было жарко, он был потен после перебежек и ползания в снегу, - заговорил, снизив голос:
- Товарищ член Военного совета, простите за вопрос: как вы лично оцениваете положение дивизии в данный момент?
- Разве не ясно? - Веснин размял папиросу, зажег спичку, прикурил. - Вы сами, вероятно, убедились, как сложилась обстановка в дивизии к вечеру. А в связи с чем этот вопрос?
