Альма-матер - Максим Эдуардович Шарапов
Несмотря на праздничную неразбериху и кажущийся случайным выбор мест за столом, Кирилл Эдуардович и Анна оказались рядом. Вика сидела вдалеке, но хорошо видела, как они о чем-то увлечённо говорили и почти всё время смеялись.
Вике казалось, что они совсем недалеко от своей первой близости. И, возможно, она случится сегодня ночью, здесь, в универе. А что? Очень даже романтично! Авантюрная новогодняя ночь, хмельное настроение, полумрак на этажах столетнего универа. В таком большом здании всегда найдутся укромные уголки, а влюблённая женщина готова отдаться своему мужчине в любом месте. Самой Вике такой креатив партнёра точно бы понравился.
Но, подсматривая за Аней и Кириллом Эдуардовичем, Вика неожиданно заметила, что они совсем не пьют алкоголь. Вместе со всеми поднимают бокалы, чокаются и ставят на стол, даже не пригубив. Это было странно.
Последние дни Вика несколько раз замечала их тактильное сближение: Аня снимала ворсинку с его пиджака, Кирилл Эдуардович аккуратно поправлял ей шарф, когда они вместе одевались у гардероба. Женское чутьё не могло подвести: её бывшая подруга и преподаватель хотели быть вместе. Так почему же тогда не выпить?
– Я благодарен вам, – говорил в это время в притихшем зале Кирилл Эдуардович, – что вы не испугались этого новогоднего приключения. И я уверен, вы никогда его не забудете! А значит, – он хитро улыбнулся, и Аня подумала, какой же он всё-таки лис, – наверное, вспомните и меня.
Вика смотрела, как студенты окружили Кирилла Эдуардовича и некоторые девочки, поздравляя с наступающим, целовали его в щёку. Он несколько раз подносил свой бокал ко рту, но опять ни капли не выпил.
Когда маленькая интрижка с Суздалем раскрылась, Кирилл Эдуардович ничего Вике не сказал, но общался с ней теперь исключительно в насмешливом тоне, даже когда она нарочно пыталась ему дерзить. Для Ани, на случай провала, была заготовлена версия, что выдумкой про Суздаль Вика хотела помочь своей подруге, подразнить Кирилла Эдуардовича, но, услышав это объяснение, Аня так орала на Вику возле деканата, что из приёмной, узнать в чём дело, выскочил замдекана.
Кирилл Эдуардович и Аня оставались трезвыми даже после того, как прозвучали усиленные большими динамиками куранты. Эта неожиданная загадка бесила Вику не меньше, чем сближение Ани и Кирилла Эдуардовича, потому что была частью их общего мира, ключей к которому у Вики уже не осталось.
– Как ни обидно, – сказала Анна Кириллу Эдуардовичу, когда Новый год уже наступил, – но я так и не вижу ни одного приведения. Неужели мы просчитались?
– Возможно, – ответил Кирилл Эдуардович, – но, надеюсь, их отсутствие не испортит ваше настроение.
– Не испортит, – улыбнулась Аня. – Я пришла сюда не только из-за них.
– Тогда давайте возьмём шампанского и пойдём в гости к музам на священную гору, – он поднялся и протянул Ане руку.
Воспользовавшись общей движухой, они незаметно скользнули в сумерки арок и стали подниматься по лестнице. Он сжимал за горлышко неоткрытую бутылку игристого вина, Аня несла два фужера.
– Куда мы всё-таки идём? – спросила Аня, когда они поднялись на третий этаж.
– А вы не догадываетесь?
– Очень смутно.
– И всё-таки пошли? А вдруг я вас куда-нибудь заведу?
– Ну и заведите!
– Я предлагаю забраться на Парнас.
– Ах, Парнас! – Аня сморщила нос, но в полумраке было непонятно, обрадовалась она или расстроилась. – Но это же пристанище поэтов и художников!
– Из этих стен вышло немало поэтов. И, может быть, с Парнаса нам будет легче их заметить.
– Думаете?
– Сейчас проверим.
Они перелезли через невысокое ограждение и оказались на широком балконе, нависавшем над центральным залом универа. Отсюда были хорошо видны и стеклянный атриум, и колонны, и двери главных аудиторий, и арки на этажах.
– Вот мы с вами и на Парнасе! – улыбнулся Кирилл Эдуардович.
– Как здорово! – восхитилась Аня.
– Вы никогда здесь не были?
– Только со стороны видела. Сюда же заходить нельзя.
– Не думал, что вы такая правильная.
Снизу раздались несколько громких хлопков. Аня вздрогнула и прижалась к нему плечом.
– Что это?
Они смотрели вниз, где ритмичная музыка уже раскручивала энергию танцев. Всё больше студентов вставали из-за столов и присоединялись к танцующим, над головами которых в нескольких местах осыпался разноцветный серпантин.
– Это ваши однокурсники развлекаются хлопушками, – сказал Кирилл Эдуардович и обнял Аню за талию.
– А вы помните, – Аня сделала вид, что ничего не заметила, – когда этот балкон прозвали Парнасом?
– Нет. Для меня он всегда был Парнасом. Да и правда похож: парит над всем пространством и попасть сюда не так просто.
На тёмном балконе силуэты Кирилла Эдуардовича и Анны были почти неразличимы. Первый поцелуй получился долгим, как затяжной прыжок с парашютом, во время которого выдуваются все мысли и остаётся только ощущение безумного торжества. Их губы иногда расставались, чтобы прикоснуться к щеке, виску, шее и соединялись снова. Это был один из тех редких поцелуев, которые стоят не только страстной ночи, но и целой жизни.
Снизу Кирилла Эдуардовича и Аню разглядеть действительно было почти невозможно, но сбоку, из-под арок третьего этажа их целующиеся фигуры были хорошо видны. Виктория уже минут пять наблюдала, как их объятия становятся всё теснее, а движения рук одновременно свободнее. Предчувствия Вики сбывались. Их влечение перерождалось в дерзкую страсть, но она так и не поняла, почему для этого нужно было обязательно оставаться трезвыми.
Спустившись на второй этаж, она достала телефон и набрала номер:
– Привет, Вася! Ты ещё мечтаешь увидеться в новогоднюю ночь? – Она переложила телефон к другому уху. – Ну тогда приезжай за мной. Да, к универу! Здесь ужасно скучно.
Когда Вика надела свою короткую модную шубку и вышла из универа, Кирилл Эдуардович и Аня всё ещё целовались. Им казалось, что, кроме их поцелуя, в мире уже больше ничего не существует, и даже прозванный Парнасом балкон исчезает из-под их ног.
– Я думаю, – она заговорила первой. – Раз уж приведения нас не посетили, мы можем позволить себе по бокалу шампанского.
– Вполне! – согласился он.
Кирилл Эдуардович взял бутылку и стал срывать с её головы
