Марк Алданов - Ключъ

-- По моему, въ началe декабря, незадолго до убiйства Распутина... Кстати,-- добавилъ онъ,-- вы знаете, въ городe настроенiе становится все болeе тревожнымъ. Ожидаютъ рабочихъ безпорядковъ, забастовки... Говорятъ, мука у насъ на исходe. Мои знакомые уже дeлаютъ запасы. Я тоже подумываю.

-- Да вотъ потому и продовольствiя нeтъ, что люди дeлаютъ запасы,-сказалъ Яценко.

-- Ну, не поэтому. Обычная тупость нашей власти,-- сердито отвeтилъ князь.-- Она же теперь и мeняется безпрестанно. Чему я радъ въ этой чехардe, Федосьева, кажется, турнутъ.

-- Это положительно злой генiй Россiи,-- сказалъ Кременецкiй.

Нещеретовъ пренебрежительно засмeялся.

-- Какой онъ злой генiй! Умный чиновникъ, только и всего.

-- Нeтъ, не говорите, Федосьевъ человeкъ значительный.

-- Не знаю, въ чемъ его значительность: дeлалъ то-же, что и незначительные. Всeмъ имъ главнаго недостаетъ: дeла не умeютъ дeлать, да. Бумаги писать и по тюрьмамъ людей сажать -- штука нехитрая.

-- Разумeется! -- сказалъ Семенъ Исидоровичъ и снова отошелъ къ Натальe Михайловнe. Онъ старался быть особенно любезнымъ съ семьей Яценко, искренно любя и уважая слeдователя: въ послeднее время ихъ семьи еще больше сблизились. За Кременецкимъ нерeшительно послeдовалъ Витя. {268} Ему не очень хотeлось пристраиваться къ матери, но тамъ въ углу было спокойнeе: съ Натальей Михайловной сидeла пожилая, тихая, явно безопасная дама. Витя занялъ мeсто сбоку и немного позади дамы: такимъ образомъ и разговаривать было ненужно, и никто вмeстe съ тeмъ не могъ подумать, что его оставили одного.

-- Такъ больше не боитесь, Наталья Михайловна? -- спросилъ Кременецкiй.-- Ну, слава Богу... Анна Ивановна, не скушаете ли чего? Пирожное или бутербродъ? Вeдь до ужина, пожалуй, далеко? -- замeтилъ онъ вопросительно, точно находился не у себя, а въ чужомъ домe.

Семенъ Исидоровичъ поболталъ съ дамами минуты двe, подсадилъ къ нимъ еще кого-то и вышелъ снова въ будуаръ. Витя принесъ Аннe Ивановнe кусокъ торта и, исполнивъ свeтскiя обязанности, занялъ прежнее мeсто, очень довольный тeмъ, что его оставили въ покоe. Обилiе впечатлeнiй отъ игры неожиданно сказалось въ немъ усталостью. Лицо еще горeло отъ грима, только что снятаго вазелиномъ. Ему было скучно: Муся все не показывалась. Что-то въ воспоминанiи безпокоило Витю. "Да, та фраза",-- подумалъ онъ. Спектакль въ самомъ дeлe сошелъ благополучно. Но на своей первой фразe Витя запнулся. Фраза, правда, была трудная: "Давидъ достигъ безсмертiя и живетъ безсмертно въ безсмертiи огня. Давидъ достигъ безсмертiя и живетъ безсмертно въ безсмертiи свeта, который есть жизнь". На репетицiяхъ Березинъ требовалъ, чтобы въ этой фразe Витя достигъ п?о?с?л?e?д?н?я?г?о ?п?р?е?д?e?л?а ?м?е?т?а?л?л?и?ч?н?о?с?т?и. На репетицiяхъ фраза шла гладко, но на спектаклe Витя запнулся и послeдняго предeла металличности не достигъ. "Эхъ, промямлилъ!" -- подумалъ онъ, вздрогнувъ при этомъ воспоминанiи.-- "Если-бъ {269} еще это была не первая фраза, тогда не такъ было бы замeтно... Муся едва ли слышала... Горенскiй, однако, похвалилъ"... Витя попробовалъ прислушаться къ разговору взрослыхъ. Ему показалось, что и раньше, на первомъ вечерe у Кременецкаго, былъ такой же или почти такой же разговоръ.

