68 дней - Елена Калугина
Нет. Не сейчас. Позвоню. Попробую немного остыть и позвоню.
Эти два Рода не встречались четверть века. Пришло время снова держать совет. Ничто не помогло. Максим снова хочет быть вместе с Полиной, и всё зависит только от него. Она его никогда не оттолкнёт сама. Их связь сильнее, крепче, прочнее, чем мы предполагали. Время над ней не властно.
Если они сейчас сойдутся близко, их не разлучить никакими силами. И тогда под угрозой будущее детей Максима. Они не выдержат удара, это их сломает. Вместо прямых, ровных, сильных ветвей будут искривлённые, больные, неспособные дать здоровое потомство. Нельзя, поздно. У Максима и Полины уже не будет общих детей. Великая Целесообразность диктует: вместе им не быть.
Пусть она отвлечётся. Её нужно заморочить. Если она сама оттолкнёт Максима, у них и теперь ничего не получится.
На сайте знакомств Лине пришло сообщение. Посмотрела анкету, возраст близкий, фотографии нет. Он задал один вопрос: "Почему вы одна?" И Лина бездумно, совершенно механически выдала стандартный набор информации. Незнакомец попросил телефон. Тут же позвонил. Голос приятный, низкий, бархатный, собеседник интересный, простой трёп, обмен поверхностными сведениями, даже без намёка на флирт. Можно поболтать, не убудет. Отвлечься от дум о Максе.
Незнакомец оказался напористым и решительным. На следующий день он вошёл в дверь её квартиры. И Лина остолбенела. В дверях стояла плохая, постаревшая копия Макса.
Это было какое-то нескончаемое наваждение. Говорили, говорили… Она хотела, чтобы он ушёл, но будто оцепенела, не могла просто взять и попрощаться, выставить его за дверь. Так и просидели до утра. Лина очень устала, не было никаких сил на сопротивление, когда они оказались в постели. Он больше не ушёл. Остался.
Макс позвонил. Лина всё рассказала. Её будто в лихорадке трясло, она ничего больше не понимала и не чувствовала. Только стало очень, очень больно, когда Макс прокричал в трубку: "Он не может быть похожим на меня!"
Незнакомец стал её вторым мужем.
Глава 15
Лина вышла на работу после отпуска, и её сразу вызвал к себе директор. Посмотрел куда-то за её спину и сказал, что НИИ больше в её услугах не нуждается. Неожиданно. Повод оглашён смехотворный, Лина тут же его опровергла, на что директор сказал "решение уже принято". Дали два месяца на передачу дел и поиск новой работы. Щедро. В принципе, Лине грех жаловаться: НИИ и так её вытянул после аварии, спасибо им всем большое. Пора и честь знать. Правда, финансовая подушка быстро таяла: у мужа тоже с работой не очень получается – нигде долго не задерживается, а жить привык, особо не ограничивая себя в средствах.
Лина довольно быстро прозрела и обнаружила рядом с собой вовсе не дубликат Макса, а совершенно другого, чужого, неприятного человека. Он беззастенчиво хозяйничал в её доме. Привёл на жительство дочку-подростка Раису, объяснив, что в его трёхкомнатной квартире, вместе со старшим братом, девочка совсем без присмотра. Поселил в комнату Таси. Райка оказалась девочкой способной. Мгновенно захламляла и превращала в помойку любое пространство, молниеносно съедала всё вкусное, до чего дотягивалась рука, подворовывала – таскала у Лины косметику и деньги из кошелька. Папа, как и положено отцу, при любых попытках Лины призвать девочку к порядку, всегда принимал сторону дочери, объясняя все её фортели тем, что "у девочки травма, потому что с матерью не повезло". Подразумевалась родная мать, спившаяся в ноль, которую на почве тотальной пьянки муж выставил из дома. Правда, забыл упомянуть, что бухали-то они с супругой вместе.
Вскоре выяснилось, что Второй Муж – запойный. Пил он, слава богу, не на глазах – уезжал к себе домой. Пробухавшись и проспавшись, возвращался. Райка однажды съехала, к великому облегчению Лины, оставив после себя в комнате Таси настоящий бомжатник. Лина дня за три выгребла грязь и немного приободрилась. Теперь Райка совершала набеги, когда Лины не было дома.
Единственное, что скрепляло их странный союз – проговоренное вслух желание обоих уехать из города насовсем, поселиться в деревне и зажить сельским хозяйством. Причины у Лины были весьма серьёзные: Фей сказал, что для неё это практически единственный шанс восстановить здоровье до такого состояния, чтобы она могла стать более самостоятельной. Лина желала этого больше всего на свете: инвалидность сковала её кандалами, очень хотелось, если не сбросить, то хотя бы ослабить их хватку. У Второго Мужа имелись свои резоны. Появилась идея, которая их объединила. Лина чувствовала себя с ним более-менее нормально и даже воодушевлялась, когда они искали точки на карте, объявления о продаже домов, обсуждали варианты. Строили в воображении совместное будущее.
В настоящем требовалось найти работу. Второй Муж особого рвения трудоустроиться не проявлял, но Лине искал работу охотно. Через некоторое время наткнулись на вакансию главбуха в детском парке развлечений, занимающем целый этаж торгового центра. Работа оказалась муторной и потогонной: кроме стандартного учёта и отчётности, кроме многостраничных ежедневных отчётов в московскую "голову", на неё повесили складской учёт сувениров для "одноруких бандитов" и "пищёвку" – кафе. Кроме того, по ходу пьесы выяснилось, что по всему залу и служебным помещениям натыканы камеры, ведущие прямую трансляцию в Москву, где внимательно отслеживают и фиксируют все действия персонала, включая частоту и продолжительность посещений туалета. Лине скрывать особо нечего, но находиться постоянно под прицелом очень неприятно. Весьма забавляли её утренние накачки аниматоров и продавцов: корпоративная песня, ритуальные телодвижения. Уровень энтузиазма на лицах тоже отслеживался Москвой. Поработав там месяц, Лина сбежала.
