Очень приятно, Вила́ры - Леони Вебер
– Конечно, можно, – выдавил улыбку продавец. – Знаете, лучше вам поговорить вот с тем консультантом, она точно поможет, – и он указал на женщину в другом конце магазина.
Мужчина быстро пошел к другим клиентам, делая вид, что так и нужно, хотя мне показалось, что он просто хотел избавиться от нас.
Мы же отправились к продавщице. По дороге папа размахивал руками и кричал всем вокруг:
– Я не хай-тек! Помните об этом, я не хай-тек!
Женщина-консультант вежливо поздоровалась, еще не подозревая, с кем она связалась и что ее ждет. Папа принялся описывать ей историю в таких же подробностях, как и предыдущему продавцу.
– Надеюсь, вы нам поможете, потому что я не хай-тек. Она, – он кивнул на меня, – хай-тек, но я нет.
– Конечно, какую вы хотите сим-карту? – радостно спросила продавщица. Кажется, ее папа с толку не сбил.
– Я бы хотела, – начала я, тщательно подбирая слова и ставя их в правильную грамматическую форму, – чтобы там был мобильный интернет, хотя бы 2G, потому что…
– Нужно, чтобы она была подешевле. И чтобы входила в ее телефон, – перебил папа, загораживая меня своей широкой спиной.
Похоже, мой французский еще очень плох, потому что продавщица услышала только батьку и сразу стала предлагать ему дешевые варианты сим-карт.
– Вот, отлично, вот эта подходит.
– А там есть мобильный интернет? – спросила я как можно громче и четче.
– Нет, – радостно сказала продавщица. – Для этого нужна карта с тарифом, а если вы включите передачу мобильных данных на этой, она снимет все деньги со счета за минуту.
– Но я хотела…
– Все в порядке, мы берем эту, – снова встрял папа, показывая мне, что все решено.
Я поняла, что уже ничего не сделаю. В этой Франции все не так, как у людей. Даже с сим-карточками проблемы. У нас просто купи одну, и у тебя по-любому будет интернет, а тут нужно покупать какую-то особенную, потому что обычная не так работает… О Боже!
– И засуньте карточку в телефон, а то вдруг она сама не сможет, – папа, кажется, забыл, что минуту назад назвал меня хай-теком. – Потому что я во второй раз сюда переться не собираюсь! – и он с угрозой посмотрел на меня.
– А что, в твоей родной стране так плохо, что ты переехала? – спросила меня продавщица, запихивая карточку в разъем.
– Там настоящая нищета и ужас, – гордо сказал папа, закрывая меня собой.
– То есть во Франции лучше?
– Конечно, нет! – рявкнул папа от избытка чувств, ведь критиковать все и всех было его любимым занятием, кроме пересчитывания своих денег, разумеется. – Ни в одной стране нету ничего нормального! Эти президенты все идиоты! Я бы хотел уехать на какой-нибудь остров…
– Готово, – продавщица протянула мне телефон, я вяло взяла его.
– Спасибо, до свидания, – папа потянул меня из магазина.
– На ней нет мобильного интернета, – сказала я, пока мы шли к кафетерии.
– Слушай, ты меня заколебала! – закричал папа на весь торговый центр. – Ты что, ненормальная? Как можно быть в истерике из-за отсутствия интернета, это же просто интернет! Вот я вообще из-за этого не нервничаю, живу себе без вай-фая, смартфона, и посмотри, какой я здоровый!
– Но…
– Все, замолчи, ты меня уже достала за сегодня.
За обедом отец довольно потряхивал своим кошельком с монетками, а я в ярости метала в рот картошку фри, даже не чувствуя вкуса.
Технологии в доме Виларов
В то утро я проснулась в радостном настроении, несмотря на начавшиеся каникулы, во время которых я умирала от скуки. Но сегодня нам должны были провести интернет, и у меня появится хоть какое-то развлечение. Кроме того, я наконец-то смогла бы поговорить с мамой. Она уже с ума сходила от незнания, что там происходит в моей жизни.
На самом деле мама была против моего переезда во Францию. Она все время ходила и приговаривала:
– Ты же у меня еще такая маленькая, как же ты выживешь с твои придурком-отцом.
На что я ей отвечала:
– Мать, ну что поделать, птенец оперился.
В общем, наверное, от перевозбуждения, я плохо спала ночью, и в этот день проснулась рано, в восемь вместо обычных десяти часов утра. Я полежала пару минут, потом перевернулась на другой бок, и уже собралась засыпать снова, как вдруг внизу зазвонил папин телефон.
Папе практически никогда никто не звонит, потому, когда раздается эта мелодия, он крайне волнуется, подскакивает, бежит спотыкаясь к комоду, на котором, словно на алтаре, лежит его мобильник, не забывая при этом бурчать:
– Дерьмо, ну кому я нужен, как же меня достали эти люди.
Потом он неловко берет трубку, с трудом нажимает на кнопку ответа и кричит на весь дом:
– Алло!
Именно поэтому, услышав звонок, я очень удивилась и собиралась послушать разговор, но уснула как раз в тот момент, когда папа с матами тыкал пальцем по кнопкам.
В десять утра я снова проснулась, на этот раз уже от грохота. Это отец распахнул дверь моей комнаты так, что она стукнулась о стену.
– Вставай! Вставай, они вот-вот приедут. Нужно подготовить комнату. Убери все с комода и отодвинь его, в этом углу они проведут провод.
Обрадовавшись, что интернет установят еще до обеда, я вскочила, оделась и принялась вдохновенно все двигать, прятать грязные носки и засовывать комки пыли обратно под кровать.
Потом я спустилась вниз и доложила:
– Все готово.
– Хорошо.
– А когда они приедут?
– Где-то часа в три.
– Что?! – да еще же больше пяти часов. И зачем я так спешила и паниковала?
– Ты представляешь, они мне в восемь позвонили и сообщили, что могут приехать уже в одиннадцать. Я так испугался! Сразу им сказал: нет, нет, подождите, я еще не готов. Ужас, – папа посмотрел на меня с таким лицом, как будто бы в этой ситуации он повел себя как абсолютно нормальный человек.
– Ты так и сказал?
– Ну естественно, а как иначе?
Да уж, только он может на предложение провести интернет отреагировать так, словно ему руку и сердце предлагают.
Похоже, осознав, что современные технологии как никогда близко подобрались к его дому, папа впал в панику, потому что к трем часам он нервно бегал туда-сюда по комнатам и пыхтел, разговаривая сам с собой.
Наконец-то в дверь позвонили. Папа бросился открывать. В дом вошли два молодых парня, отец провел их в мою комнату, показал, что и как. Потом он спустился вниз, и несколько минут мы прислушивались к звукам дрели.
– Ой, я так волнуюсь, – и папа побежал наверх,
