Цирковой поезд - Амита Парих
Лена в ужасе сорвала с ног фиксаторы и положила голову на руки. Она закрыла глаза и принялась молиться про себя: «Пожалуйста. Пусть с ним все будет хорошо. Обещаю, я прощу папу. Я обещаю никогда больше не просить тебя что-то изменить. Обещаю быть довольной всем, что имею. Обещаю держаться подальше от Александра. Пожалуйста!» Она молилась и молилась, а в ушах эхом звучали слова отца:
– Я найду тебя. Обещаю!
Глава двадцать четвертая
Лена не знала, сколько просидела в своем тайном убежище, но в определенный момент она заснула. Проснувшись, поняла, что уже ночь, а воздух стал влажным. Дрожа, она прислушалась, боясь уловить немецкую речь. Но отовсюду доносились голоса других циркачей, которые звали ее по имени. Лена закрыла глаза и подумала о том, что очень жаль, что ему не удастся прятаться в Лабиринте вечно. Она знала, что рано или поздно придется выйти наружу, а потому затянула на ногах фиксаторы, раздвинула зеркальные плиты и направилась к выходу.
Анна-Мария первой заметила ее. Она вскрикнула и бросилась к Лене, крепко обняв ее:
– Не бойся. Мы их обязательно найдем!
Сердце Лены защемило от этих слов. Если она говорит, что они найдут их, значит, они все еще живы и у них есть шанс.
* * *
По просьбе циркачей Хорас продлил стоянку в Руане. Все пытались выяснить, куда СС увезли Александра с Тео. Циркачи изо всех сил старались приободрить Лену. Марио готовил ее любимую еду и следил за тем, чтобы тарелки приносили Лене прямо в купе. Джуси, Анна-Мария и Ннека вечерами по очереди сидели около ее кровати, ожидая, когда она уснет. Доктор Уилсон уговаривал ее продолжить сеансы терапии, понимая, что любые физические упражнения помогают отвлечься от беды. Даже циркачи помоложе стали обращать на нее внимание и звали играть вместе.
Но все равно Лена не могла отделаться от страха. Казалось, что ее жизнь будто поставили на паузу и что она ни о чем больше не сможет думать, пока не вернутся ее папа и Александр.
За первой неделей ожидания прошла и вторая. Лена все глубже погружалась в пучину отчаяния, каждый вечер с ужасом думая о предстоящем утре… Однажды почти три недели спустя Джуси и Анна-Мария вечером позвали Лену в библиотеку.
– Что случилось? – нервно спросила она, глядя на выражения их лиц.
– Лена, – отозвался Джуси. – Один из горожан сказал, что видел, как военные в форме шныряли вокруг старого дома на окраине города.
Лена просияла:
– Так их нашли?
Джуси долго молчал, будто собираясь с силами, чтобы заговорить.
– Там произошел пожар, и выживших, кажется, нет.
– Что?
– Дом сгорел, – тихо объяснила Анна-Мария.
– Но мы же не знаем точно, были ли они там! – воскликнула Лена. Анна-Мария и Джуси обменялись взглядами, после чего он раскрыл ладонь и показал подвеску матери Александра. Она почернела по краям, а бриллианта больше не было. Лена почувствовала ком в горле.
– Нет, – прошептала она.
– Были найдены останки шести мужчин…
– Нет! – взвыла Лена. – Он сказал мне, что вернется!
– Лена, – как можно мягче произнесла Анна-Мария, пытаясь обнять бедняжку, но Лена с силой оттолкнула ее. Она выбежала из библиотеки, быстро помчалась к Хорасу в кабинет и ворвалась туда без стука. Когда он поднял взгляд, Лена поняла, что новости уже дошли до него.
– Дорогая моя, мне так жаль! Я не хотел, чтобы это произошло!
– Разве? – прокричала она. – Вы все спланировали! Вы хотели, чтобы их не стало!
– Я не желал этого! – Он поднялся из-за стола. – Но мой цирк был в опасности. Твой отец хотел оставить меня ни с чем. Я сделал то, что было нужно.
– Мой папа бы никогда не предал вас. Ему можно доверять.
– Тогда почему он хотел бежать из страны?
Лена недоверчиво сощурила глаза:
– Повторите?
– Чедвик нашел у него документы с просьбой об убежище в Америке, – сказал Хорас, выходя из-за стола и не сводя глаз с Лены.
– Он никогда не говорил об этом.
– Именно так все и работает, Лена. Это был его секретный план. – Хорас смотрел на нее, как ястреб на добычу. – Кажется, ты и сама не знала своего отца. – Он понимал, что сыпал соль на свежую рану, но до смерти устал оттого, что все винили только его. Если бы Тео сам не планировал сбежать, то все еще был бы с нами.
– Вы лжете! – Лена давилась, выплевывая слова, не желая верить услышанному. Она подбежала к богато украшенным полкам, стоявшим вдоль стен и, поддавшись ярости, принялась сбрасывать книги на пол. Тут в кабинет ворвались Анна-Мария и Джуси.
– Лена! – крикнула Анна-Мария, подбежала к ней и взяла ее за плечи. Поначалу ей показалось, будто Лена будет сопротивляться, но та обмякла в ее руках, уткнулась ей в грудь и начала рыдать. – Пошли, тебе не стоит здесь быть, – говорила она успокаивающим тоном. Хорас взглядом проводил их, и ему показалось, что девочка в этот момент выглядела, как маленькая беззащитная птичка, зовущая родителей, которые уже не вернутся.
* * *
Пару лет назад Лена спрашивала папу о том, что он делал после смерти мамы.
– Я ходил в одну из наших церквей, – ответил он. – Мы скорбим по мертвым в течение сорока дней.
– А что значит «скорбим»?
– Это означает, что ты позволяешь себе быть грустным. Нужно время, чтобы свыкнуться с тем, что твой любимый человек ушел.
– А я скорбела?
– Ты была слишком юной для этого, но уверен, ты чувствовала, что чего-то не хватает.
– Но я этого не помню.
– Ничего страшного. После того, как сорок дней пройдет, очень важно вернуться в жизни. Твоя мама не хотела бы, чтобы мы с тобой вечно грустили и жили, постоянно оглядываясь на прошлое.
Лена думала об этом разговоре, сидя в вагон-ресторане в окружении циркачей, которые пришли помянуть ее папу и Александра. Их смерть вызывала разные чувства. Некоторые не стеснялись плакать у всех на виду. Другие пытались вспомнить нечто хорошее, что было связано с усопшими. Другие скорбели в одиночку, пытаясь избегать Лены, так как в ее присутствии им было некомфортно.
Лена не понимала своих чувств. Она двигалась, как сомнамбула, говоря всем одни и те же фразы всякий раз, когда ее спрашивали о самочувствии. Большую часть времени она проводила в комнате, пялясь в потолок, чувствуя сильную душевную боль, которая становится физически ощутимой. Это останется с ней навсегда. Она совершенно потеряла аппетит.
– Лена, – позвал Марио, с грустью глядя на нетронутые тарелки с едой. – Тебе нужно набираться сил.
Но ответа не
