Владимир Одоевский - Пестрые сказки

Несмотря на то что увлечение «итальянским мишурным празднозвучием» в России Одоевский называл болезнью, «россинизмом» и в разгоревшейся в середине 1820 гг. полемике между, «моцартистами» и «россинистами» безоговорочно встал на сторону первых, он все же выделял Россини из числа прочих итальянских композиторов, признавая за ним «редкий; свыше вдохновенный дар мелодии» (Одоевский В. СР. Музыкально-литературное наследие. С. 58–61, 92–93, 645–648; Алексеев М. Бетховен в русской литературе // Русская книга о Бетховене. М., 1927. С. 158–161).

…гостиная как женщина, о которой говорит Шекспир. ~ доказывать сызнова! — Какие именно слова Шекспира имеет в виду Одоевский, неясно; формулы подобного рода встречаются в нескольких произведениях драматурга.

…лукавый дернул меня тиснуть ~ в одном альманахе… — Речь идет о «Сказке о том, как опасно девушкам ходить толпою по Невскому проспекту».

…не хуже моего Ивана Севастьяныча Благосердова… — Одоевский упоминает приказного из «Сказки о мертвом теле, неизвестно кому принадлежащем».

Деревянный гость, или Сказка об очнувшейся кукле и господине Кивакеле*

…прародитель славянского племени ~ славянской отчизны — Индии… — Эти представления Одоевского связаны с развитием индоевропеистики, основы которой как раздела сравнительно-исторического языкознания были заложены в начале XIX в., хотя идеи о сходстве и даже родстве отдельных лексических и других языковых форм высказывались и раньше. Решающим для зарождения индоевропеистики явилось открытие санскрита и установление сходства между ним и рядом европейских языков, в том числе и славянских (2-я пол. XVIII в). Это повлекло за собой и увлечение древнеиндийской культурой; наиболее ярким его отражением явилась книга знатока санскрита Фридриха Шлегеля «О языке и мудрости индийцев» (1808).

Острый интерес Одоевского к этой проблеме обозначился еще в начале 1820-х гг. Он отразился, в частности, в его ранних апологах, многие из которых представляют собой перевод или пересказ «Панчатантры» («Радуга — Цветы — Иносказания», «Санскритские предания», «Переход чрез реку, или Приключения брамина Парамарты», «Тени праотцев» и др.).

Ниже говорится о «славянском языке, который иностранцы называют санскритским».

…вдохнул ей искусство страдать и мыслить… — Парафраза из «Элегии» Пушкина («Безумных лет угасшее светило…»): «Но не хочу, о други, умирать; Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать…». Эта цитация свидетельствует о том, что «Элегия» была известна Одоевскому в рукописи: написанная в 1830 г., она появилась в печати лишь в 1834 г. в «Библиотеке для чтения» (т. 6).

…в безбрежной стране Эфира… — Эфир — в греческой мифологии сын Эреба и Ночи, происшедших от Хаоса, одно из олицетворений первичных мирообразующих потенций. В физическом понимании, а также в некоторых мифопоэтических концепциях это — бесконечное и пустое мировое пространство.

Эпилог — см. с. 184, примеч. 1.

Отрывок из записок Иринея Модестовича Гомозейки*

Впервые опубл.: «Библиотека для чтения». 1834. Т. II. С. 192–211. Подпись: В. Безгласный.

Первоначально рассказ — очевидно, в качестве вставной новеллы — предназначался для «Жизни и похождений Иринея Модестовича Гомозейки…» (см. с. 98 наст. изд.). Затем практически без изменений он был включен в «Сочинения» 1844 г., в раздел «Опытов рассказа о древних и новых преданиях» (Ч. III.С. 141–166) с неверной датой: «1835 г.» и новым заглавием: «История о петухе-, кошке и лягушке. Рассказ провинциала». Посвящение Д. В. Путяте также впервые появилось в этом издании — несомненно вследствие того, что он помог Одоевскому разыскать на журнальных страницах первую публикацию рассказа. Это явствует из письма Одоевского к брату Д. В. Путяты Николаю Васильевичу: «Ваш брат, любезнейший Николай Васильевич, нарисовал однажды картинку к одной из моих сказок, в которой дело идет о кошке, лягушке и Городничем. Я забыл не только, где она напечатана, но даже ее название! А меж тем издатель моих Сочинений требует ее от меня и торопит. Не вспомнит ли Ваш брат, как название этой сказки, когда и где она была напечатана. А если паче чаяния она у него есть и он пришлет ее мне, то несказанно одолжит, ибо я измучился, отыскивая ее…». В ответе Н. В Путяты значится: «Как скоро увижу брата, расспрошу его о вашей сказке. Теперь его нет дома. Сколько мне помнится, чуть ли эта сказка не была напечатана в первых номерах „Библиотеки для чтения“ или в „Современнике“…» (ОР РНБ, ф. 539, оп. 2, № 144, л. 1–2).

