Дон Гуан - Алексей Колотов
Самолёт отчалил от теле-трапа. Но на пол пути к ВПП остановился и замер. Прошло минут десять затянувшейся паузы. Пора бы уж взлететь, а они всё стоят. В чём причина?
— Ну что ж, приступим к делу — нарушил молчание он.
— Как? Прямо здесь? — испугалась девушка.
— Я имел ввиду твою выпускную работу! — рассмеялся он. — О чём она?
— Пушкин. Маленькие трагедии. Каменный гость. — выпалила механически.
— Хм. Оригинально. Нет, скорее… банально. А может быть лучше что-нибудь актуальное — из молодёжной тематики? То, что цепляет? Я могу много интересных идей тебе накидать. Только дорабатывай в своём вкусе.
— Нет. Это любой дурак может.
Вот так. Не больше и не меньше. Похоже, сложная попутчица попалась.
— Но почему — Пушкин?
— Во-первых, Пушкин вечен. А во-вторых, его никто и никогда не ставил правильно.
— И это ты, девчонка, заявляешь после того как "Маленькие трагедии" ставили выдающиеся мэтры и такой великий актёр как Высоцкий сыграл главного героя? — его возмущению не было предела.
— Да. Ставили скверно. Подбор актёров ужасный.
— Ты не признаёшь талант Высоцкого?
— Признаю. Высоцкий — гений. Но он невозможен в этой роли.
— Но почему?
— У Пушкина Дон Гуан — человек огромного роста. А это меняет всё — каждая фраза произносится по-другому. Каждый жест меняет смысл.
— Но с чего ты взяла, что он именно таков?
— Из текста.
— Процитируй.
— Начало первого действия. Первые строки. — Дон Гуан: "Дождёмся ночи здесь. Ах, наконец, достигли мы ворот Мадрита. Скоро я полечу по улицам знакомым, усы плащом закрыв, а брови шляпой. Как думаешь, узнать меня нельзя?" — Лепорелло: "Да, Дон Гуана мудрено признать. Таких как он такая бездна." — Дон Гуан: "Шутишь. Да кто ж меня узнает?" — Лепорелло: "Первый сторож, гитана или пьяный музыкант. Иль свой же брат — нахальный кавалер со шпагою под мышкой и в плаще." Конец цитаты.
— И где же здесь про рост?
— А вы подумайте. Чёрная южная ночь. Средневековый город без признаков освещения. Идёт человек в плаще. Разглядеть вы можете разве что силуэт, не более. И то лишь в тусклом отблеске луны. По какому признаку его безошибочно узнает каждый встречный?
— Лицо? Усы? Дорогой костюм?
— Лицо скрыто надвинутой шляпой. Одежда — плащом. Люди маленького и среднего роста — все одинаковы в такой ситуации. А чтобы быть узнаваемым ночью, ты должен быть не просто высоким, а самым высоким во всём городе. Единственным в своём роде. Только в этом случае не спутаешь.
— Возможно. Но почему это так важно?
— Как почему? Маленькие люди отличаются от крупных во всём. Они мелочны, злобливы и конфликтны. Они подвижны и суетливы как жуки. Им постоянно нужно мельтешить, чтобы их видели и не наступили на них ненароком.
— Да это же расизм какой-то по ростовому признаку…
— Простите. Я слишком заострила полемически свою мысль, полагая, что и вы человек творческий. Почему вы так пристально смотрите на меня?
— Не могу оторваться от твоих глаз. Мне сейчас показалось, что на роль Донны Анны мы никого не найдём лучше, чем ты. Странно, что мы не взлетаем. Уже целых полчаса мы должны быть в полёте.
Николай наслаждался её обаянием. Обаяние умной женщины в корне отличается от любого другого. А она к тому же ещё так самодостаточна. Её мир целен и прекрасен.
— Но я затрудняюсь предположить, где мы возьмём актёра на главную роль с таким ростом? Хотя… можно попробовать Филиппа Киркорова. — рассуждал он.
— Ну, нет! Он не подходит. Я не хочу ничего плохого сказать про него, но Дон Гуан — предельно серьёзный и конкретный человек.
— Странный он у тебя какой-то. А я-то думал, что он почти шут гороховый… Ну, если он серьёзный, то может мне попробовать себя в этой роли?
— Вы тоже не подходите. Не обижайтесь. Вы — прагматик и циник. А он — возвышенный романтик.
— Ну, спасибо. Это в конце концов бестактно и невоспитанно. Я должен помочь тебе сделать эту постановку и ты же ставишь мне невыполнимые условия. И где это ты у Пушкина вычитала, что он весь такой распрекрасный? Может ты просто влюблена в него?
— Да. Я влюблена в образ. Только как режиссёр. Это нормально.
По громкой связи объявили, что у воздушного судна возникла небольшая техническая проблема. Всем пассажирам надо пройти в автобусы. Личные вещи попросили оставить в самолёте.
В здании аэровокзала он пил в баре виски со льдом, а она воду. И в этом также было что-то особенное. Любая мелочь напоминала ему о её чистоте. Он расспрашивал о её подругах, пытаясь вспомнить между прочим, — кто такая Татьяна Марченко и почему он хорошо её знает? А сам, тем временем, мысленно проникал под её блузку, пытаясь угадать изгиб её талии и бёдер. Он представлялся себе Доном Гуаном, который едва заметив узкую пятку Донны Анны под чёрным, вдовьим покрывалом, мгновенно своим воображением дорисовал "всё остальное". Он ругал про себя и компанию-перевозчика, и фирму Боинг, по вине которых волшебный миг обладания сидевшей перед ним девушкой отодвигается на неопределённый срок.
В три часа ночи всех снова пригласили пройти на посадку. Даша попросила его идти, сказав, что ей нужно забежать в туалет, после чего она придёт к нему. Желание перед долгим перелётом посетить комфортное и просторное помещение показалось ему естественным и не вызвало подозрений.
Когда она не пришла через десять минут, он тоже ещё не слишком волновался. Девушка может захотеть поправить свой макияж и всё такое. Но вот уже убрали теле-трап и он понял, что она не полетит с ним. Почему? Может она до последнего момента сомневалась? Поехала в аэропорт под давлением своих подруг? Нет. Она не такой человек. Решение было трудным для неё, но она его приняла осознанно. Что же тогда?
Совершить неприглядный, с её точки зрения, но вынужденный поступок с незнакомым ей и чужим человеком, а потом вычеркнуть всё из памяти и забыть как страшный сон — это одно. А вдруг она почувствовала, что он не такой уж чужой для неё? Да, она назвала его прагматиком и циником. Но может быть есть другие важные совпадения с её идеальным образом мужчины? Вдруг она поверила в возможность их серьёзных отношений? Тогда такой поступок точно выпадает из её ценностной парадигмы. А что он сам? Для него это одно из многих романтических приключений?
