Лонг-Айленд - Колм Тойбин
С другой стороны, Эйлиш – единственный человек, которому он может довериться. Она чужая, не местная. Джим мог бы рассказать ей, что помолвлен с Нэнси. Она не проболтается. Джим видел, что Эйлиш заслуживает доверия. Она поздравит его, скажет, как ей приятно это слышать. И у него больше не будет причин беспокоиться о ее муже. Возможно, она еще раз позвонит ему перед отъездом. Но тогда она встанет и уйдет прямо сейчас, и вместе с ней исчезнет то волнение, которое Джим ощущал в ее присутствии.
Джим знал, как должен поступить, но был не в силах расстаться с этим ощущением, как его ни назови. Он оставил ее вопрос без ответа.
Эйлиш согласилась выпить еще. Принеся лед и миксеры, Джим решил, что назад пути нет. Но ему все равно следовало соблюдать осторожность.
– Ты о чем-нибудь сожалеешь? – спросил он.
Она улыбнулась и пригубила напиток.
– Будь я более стойкой, я никогда бы отсюда не уехала. Не могу сказать, что мечтала об отъезде. Скорее всего, я бы осталась. Но тогда у меня не было бы моих детей.
Эйлиш пристально взглянула на Джима. Хотела ли сказать, что осталась бы с ним? Джим не знал.
– А еще о чем?
– Я всегда хотела учиться, но у меня никогда не было возможности.
Какой ответ его бы устроил? Джим понимал, что требует слишком многого. Едва ли Эйлиш ответит, что сожалеет об их расставании.
Когда она спросила, о чем сожалеет он, Джим растерялся. Он сожалел об ушедших годах, о том, что так долго искал ту, с кем мог обрести счастье.
– Я сожалею, что тогда не последовал за тобой. В то утро, получив твою записку, я должен был отправиться на вокзал, а если бы не нашел тебя там, то на пароход. Я часто думал, как бы все сложилось, если бы тогда я последовал за тобой.
– А еще о чем?
Джим откинулся в кресле, закрыл глаза и покачал головой.
– Есть еще кое-что, – ответил он. – Но не уверен, что готов в этом признаться.
– Скоро я уйду, – сказала Эйлиш. – И если ты не признаешься, это станет еще одним из твоих сожалений.
Джим снова покачал головой:
– Это слишком личное.
– Это касается меня?
Может быть, подумал Джим, ей хочется, чтобы он признался, как хорошо ему сейчас рядом с ней в этой комнате, как он горюет о годах, проведенных без нее? Он должен найти ответ, который позволит до нее достучаться.
– Времена изменились, – сказал Джим. – Я замечаю это в пабе. В дни нашей молодости все было иначе. Но я часто думал, что мы могли бы провести вместе ночь. Жаль, что тогда мы этого не сделали.
На миг ему показалось, что она собирается встать и уйти. Вместо этого Эйлиш рассмеялась.
– Такого я не ожидала!
– Это самое правдивое из того, что я сказал сегодня вечером.
Она улыбнулась.
– Ты когда-нибудь это чувствовала? – спросил он.
Эйлиш посмотрела на него в упор, но не ответила.
– Я хочу сказать… – начал Джим и запнулся.
– Что?
– Чтобы успеть в аэропорт, тебе нужно быть в Дублине во вторник. Если бы ты уехала в понедельник, мы могли бы там остановиться.
– Остановиться?
– В отеле. Есть отель, в котором я всегда останавливаюсь на обратном пути. Называется «Монтроуз». Это в Стиллоргане. Современный отель для тех, кто хочет сохранить анонимность. Мы могли бы там встретиться.
Эйлиш встала, спросила, где ванная. Джим заметил, как уверенно она держится.
– Ты точно все подстроил, – сказала Эйлиш, снова возникнув в дверях гостиной. – Тут нет никаких сомнений.
– Я придумал это секунду назад. И ничего я не подстраивал. Но мы могли бы встретиться там часа в два, как тебе будет удобно.
– А когда-то ты был таким скромником.
– Я ищу способ с тобой увидеться.
– Вижу.
– Наверное, мне не следовало такого говорить. Но я этого хочу. Сказать по правде, эта мысль только сейчас пришла мне в голову.
– Давай уточним. Ты поедешь в Дублин на своей машине, а я на своей. В отеле мы встретимся. И проведем ночь в одном номере. Верно?
– Да.
– А утром я поеду в аэропорт встречать детей?
– Все так, но, если я зашел слишком далеко, просто забудь.
– Постой, мне нужно подумать. Интересно, что сказала бы моя мать?
– Тебя это смущает?
– Нет.
Джим ждал, что она упомянет про мужа.
– Что тогда? – спросил он.
– По-моему, я злоупотребляю твоим гостеприимством и мне давно пора домой.
– Похоже, я все-таки зашел слишком далеко.
– Вовсе нет. Просто дай мне время.
Эйлиш встала, собираясь уходить. В холле Джим включил верхний и нижний свет, борясь с желанием обнять и поцеловать ее.
– Я подумаю, – сказала она. – Обещаю…
– Хочешь сказать, у меня есть шанс?
– По-моему, сейчас тебе лучше помолчать.
Джим отпер входную дверь и оглядел пустую улицу.
– Я подумаю, – повторила Эйлиш. – Я оставлю тебе записку. Завтра.
– Помнишь название отеля? Это сразу за Стиллорганом, не доезжая Доннебрука.
– Мне пора домой. И хватит вопросов! Ты слышишь?
Джим приложил палец к губам.
– Больше ни слова, – сказал он и запер за ней дверь.
Часть пятая
1
– У меня для вас хорошие новости, – объявил отец Уолш, входя в приемную.
– Спасибо, что приняли, – сказала Нэнси.
– Люблю получать добрые вести, – продолжил отец Уолш. – Мы все рады, что вы снова выходите замуж.
– Видите ли, мы никому не говорили, кроме вас.
– У вас еще будет время всем рассказать. Что ж, у священников нашего прихода нет никаких возражений против того, чтобы вы поженились в Риме. Там живет наш старый друг отец Шон Англим. Он подыщет подходящую капеллу. Он советует вам провести в Риме неделю, если не больше. В это время года погода там идеальная и не слишком жарко.
– А он не подскажет, где нам остановиться? В каком-нибудь маленьком отеле?
– Я могу его спросить. Времени предостаточно.
Они сидели в креслах, а на низком столике между ними был накрыт чай с печеньем. Не кажется ли ей, спросил священник, что недели будет мало?
– Я понимаю, вы люди занятые, но любой паре требуется время, чтобы узнать друг друга. На вашем месте я бы остался недели на две.
Нэнси заметила, что священник медленно потирает руки. Она кивнула. Интересно, что бы он ей сказал, признайся Нэнси, что приходит к Джиму по ночам и за это время успела узнать его достаточно хорошо? Прежде чем отправляться в Рим, решила она, нужно заехать в Уэксфорд, сходить на исповедь во францисканское аббатство и надеяться, что на дежурстве будет монах, известный своим мягкосердечием и отзывчивостью.
– Вы добрая? – спросил он Нэнси в ее последнее посещение исповедальни.
– Надеюсь, что да.
– Вы хорошая, добросовестная мать?
– Да, это так.
– Тогда прочтите покаянную молитву и ступайте с миром.
Неожиданно Нэнси обнаружила, что отец Уолш смотрит на нее с любопытством, и про себя улыбнулась воспоминанию.
– Мы должны будем заполнить бумаги?
– Нет, мы сами позаботимся обо всех церковных формальностях, –