-- Да, это очень характерно, что всe выдающiеся люди отходятъ отъ власти въ нынeшнее грозное время.

-- Я ничего грознаго не вижу, господа. Вы говорите, революцiя на носу? Да мы ее ждемъ сто лeтъ, и все что-то ея не видно.

-- Богъ дастъ, скоро увидите.

-- И радъ бы надeяться, но боюсь, что наши надежды будутъ обмануты. Я, напротивъ, слышалъ, что броженiе среди рабочихъ идетъ на убыль.

-- Вы, Алексeй Андреевичъ, не выступаете на юбилеe патрона? -оглянувшись, спросилъ вполголоса Горенскаго Фоминъ.

-- Не знаю, едва ли. Я терпeть не могу юбилейныхъ рeчей.

-- Да, но вамъ нельзя не выступить: будетъ лютая обида.

-- Тогда я выступлю, если лютая обида. Это въ какой день? Вотъ вамъ, по моему, вамъ надо произнести большую рeчь, дать, такъ сказать, общую характеристику...

-- Благодарю васъ: я уже смeялся.

-- И юбилей, и спектакль... "Слишкомъ много цвeтовъ!" Что это они такъ развеселились?

-- Да вeдь спектакль долженъ былъ состояться еще въ декабрe?

-- Отложили изъ-за болeзни Тамары Матвeевны... Теперь она, бeдная, совсeмъ измоталась съ хлопотами по устройству юбилея. Сегодня еще {270} мнe говоритъ: "всe такъ сочувственно отнеслись"... Elle est impayable.

Князь показалъ Фомину глазами на подходившаго сзади Кременецкаго.

-- Мы о вашемъ юбилеe толковали, не слушайте,-- нeсколько игривымъ тономъ сказалъ Горенскiй.

-- Охъ, и не говорите, смерть моя! -- отвeтилъ шутливо, замахавъ руками, Семенъ Исидоровичъ.-- Вотъ тоже выдумали дeло: чествовать meine Wenigkeit, какъ говорятъ коварные тевтоны.

-- Не было у бабы заботъ, такъ купила порося,-- сказалъ Нещеретовъ.

-- Нeтъ, что же,-- взглянувъ на него и на Кременецкаго, поспeшно замeтилъ князь.-- Вы, Семенъ Сидоровичъ, отказомъ обидeли бы всeхъ вашихъ почитателей, отъ нихъ же первый есмь азъ.

-- Князь уже готовитъ экспромтъ...

III.

Въ комнату, съ видомъ скромнаго трiумфатора, вошелъ Березинъ. Всe осыпали его поздравленiями.

-- Господа, моей заслуги нeтъ никакой,-- склонивъ голову на бокъ, сiяя ласковой улыбкой и подведенными глазами, говорилъ бархатнымъ баритономъ актеръ.-- Сердечно васъ благодарю. Быть можетъ, основная идея моей постановки, мое толкованiе "Анатэмы" въ самомъ дeлe свeжи, ну, свободны отъ этой, знаете, академической условности, но, право, заслуга успeха принадлежитъ не мнe, а труппe... Вотъ ему и другимъ,-- шутливо пояснилъ онъ, показывая на вспыхнувшаго Витю. Князь Горенскiй, взявъ за пуговицу {271} Березина, тотчасъ вступилъ съ нимъ въ оживленную бесeду.

