Фанаты. Сберегая счастье - Юлия Александровна Волкодав
— Нельзя сразу сказать? — ворчит он, но видно, что уже не сердится.
Яхта неспешно выходит из порта, какое-то время идёт вдоль берега, позволяя насладиться видом Прибрежного. Уже очень хорошо знакомым видом. Сашка рассматривает разноцветные жилые высотки и корпуса гостиниц, громаду концертного зала, ажурное здание морского порта. Кто бы ей сказал в детстве, что она будет жить в приморском городе. Сашка! Всеми силами стремившаяся в Москву, уверенная, что её судьба — мегаполис. И даже алтайский посёлок, удалённый от цивилизации, был логичнее, чем курорт. С её характером только в тайге и жить. В точности как мама говорила. Но курорт? С шумными отдыхающими? С вечным праздником на набережной? С ярким солнцем и морем, которое её никогда не привлекало? А вот поди ж ты, смотрит на город с нежностью. Потому что это их со Всеволодом Алексеевичем город. Неважно, море там, не море. Отдыхающие, которых смоет первыми осенними штормами. В октябре утихнет музыка на набережных, снимут яркие афиши неинтересных ей артистов со стены концертного зала. Праздник закончится, а они со Всеволодом Алексеевичем останутся. Наслаждаться тишиной и тёплой осенью их отношений.
— Купаться будете? — доносится до неё голос капитана.
Сашка и не заметила, что яхта остановилась. Далеко от берега, в открытом море.
— Не будем.
— Будем!
Сашка озадаченно смотрит на Всеволода Алексеевича, а тот уже деловито перебирается на корму, к которой крепится лесенка, видимо, специально для желающих искупаться.
— Когда ты ещё в открытом море поплаваешь, Саш? Самая чистая водичка, никаких людей вокруг, красота!
— Всеволод Алексеевич, я купальник не брала!
Они же не собирались на море. Просто вышли прогуляться по набережной. А потом эта девочка с шариком, ну и завертелось.
— Будешь купаться как местная. Видела, как местные девчата делают? В чём шли, в том занырнули. Освежились, дальше пошли.
— Вы про девчат, которым лет пятнадцать-шестнадцать говорите? — уточняет Сашка.
На корму за ним выбирается, конечно. Садится на дощатый пол, спускает ноги в воду. И правда тёплая. Хорошо хоть в бриджах и майке из дома вышла, не в белых брюках, как изначально собиралась. А Всеволод Алексеевич уже расстёгивает пуговки на рубашке.
— Вы что, правда будете купаться?
— Конечно! Как можно не искупаться, если есть возможность?
Да действительно… Ну а что ему? Рубашку снял, дозатор отцепил, за ремень брюк взялся. Хорошо мужикам. Его трусы-боксёры вполне сойдут за плавки. Если, конечно, не потеряются в процессе ныряния. Сашка усмехается, представив себе картинку.
— И ты будешь, — уверенно заявляет он и вдруг сталкивает её в воду.
В следующую секунду ныряет сам, подняв столп брызг. Любого другого Сашка за такие шутки убила бы. Но это же Всеволод Алексеевич. И он точно знает, что делает — вынырнул рядом с ней раньше, чем она успела отплеваться.
— Отличная же водичка! А ты бы сидела на корме, жарилась на солнце и пропустила всё удовольствие.
А сам счастливый-счастливый. Сашке очень нравится, когда у него мокрые волосы — они ложатся назад, делая лицо каким-то особенно трогательным. И глаза радостные, как всегда, когда он в воде.
— Стоило покупать неприлично дорогой бюстгалтер, чтобы он закончил своё существование в море, — ворчит Сашка скорее по привычке ворчать. — Крючки окислятся, пятна останутся.
— А я тебе говорил, не носи их вовсе. Предрассудки это всё, — хмыкает Всеволод Алексеевич и деловито плывёт вокруг яхты.
Сашка, немножко поплескавшись, выбирается обратно на корму — сушиться и любоваться им, сокровищем водоплавающим. Капитан кинул на воду круг, привязанный к яхте тросом, чтобы можно было расслабиться на волнах. Но Всеволод Алексеевич такие глупости игнорирует, ему нравится плавать. Сашка думает, где он так научился? В детстве на Москва-реке? Или уже позже? Он вроде бы рассказывал, что на море впервые попал уже взрослым, с гастролями.
Всеволод Алексеевич плавает, яхта качается. Как-то слишком сильно она качается. Пока шли на скорости, такой качки не было. Или Сашка перегрелась? Надо бы минералочки глотнуть. Или ещё раз нырнуть?
— Какая-то ты зелёная, — замечает Туманов, подплывая к лесенке.
Он хватается руками за перила и одним движением вытаскивает себя на корму, подтягиваясь. Сашка машинально отмечает его умное решение — бережёт больную коленку. Вроде бы это называется декомпенсацией. Ему плохо поддаются всякие лестницы и пороги, зато руки сильные, чем он и пользуется.
— Саша? Ты в порядке? Иди-ка ещё раз окунись.
Сашка собирается так и сделать, но сначала минералка. Поднимается, шагает к мини-бару, а в следующую секунду уже висит, перегнувшись через бортик, над водой. Да, шутка про кормление рыбок больше смешной не кажется.
— А говорила, тебя не укачивает, — звучит насмешливый голос.
Стоит сзади, придерживает за плечи. Стыд-то какой. Только его в этой сцене и не хватает. Но выразить протест Сашка не может, слегка занята.
— О, надо было таблеточки пить от укачивания, — замечает капитан.
— Надо было не вставать под волну, — рявкает Туманов. — Тебя качает так, что морской волк проблюётся. Понаберут по объявлениям! Давай уже к берегу, Врунгель!
Сашка кое-как пытается умыться из бутылки с минералкой и привести себя в порядок.
— Ты абсолютно зря стесняешься, — замечает Всеволод Алексеевич. — Вот когда меня наш чудесный Росконцерт отправил на гастроли в Японию, и плыть нам предстояло три дня на маленьком кораблике, вот было дело! Два дня я не разгибался. А потом один добрый человек посоветовал мне…
— Выпить стакан водки и петь песни. Что вы и сделали.
Сашка тактично не напоминает, что час назад он отрицал любые проявления у себя морской болезни.
— Именно!
— Предлагаете бахнуть водки и спеть что-то из вашего нетленного?
Смотрит на неё оценивающе.
— Нет, пожалуй, будет слишком.
— Водка или моё пение?
К концу поездки ей становится намного легче, но Сашка всё равно очень рада сойти на берег. Всеволод Алексеевич подаёт ей руку, хотя сам шагает с яхты на пирс не особо уверенно. С Сашкиных бриджей капает вода, они так и не успели высохнуть. Ну хоть майка почти сухая, уже хорошо. Сашка смотрит на Туманова и начинает хихикать.
— Всеволод Алексеевич, а вы ничего не забыли?
Он стоит на пирсе в трусах-боксёрах и вызывает самые заинтересованные взгляды окружающих. Хорошо ещё, никто не догадался автограф попросить и селфи со звездой.
— Твою дивизию, — спохватывается он и, несмотря на коленку, устремляется обратно на яхту, где в уголке на корме аккуратно сложены его вещи.
Да, этот день Сашка определённо запомнит надолго.
«Ты
