Три судьбы под солнцем - Сьюзен Мэллери
Она спустилась на первый этаж только для того, чтобы вновь увидеть, что все здание находится в состоянии ремонта. Повсюду были брезентовые навесы и ящики. На закрытой полиэтиленом мебели валялись инструменты. Стены были покрыты карандашными набросками фрески Бостон.
Здесь негде было присесть, негде непринужденно побеседовать, прежде чем отправиться на свидание. Энди не подумала о том, чтобы подготовить напитки или закуски. Наверху припасена пара бутылок красного вина, но куда их поставить? И бокалы? А приглашать Уэйда в импровизированное жилище в мансарде будет немного странным.
– Я не могу, – пробормотала Энди, услышав шаги на крыльце.
Она подошла к входной двери и распахнула ее прежде, чем Уэйд успел постучать.
– Я не умею ходить на свидания, – выпалила Энди и поморщилась. – Просто чтобы ты не думал, что все пройдет гладко.
Уэйд стоял на крыльце и смотрел на нее. Его молчание дало ей секунду, чтобы рассмотреть темные джинсы, рубашку кремового цвета и – вот это сюрприз – симпатичные мокасины.
Энди с удовлетворением отметила, что он отлично выглядит. Сексуальный и мужественный. И еще от него приятно пахнет – чистотой, мылом и искушением.
Он улыбнулся одним уголком рта.
– Попробуй что-нибудь более традиционное. «Привет» неплохо работает. По крайней мере, у меня всегда так.
Она опустила голову.
– Лучше убей меня на месте.
– Не мой стиль. – Уэйд вошел в дом. – А мне нравится, как выглядит твое жилье.
Энди засмеялась, закрывая за ним дверь.
– В самом деле? У меня отличный подрядчик. Хочешь узнать его имя?
Уэйд развернулся к ней и положил руки ей на плечи.
– Парень, да? Слыхал я истории о женщинах и их подрядчиках. Они правдивы?
Его большие пальцы скользнули по ее коже. Просто медленное поглаживание вверх и вниз, которое не должно было оказаться таким уж интересным, но все же оказалось. Она поймала себя на том, что тонет в его темных глазах.
– Пока что нет, – прошептала Энди, – но у меня большие надежды.
– У меня тоже.
Он наклонился и поцеловал ее. Его губы были настойчивыми и требовательными, но все же нежными и дразнящими. Она обвила руками его шею. Его руки скользнули к ее талии. Она сделала шаг навстречу, прижалась к нему от плеч до бедер.
Энди запрокинула голову. Почувствовала легкую ласку его языка на своей нижней губе и приоткрыла губы. Уэйд углубил поцелуй, а она встречала прикосновение за прикосновением, погружаясь в накатывающие волны возбуждения. Голод обжигал, от него покалывало грудь. Она хотела, чтобы он прикасался к ней повсюду. И она захотела почувствовать его внутри себя.
Он повернулся, чтобы поцеловать ее в щеку, потом прижался губами к подбородку.
– Я заказал столик, – пробормотал Уэйд. – Ужин.
– Хорошо. – Энди не могла отдышаться, и это затрудняло разговор. – Ужин – это великолепно.
Уэйд поцеловал ее в шею, затем лизнул чувствительную кожу за ухом. Она вздрогнула, дрожь эхом отозвалась в бедрах.
– Нам, э-э, наверное, пора идти, – заметил он и прикусил мочку ее уха.
Энди ахнула и выгнулась ему навстречу. Ее живот соприкоснулся с чем-то очень твердым и очень толстым. Ее глаза распахнулись, он выпрямился. Они уставились друг на друга.
– Мне нужно извиниться? – спросил он.
За то, что у него эрекция? В ее печально целомудренном мире это было практически чудом.
Она покачала головой.
Существовала тысяча причин вежливо улыбнуться и предложить отправиться на ужин. С Мэттом секс всегда был если не запланированным, то, по крайней мере, регламентированным. Он не верил в спонтанные встречи, не представлял, как можно пропустить ужин и сразу перейти к десерту. Таков был мир, который она знала.
Существовала также вероятность того, что Уэйд просто хочет отправиться на ужин и что предположение чего-то другого только унизит ее. Но Энди вдруг поняла, что всю жизнь выбирала безопасность. Покупка этого дома стала ее первым по-настоящему импульсивным поступком. Может быть, пришло время рискнуть.
– Поужинать было бы неплохо, – сказала Энди, и ей показалось, что она прыгает со скалы. Можно лишь надеяться, что внизу прочная мягкая сеть, а не зазубренные камни и верная погибель. – Или мы могли бы подняться наверх.
– А что там наверху?
– Моя кровать и презервативы.
Глаза Уэйда горячо вспыхнули. Он одарил ее медленной дразнящей улыбкой.
– Показывай дорогу.
Я не смогу это сделать, думала Дина. Это невозможно, нелепо. Но найти иное решение она не могла. Мужчины любят секс, а она может его предоставить. Насколько она знала, Колин ни с кем не был. А значит, секс его заинтересует. Лишь бы только затащить его в постель, все остальное решилось бы само собой. По крайней мере, таков был ее план. Дина старалась не вспоминать о катастрофе с кукольным домиком. Она заменила его новым, ярким, великолепным, но близнецы до сих пор вздрагивали, когда она слишком близко подходила к их игрушкам.
Она приняла душ и побрила ноги, а затем порылась в ящике с нижним бельем. У нее была пара стрингов, которые она ни разу не надела, потому что они были слишком неудобными. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер. К сине-белым трусикам нашелся подходящий бюстгальтер. Его Дина тоже никогда не носила, потому что он выглядел непристойно. Перебирая пальцами кружева, она подумала, что, может быть, это Колин подарил ей такое белье. Дина бросила стринги и бюстгальтер на покрывало, опустилась на колени на ковер и вытащила из-под кровати со своей стороны контейнер для хранения. Расстегнув верхнюю молнию, откинула крышку и изучила содержимое. В основном там были ее зимние свитера – толстые, тяжелые, ждущие подходящего сезона. Также там нашлось изрядное количество нижнего белья. Короткие сексуальные ночные рубашки, пара комплектов кофточек с брюками. Плюшевый мишка. Большинство вещей неношеные, у нескольких сохранились этикетки. И все это – подарки Колина.
В тот день Дина сказала Бостон правду. Она никогда не была инициатором секса. Если Колин спрашивал, она в основном отвечала «да». Ну, иногда. По крайней мере, в половине случаев. В последнее время он спрашивал реже и реже. Она была слишком занята, чтобы заметить это. Или, возможно, была благодарна, потому что стеснялась секса с мужем.
Он терпеливый любовник, думала Дина, сидя на ковре и глядя на пастельную радугу шелка и атласа. Или был таким. И хотя Колин был у нее не первым, с ним она впервые испытала оргазм. Она сопротивлялась, не давала ему прикасаться к ней «там, внизу» и утверждала, что умрет, если он попытается ласкать ее губами. Но Колин продолжал ласки, нежно дразня прикосновениями, пока магия того, что он делал с ее телом, не соблазнила Дину сдаться.
Она помнила, как в первый раз кончила, в основном