"Значить, въ самомъ дeлe сошло недурно",-- съ облегченiемъ подумалъ Витя,-- "и Сергeй Сергeичъ не жалeетъ, что поручилъ мнe эту роль". На первомъ засeданiи участниковъ спектакля высказывалось мнeнiе, что "Нeкто ограждающiй входы" долженъ быть огромнаго роста. Березинъ съ этимъ соглашался, но выбирать не приходилось: охотниковъ взять эту роль было немного, и ее поручили Витe.-- "Ну, мы васъ какъ-нибудь приспособимъ",-утeшилъ его Сергeй Сергeевичъ.

Витю дeйствительно съ внeшней стороны приспособили. По роли ему полагались "длинный мечъ" и "широкiя одежды, въ неподвижности складокъ и изломовъ своихъ подобныя камню". Мечъ Березинъ доставилъ изъ своего театра; а съ широкими одеждами вышло трудновато. Актерамъ полагалось изготовить костюмы на свой счетъ,-- вeрнeе, о расходахъ никто ничего не говорилъ. Главные участники спектакля шили платье у театральныхъ костюмеровъ. Витя убeдительно представилъ матери необходимость сдeлать то же самое. Но Наталья Михайловна твердо заявила, что такихъ одеждъ все равно никакой костюмеръ не сошьетъ, и предложила сшить костюмъ дома и использовать для него свой старый шелковый пеньюаръ. Отъ этой мысли Витя сначала пришелъ въ ужасъ. Однако затeмъ оказалось, что предложенiе Натальи Михайловны было не такъ ужъ нелeпо. Вообще Витя съ неудовольствiемъ замeчалъ, что, въ его спорахъ съ матерью, ея указанiя, первоначально очень его раздражавшiя, оказывались часто не лишенными справедливости. Такъ и на этотъ разъ приглашенная Натальей Михайловной домашняя {272} портниха Степанида сшила изъ пеньюара костюмъ, который на репетицiи признанъ былъ вполнe удачнымъ. Заказывая одежды Ограждавшаго входы, Витя съ мучительной неловкостью объяснилъ Степанидe и?д?е?ю ?к?о?с?т?ю?м?а. Но портниху удивить было трудно: видъ у нея былъ такой, точно она всю жизнь шила -- и притомъ изъ старыхъ пеньюаровъ -- широкiя одежды, въ неподвижности складокъ и изломовъ своихъ подобныя камню. Степанида, женщина интеллигентная, не удовлетворившись объясненiемъ Вити, потребовала у него книгу Андреева и, одобрительно кивая головой, прочла вслухъ то, что относилось къ внeшнему облику Ограждавшаго входы: "Облаченный въ широкiя одежды, въ неподвижности складокъ и изломовъ своихъ подобныя камню",-- медленно, съ видомъ полнаго одобренiя, читала Степанида,-- "Онъ скрываетъ лицо свое подъ темнымъ покрываломъ, и самъ являетъ собой величайшую тайну. Единый мыслимый, единъ Онъ предстоитъ землe: стоящiй на грани двухъ мiровъ, онъ двойствененъ своимъ составомъ: по виду человeкъ, по сущности Онъ Духъ. Посредникъ двухъ мiровъ, Онъ, словно щитъ огромный, собирающiй всe стрeлы,-- всe взоры, всe мольбы, всe чаянiя, укоры и хулы. Носитель двухъ началъ, Онъ облекаетъ рeчь свою въ безмолвiе, подобное безмолвiю самихъ желeзныхъ вратъ, и въ человeческое слово"... Витя и теперь краснeлъ, вспоминая чтенiе Степаниды. Онъ говорилъ всeмъ, что чрезвычайно любитъ "Анатэму".

"Да нeтъ же, можетъ и вправду все отлично сошло?" -- подумалъ Витя, съ благодарностью глядя на Березина, который, все такъ же склонивъ голову на бокъ и снисходительно улыбаясь, говорилъ съ княземъ Горенскимъ.-- "Сейчасъ и {273} Мусю увижу!.." Его усталость вдругъ смeнилась радостнымъ оживленiемъ. Передъ угловымъ диваномъ остановился съ подносомъ лакей. Витя всталъ и залпомъ выпилъ бокалъ крюшона.