При жизни писателя рассказ появился в печати еще раз — в 1856 г., в «Библиотеке для дач, пароходов и железных дорог». Здесь он был перепечатан из «Библиотеки для чтения» с тем же, что и там, названием, но с ошибками и пропусками в тексте, что означает отсутствие авторского контроля за изданием. По этой причине данное переиздание в «Вариантах прижизненных изданий» не учтено.

В настоящем издании рассказ печатается по тексту первой публикации.

Некоторые затейники ~ злое умышлять. — Ср. с «Жизнью и похождениями Иринея Модестовича Гомозейки…» (см. с. 94–96 наст. изд.).

Фортеция — устар.: небольшое укрепление, крепость. Правду сказать, да что и за кошка! ~ в перчатках. — Это описание напоминает собственного знаменитого черного кота Одоевского. По воспоминаниям Ю. Арнольда, писатель, в подражание Гофману, «также завел у себя любимцем большого черного кота, наименованного им так же, как кот Гофмана, „kater Murr“ (котом Мурр), который во все то время, пока Одоевский занимался, лежал на его коленях или сидел пред ним на столе. Не раз, приходивши к князю в дообеденное время, — свидетельствует мемуарист, — заставал я его нянчившегося с своим „котом Мурром“» (Арнольд Ю. Воспоминания. М., 1892. Вып. II. С.201, примеч. 1). Кот Мурр изображен сидящим на коленях Одоевского на акварельном портрете писателя работы А. Покровского.

Один из новейших сочинителей ~ невыразимое чувство… — Вероятнее всего, имеются в виду «Старосветские помещики» Гоголя, с которыми Одоевский мог познакомиться в рукописи. О сходстве этих произведений см.: Сакулин П. Н. Из истории русского идеализма… Т. 1. Ч. 2. С. 336.

…мельницу околдовал, ртути в плотину напустил. — Этот вид «чародейства» был довольно распространен. Он описан, в частности, М. Забылиным: «Каждый в наше время знает свойство ртути, или живого серебра, которое в старину называлось змеиное молоко. Чтобы разрушить земляную плотину, колдуны бросали ртуть в воду, которая своею тяжеловесностью, просачиваясь в действительности чрез слабо утрамбованные места, увлекала за собою воду, а последняя делала промоины и разрушала плотины…» (Русский народ: Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / Собр. М. Забылин. М., 1880. С. 402).

…жабу в голове нашепчет. — Это народное поверье зафиксировано В. И. Далем: «Кто спит с кошкой, у того лягушки в голове заводятся» (Даль В. Месяцеслов. Суеверия. Приметы. Причуды. Стихии. Пословицы русского народа. СПб., 1992. С. 46). Не исключено, что Одоевский мог услышать о нем непосредственно от Даля, с которым к этому времени был уже хорошо знаком.

…кизлярской водочки… — виноградной водки.

Онамнясь — на-днях, недавно; довольно распространенный диалектный архаизм, бытовавший, в частности, и в Рязанской губернии, где находилось имение Одоевских, отошедшее матери писателя (с. Дроково Скопинского уезда), и где он до своего переезда в Петербург в 1826 г. жил подолгу.

Трясовица — лихорадка.

В нем невольно взволновалась ~ новые системы! — Эти воспоминания, вложенные в уста Богдана Ивановича, носят автобиографический характер. В «Предисловии» к неосуществленному второму изданию своих «Сочинений» Одоевский писал: «…тогда вся природа, вся жизнь человека казалась нам довольно ясною <…> Из естественных наук лишь одна нам казалась достойною внимания любомудра — анатомия, как наука человека, и в особенности анатомия мозга <…>. Не один кадавер мы искрошали…» (Одоевский В. СР. Русские ночи. Л., 1975. С. 187).

…замороженных кадаверов! — Кадавер — труп (лат. cadaver).

…Лаврентия Гейстера «Анатомия», изданная в 1775 году… — Гейстер Лоренц (Лаврентий) (1683–1758) — известный немецкий хирург. Имеется в виду его труд: «Лаврентия Гейстера в Гелмстадском университете профессора, цесарской и Берлинской Академий и Лондонского ученого собрания члена Сокращенная анатомия, все дело анатомическое кратко в себе заключающая. Переведена с латинского языка на российской Санкт-Петербургской Адмиралтейской гошпитали главным лекарем Мартином Шейным». В 2 т. СПб., 1757. Год выхода «Анатомии» указан Одоевским неточно.