Женский заговор. Любовь на спор - Лидия Лукьяненко
Герман прилетел в назначенный день. Он вытянулся, похудел и показался Тамаре похожим на ее деда. Впечатление усиливалось небольшими очками в тонкой оправе – дед носил почти такие же. Тамара сама была похожа на отца своей матери и усматривала в сыне фамильные черты. Но стоило тому заговорить, сразу становилось понятным, кто его родной отец. Гера ходил, говорил, смеялся, как ее бывший муж. Привычка держать плечи чуть напряженно напоминала мужа в то время, когда они только познакомились. Герману исполнилось одиннадцать. Несмотря на строгий вид, это был стеснительный и пугливый мальчик. В чужой стране он держался скованно и не отставал от матери ни на шаг. После первых объятий и приветствий Тамара отправила его в душ, потом они пообедали и весь остаток дня провели у телевизора. Тамара до ночи разговаривала с сыном, практикуясь в уже немного подзабытом немецком.
Первые дни мальчик чувствовал себя не в своей тарелке, но потихоньку привыкал. Тома старалась не оставлять его одного ни на час. В магазин и на рынок они ходили вместе, в салон она тоже брала его с собой, и, пока она работала, мальчик гулял среди автомобилей, рассматривая их. Это занятие доставляло ему удовольствие, и Тома могла со спокойным сердцем заниматься текущими делами. Менеджеры Олег и Игорь, когда не было посетителей, охотно общались с Герой. Олег сносно владел немецким. А Игорь довольно хорошо говорил по-английски, и они с мальчиком могли поддержать несложный разговор. Вечерами Тамара водила сына в Национальную оперу. Сначала она выбирала спектакли, которые шли на итальянском или немецком языках. Но вскоре мальчик захотел пойти на украинскую оперу. И ему очень понравились «Запорожец за Дунаем» и «Наталка Полтавка».
Благодаря приезду сына Тамара сама целый месяц развлекалась, выполняя намеченную культурную программу. Но ни разу не позвонила Борису. А тот, выждав неделю, стал звонить почти каждый день. Но Тома не знала, как воспримет сын ее нового друга, и не спешила их знакомить. А если быть совсем честной, то просто не хотела. Если у них с Борисом все серьезно, то со временем Герман и так обо всем узнает. А если нет, то вообще нет нужды знакомить мальчика со всеми своими поклонниками. Это может восстановить сына против нее. Герберт ведь так и не женился и, как она знала от сына, никогда не приводил в дом женщин.
Поэтому Тома под разными предлогами отказывалась от встреч. Борис обиделся. Он был из тех мужчин, которые стремятся занимать основное место в сердце женщины. Тамара оказалась слишком самостоятельной. Этот ее салон, руководящая должность, желание всегда верховодить. Где в ее жизни место мужчине? И он перестал звонить. Сначала для Тамары это было кстати. Но вскоре сын вернулся в Германию, в доме и в сердце образовалась пустота. Она сама позвонила Борису. А он не ответил на звонок. Тома ждала, что он перезвонит. Ничуть не бывало. Конечно, он прекрасно видел ее звонки, но сознательно не хотел с ней разговаривать. Он ее наказывал. Тамара поняла это и решила положиться на время.
* * *
Общая встреча подруг в марте так и не состоялась. А в апреле каждая из них получила приглашение на свадьбу – Алла выходила замуж.
Тамара с Наташей ехали в такси на окраину города. Свадьбу праздновали в частном доме родителей Руслана, жениха. Из разных районов города, но в одном направлении следовали: Наташа Белая на собственном автомобиле, Лена в маршрутке и Даша с Маратом на метро. Таня лежала в больнице на сохранении.
Даша немного нервничала, зная, что ей придется увидеться с Леной и общаться с ней. Все получилось совсем не так, как они с Маратом предполагали. Артур, как впоследствии оказалось, был готов бросить свою жену и уйти к Лене. Но он слишком долго колебался, не зная, как лучше подойти к жене, чтобы расстаться с ней как можно более мирно. За это время Лена спокойно все взвесила и решила, что она ни за что не станет уподобляться женщине, разбившей ее семью. Она сама прошла через такое и знает, как это больно. Она не опустится до мести – как со мной, так и я с другими! Она так не может. Да она уважать себя перестанет! И когда Артур наконец позвонил, его ждал вполне обдуманный отказ от продолжения их связи. Даша знала об этом от Марата, и ей было немного не по себе от предстоящей встречи с подругой. Это чувство неловкости усиливалось еще и тем, что у них с Маратом все было хорошо. Он оказался прав – их отношения не были похожи на ее предыдущие браки. И хотя прошло еще мало времени, чтобы что-то утверждать наверняка, но их нынешняя с Маратом совместная жизнь казалась ей почти идеальной.
* * *
Они приехали заранее. От дома сначала в загс, а потом в церковь отправлялся автобус со всеми приглашенными. Бабушка жениха, пожилая стройная грузинка с большими восточными глазами, смуглым лицом и иссиня-черными, чуть с проседью, волосами, была удивительно грациозна. Она выглядела не как бабушка, а как светская дама, и держалась с таким врожденным достоинством, что затмевала свою более полную и простоватую невестку.
Алла, в белоснежном платье с кружевным лифом, была застенчивой и милой – настоящая невеста! Ее высокий черноволосый жених рядом с ней выглядел особенно мужественно. Всем во дворе распоряжалась бабушка, а новоиспеченная свекровь командовала кухней. Их мужья – седобородый крупный дед с командирскими замашками и его сын, отец Руслана, тоже черноволосый и усатый, – гостеприимно развлекали прибывших гостей.
Несмотря на то что свадьба должна была проходить под большим навесом во дворе, задумана она была совсем не по-деревенски. Небольшие столики на четверых расположили по большому кругу. Во главе находился стол для новобрачных, рядом – для свидетелей, потом – для родителей и так далее. Столы были красиво сервированы, а между ними сновали специально приглашенные для торжества официанты. Пока все ожидали выхода молодых, гостям предложили шампанское, чай и кофе. Затем все поехали в загс, где процедура прошла без заминки. В церкви пришлось изрядно подождать. Здесь подруги нашли время, чтобы поговорить. Наташа Черная перед свадьбой навестила Таню в больнице и теперь посвящала всех в подробности:
– Танька такая интересная стала! Живот большой, а ведь еще целых два месяца! Я ее спрашиваю: «А не двойня?» «Нет, – говорит, – просто большой».
– А чего она лежит? – спросила вторая Наташа, – Угроза выкидыша?
– Она сказала, что с почками плохо.
– А как у
